Судьбе вопреки - Райс Луанн - Страница 27

— Невероятно! — воскликнула она.

— Иногда я позволяю ему руководить мною. Когда я подавлен, я просто думаю о нем, стоящем у руля и правящем своим судном среди ужасных льдов Арктики. Не знаю, что случилось с нашей семьей. Нас так уважали — а потом мы каким-то образом разорились. Мне на самом деле жаль моих родителей. Но моя путеводная звезда — это он: капитан Эдвард Хантер.

— То же самое я думаю о своей бабушке.

— Познакомь меня с ней, — произнес он.

Она обняла его, стараясь успокоить свое сердце. Бабуля просила ее о том же. Она была очень взволнована тем, что Мара кого-то встретила, и ее обрадовало, что он живет рядом, в Готорне, а не где-то далеко.

— Я для нее не очень хорош, да? — спросил он, откидываясь назад.

— Конечно, хорош.

— Потому что я биржевой маклер и учился в Гарварде, а мой прапрадед был морским капитаном?

Она рассмеялась, целуя его в губы.

— Нет, не поэтому. — Она покачала головой. — А потому что ты очень хороший человек.

Его реакция ошеломила ее: глаза наполнились слезами, как будто никто никогда раньше не говорил ему подобного. Он обнял ее так крепко, что она едва могла вздохнуть.

— Ты веришь мне, — сказал он. — Это для меня самое главное.

— Я рада, — ответила она, чувствуя себя потрясенной и одновременно испытывая какое-то странное беспокойство.

— Хочу, чтобы мы всегда были вместе, — пробормотал он. — Вместе, пока оба не сойдем в могилу.

Эта фраза испугала ее. И все же она попыталась подавить внутреннее чувство тревоги, внушая себе: эта фраза означает, что он любит ее, что его чувства к ней превосходят все, что она знала до сих пор.

Сколько же раз она изменяла самой себе, не обращая внимания на мелочи, убеждая себя, что они не имеют значения, даже в тот самый первый день их знакомства, когда увидела холодное бешенство в его глазах на стоянке такси в аэропорту.

Теперь, глядя на бабушку, спящую на больничной кровати, Лили думала о том, как быстро все произошло и как часто она отмахивалась от крупных и мелких предупреждающих знаков. Она вспоминала, как часто он менял место работы, как интервалы между работами становились все дольше и дольше, как спустя некоторое время оказалось проще ставить его имя на свои счета, чем давать ему деньги на расходы.

Или его слова, сказанные на свадьбе: «Белые розы так легко помять».

Патрик упомянул отвратительное прошлое Эдварда. Лили очень хорошо знала его склонность к насилию в отношении с женщинами. В их первую брачную ночь Эдвард рассказал ей о своей бывшей подружке Джуди Хотон. Они не то чтобы жили вместе, но он проводил у нее много ночей. У нее был большой дом в викторианском стиле, унаследованный от двоюродной бабушки. Однажды вечером Джуди ездила в гостиницу Готорна. Когда она вернулась домой, Эдвард заявил, что она была с другим мужчиной. Джуди рассердилась на него за такое обвинение, и он ударил ее кулаком в лицо.

— О боже! — воскликнула Мара, закрываясь руками.

— У нее оказалась сломана челюсть. Ее мать заявила на меня в полицию. Дело касалось только нас с Джуди, но ее мать всегда во все вмешивалась. Она не понимала, Мара. Она ничего этого не понимала, но постоянно совала свой нос в наши дела. Именно из-за ее вмешательства мы расстались.

— Но, Эдвард… — Мара даже не знала, с чего начать. Почему Эдвард никогда не упоминал про Джуди раньше? И зачем он рассказал эту историю в их первую брачную ночь?

— С тобой я такого никогда не сделаю, — прошептал он, успокаивая ее, нежно убирая волосы со лба. — Пожалуйста, не волнуйся и не бойся. Ты совсем не такая, как Джуди.

— Эдвард, не важно, что она сделала, но она не заслужила, чтобы ее били кулаком в лицо!

Его глаза сверкнули — она увидела лишь намек на ту тьму, которую заметила во время их первой встречи.

— Она мне изменяла, — сказал он.

— И все равно. Если мужчина меня ударит, хоть раз применит силу, я его брошу, — твердо произнесла она. — В ту же секунду.

