Эндана - Ли Галина Викторовна - Страница 90

Подтверждая ее догадку, проводник вытянул руку вперед и сказал, — Здесь!

Леа кивнула головой, давая понять, что видит проход. Если бы ей не сказали, она бы не обратила внимания на этот мерцающий воздух. В раскаленном небе пустыни можно было увидеть, время от времени и не такие чудеса, тем более что за маревом виднелся все тот же надоевший пейзаж.

— Как ты попал сюда в первый раз? — полюбопытствовала девушка.

— Мой бывший хозяин, да будет мир его праху, был удачливым искателем древних кладов. Один человек, в жилах которого течет кровь диких шакалов пустыни, продал ему старинную карту. На ней был указан путь к затеянному оазису, к тайному захоронению царей, о богатстве которых легенд было больше, чем об их деяниях.

Медорец нахмурился и вздохнул.

— Хозяин нашел не только клад, но и этот проклятый богами проход. Я всего лишь его телохранитель, я не мог не пойти за ним, мне грозил несмываемый позор. Мой господин был по- своему хорошим человеком, но его привычка совать нос, куда не следует, стоила ему жизни. Его выпили сразу на входе, словно простую плошку воды…

Мужчина вздрогнул, над губой выступили капельки пота, а голос стал глухим и тихим.

— Я воин и прожил на этом свете не один год, видел, как умирают люди, но чтобы так… Я ничего не смог сделать, даже убежать, мое тело не слушалось меня! Если бы они захотели, то могли бы убить меня точно так же, как и моего хозяина, но я был нужен живым.

Медорец через силу сглотнул, и Леа сказала, — Не надо, не рассказывай, я знаю твою историю.

— Я готов проводить Вас до ее дворца, — тяжело сказал воин, словно вынес сам себе приговор.

— Не надо, Муншал, ты будешь, нужен здесь, — раздался за их спинами спокойный голос Его светлости Риккведа.

Леа показалось, что медорец тайком перевел дух.

— Покажи остальным людям, за какую черту им не стоит заходить, и где они могут спокойно устроиться на ночлег, — продолжил отдавать распоряжения дядя.

Дождавшись, пока они останутся наедине, Леа спросила, — Почему ты не хочешь, чтобы он пошел с нами?

— Он слишком напуган, Леа. Это испытание не пошло для него бесследно, но он воин, да еще к тому же обязан тебе своей жизнью, а азанагам — разумом, так что он ни за что не признается в своих страхах. Если мы возьмем его с собой, этот несчастный действительно может сойти с ума, оказавшись снова рядом с этой дамой и ее слугами, — ответил командир «невидимых», и добавил, — Пусть лучше ждет нас в оазисе и сторожит коней, а может и еще для чего- нибудь пригодится.

Леа кивнула головой, соглашаясь с дядей, и посмотрела ему за спину.

— Рикки, похоже, к нам идет весь наш отряд, включая твою… мою подругу. Объясни им, куда не стоит соваться раньше завтрашнего утра. Особенно это касается Гуалаты.

Рикквед усмехнулся, в его глазах зажегся озорной огонек, и он серьезно пообещал, — Я объясню ей подробно… попозже… и наедине.

Леа только неодобрительно покачала головой, кто бы за ним самим присмотрел, нашел время любовь крутить. И о чем только люди думают?! Не успела Ее Высочество избавиться от этой мысли, как буквально уткнулась носом в княжича Саху. Юноша загородил проход в башню, его лицо покрывала засохшая потрескавшаяся мазь, которую Нэру категорически запретила смывать еще день. Саха молча и неловко протянул ей какой- то засохший цветок, и девушка, растерявшись от неожиданного подарка, приняла его и понюхала. Сухоцвет оказался колючим и, вместо ожидаемого аромата в нос вонзились мелкие иголочки.

— Сговорились вы все что ли?! — досадливо бросила принцесса и, отодвинула юношу в сторону и пошла, расседлывать своего коня, однако колючий цветок не выкинула, бережно пристроив его в щель на стене над местом для ночлега.

— Не остался бы наш правитель с носом! — шепнул на ухо Марку вездесущий Траес, наблюдавший за манипуляциями Ее Высочества с растением. Марк в ответ только пожал плечами, признавая за девушкой полное право, разбираться со своими ухажерами самостоятельно.

Ночь не принесла воинам долгожданного покоя. Люди молча поужинали и разошлись по своим местам. Костер разводить не стали, из соображений безопасности. В темноте было слышно, как ворочается без сна с боку на бок то один, то другой участник маленького отряда. Видно мысли о завтрашнем дне гнали сновидения прочь. И только под самое утро, наконец, воцарилась долгожданная тишина, прерываемая только шуршанием и писком ночных животных.