Эдвард посмотрел на нее долго и внимательно. Она почувствовала себя мухой, на которую смотрит ящерица, решающая, съесть ее или нет. Но потом чары рассеялись — он улыбнулся. Думая теперь о его улыбках, она понимала, что у него их был целый арсенал — от задорной мальчишеской усмешки до медлительной соблазняющей ухмылки. В тот раз он использовал что-то среднее для разрядки напряженности.

Линия на песке была проведена.

Эдвард дал ей понять, что у него есть кулаки и что он пустит их в ход, если его рассердить. Она дала понять Эдварду, что, если он только осмелится это сделать, она уйдет от него.

К несчастью для себя, Мара предупредила Эдварда, иначе смогла бы избежать многих неприятностей и мучений. Если бы он однажды рассвирепел и ударил ее — Мара бросила бы его раньше, чем он успел сделать что-то похуже. А так она дала ему понять, что нужно искать более утонченные способы, чтобы сломить ее дух.

Глядя теперь на Мэйв, лежавшую на больничной кровати, Лили чувствовала комок в горле. Она вышла замуж за мистера Хайда. Доктор Джекил был всего лишь одной из его масок. Лили понадобились годы, чтобы понять, что Эдвард отрезает от нее по кусочку — очень медленно, постепенно, едва заметно. Он нашел способ тянуть время, держать ее на привязи, бросать ей кусочки надежды, чтобы она провела с ним еще один день, неделю, месяц, год. Как она могла столько времени быть такой глупой?

Лили знала, что Лайам заботится о Роуз, охраняет ее. Слова Патрика: «Важно не „если“ а „когда“» звучали в ее голове. Она навлекла на любимых людей ту же опасность, с которой уже столько лет жила сама. И она не знала, что делать, чтобы защитить их. Особенно Роуз, ее Роуз.

Глава 11

По дороге в Балтимор Патрик не закрывал окна в машине, чтобы ветер проникал внутрь. Он оставил Флору на берегу, в мастерской Анжело — своего приятеля, который иногда присматривал за собакой. Патрик не знал, сколько времени займет его расследование, а оставлять ее запертой в машине не хотел. Но сейчас он скучал по ней, поэтому, когда зазвонил мобильный телефон, обрадовался, услышав голос Лайама.

— Эдвард еще появлялся? — спросил Патрик.

— Больше ни разу, — ответил Лайам. — Но с Роуз я теперь не спускаю глаз.

— Это правильно, — одобрил Патрик.

— Мне бы хотелось быть вместе с Лили в Хаббардз-Пойнт, — сказал Лайам. — Но Лили почему-то считает, что держать Роуз на расстоянии лучше.

— Может, она и права, — задумчиво произнес Патрик. — Эдвард не может быть в двух местах одновременно. Мне кажется, что он приезжал в больницу в тот день, потому что боится, что Мэйв выйдет из комы. Ей становится лучше, и он опасается, что она заговорит.

— А есть какие-нибудь улики, что он в этом замешан?

— Один неполный отпечаток пальца на ее водонагревателе. Будет очень интересно услышать, что скажет Мэйв по поводу того, что там происходило непосредственно перед тем, как она потеряла сознание.

— Ты думаешь, она придет в себя?

Патрик несколько секунд ехал молча, не отвечая на вопрос Лайама. Он представил себе цепкий, целеустремленный взгляд Мэйв, вспомнил, как все эти последние девять лет она скрывала тайну Лили, совершенно не думая о себе.

— Не сбрасывай ее со счетов, — ответил он наконец тихо.

— Надеюсь, ты прав, — согласился Лайам. — Ради Лили.

— Знаю, они были очень близки. И болезнь Мэйв — очень тяжелое испытание для Лили. Особенно сейчас, когда ей приходится волноваться и о том, что собирается предпринять Эдвард по отношению к Роуз. Думаю, вы с ней должны оставаться там, где находитесь. И не спускай с нее глаз. А главное — не позволяй ему к ней приближаться.

— Не беспокойся, — резко ответил Лайам. — Пусть только попробует. Кроме того, мы провели большую часть этого времени в море, на шхуне моего друга. На самом деле именно поэтому я и звоню.

— Что случилось?

— Тут появился один парень из Кейп-Хок, — пояснил Лайам. — Джеральд Лафарг. Он рыбак с очень плохой репутацией — ловит дельфинов и китов. А здесь, в Род-Айленд, творится что-то совершенно невообразимое — настоящая океанографическая аномалия. Большие океанские волны пригнали к берегу самые необычные для этих вод виды рыб, и все они очень активны…