Но ближе к утру случилось в старой башне удивительная вещь, словно из воздуха возникла у изголовья спящей принцессы полупрозрачная крылатая женщина, постояла над ней в молчаливой задумчивости, да и тронула пальцами торчащий из стенки маленький цветок, что попался на пути влюбленного княжича. Сухой венчик от этого касания налился ярким золотым цветом, вспыхнув на мгновение маленькой звездочкой, а потом все снова стало как прежде. Женщина наклонилась к Леа и ласково погладила девушку по волосам, а потом снова исчезла, как будто ее тут и не было, если бы Ее Высочество проснулась в этот момент, то, несомненно, признала бы в своей гостье ту, что видела детстве то ли во сне, то ли в горячечном бреду. Но крепок сон молодости, и девушка только повернулась на другой бок, так и не открыв глаза.

Проснувшись, Леа долго не могла взять в толк, что от нее хочет жрица, пока та, удрученная таким непониманием, сама не прицепила к косе принцессы подарок Сахи.

— Зачем?! — возмутилась девушка, но Нэру была тверже кремня.

— Так надо, — коротко сказала служительница богов, пресекая дальнейшие пререкания по поводу своего решения.

Ее Высочество с отвращением посмотрела на нелепое украшение, похоже, намертво прицепившееся к волосам и уступила желанию жрицы, кто его знает, может, она успела поколдовать ночью и на той стороне колючка станет чем- нибудь полезным.

Один единственный шаг может разделить жизнь на две половины, один единственный поступок может сделать тебя совсем другим человеком, и одно неверное движение может стоить тебе жизни. И чем бы тебе это не грозило, ты все равно сделаешь этот шаг и совершишь этот поступок, потому, что не можешь поступить иначе, но хотя бы двигаться надо стараться осторожнее. Приблизительно так думала Ее Высочество Леантина, стоя ранним утром перед плавно колышущимся маревом. Теперь оно было хорошо заметно, на фоне остывшей за ночь пустыни.

Принцесса застыла в ожидании, пока жрица Нэру колдовала, творя над людьми заклинания, чтобы, как она изволила выразиться — «жизнью меньше пахло». Все воины уже давно получили по связке всевозможных амулетов, но, как любит говорить Арзила, магии много не бывает.

Рядом с Леа стоял Марк, северянину, как и самой Леа от этого колдовства не было бы никакого толка, так что жрица не стала тратить на них свои силы.

Наконец ритуалы закончились, Нэру задумчиво осмотрела всех воинов, словно проверяя результат своих трудов, и кивнула Риккведу.

— Я пойду первой, — тут же среагировала Леа.

— Первым пойдет Марк, — отрезал Его светлость Рикквед, разом преобразившись в сурового воина.

Северянин одобрительно посмотрел на дядю своей упрямой подруги и шагнул вперед, исчезнув за прозрачной преградой. Леа тут же нырнула следом, а за ними последовали остальные воины, пропадая по одному, стоило только преступить через незримую черту.

Медорец Муншал проводил взглядом последнего человека и побрел к лошадям, эти умные животные отказывались даже близко подходить к площадке. Они били копытами, вставали на дыбы, храпели, и даже магия жрицы не смогла справиться с охватившим их животным ужасом. Безусловно, кони были намного сообразительнее их хозяев, раз не пошли в это гибельное место. Ему надо было успеть перегнать их в оазис, чтобы уже там спокойно ждать возвращения ушедших во тьму, да смилостивится над ними светлоокий Гши, покровитель витязей синшу, борцов с демонами.

Глава 49

Делая шаг через невидимую черту, Леа непроизвольно задержала дыхание и теперь, сделав первый вздох, почувствовала, как впиваются в ее легкие мелкие иглы стылого воздуха. Не было вокруг больше красных камней пустыни, насколько хватало взгляда, расстилалась холмистая равнина, поросшая невысоким разлапистым кустарником. Его жухлые сизые листья полоскались на ветру узкими лентами, наполняя все вокруг сухим шуршанием. Землю проклятого королевства покрывала густая невысокая, жесткая словно проволока, трава, на которой не оставалось следов. И хотя лето было в полном разгаре, на этой стороне ощущалось дыхание осени. Темные тучи полностью закрывали низкое, висящее над самой головой небо, лишая чахлые растения лучей неласкового северного солнца.