Большая книга приключений и загадок - Кузнецова Юлия - Страница 15

– Вот это да… – сдавленно пробормотал Ботаник. – Как гром среди ясного неба.

– А главное, непонятно, как они догадались, что мы ведем расследование?

– Может, близнецы просто решили напугать нас таким тривиальным способом? Смотри, лист наверняка вырван из школьной тетради.

– А буквы печатные, ровные. Написано фломастером. Точно дети писали. Ну погодите! – Я потрясла в воздухе запиской. – После этого они на глаза нам не явятся. Может быть, даже уедут местным автобусом. За деньги. Только на этот раз они прокололись, мы их вычислили.

– Безусловно, коллега. Следовательно, ты отправляешься за провиантом, а я – грызть гранит истории графов Юсуповых.

Ботаник развернулся и двинулся обратно к дворцу, а я пересекла поле и вошла в буфет-шатер. Внутри обнаружила стойку и улыбчивую тетеньку в белой шапочке и фартучке.

– Добрый день! Что вам предложить? – спросила она.

– Гм, – задумалась я, глядя на витрину с бутербродами.

Я забыла спросить у Ботаника, что он предпочитает: колбасу или сыр? С учеными так сложно…

– Помочь выбрать? – предложила продавщица.

– Нет, спасибо.

Пусть это будет моя собственная ошибка. Итак, сыр или колбаса? Если колбаса, то какая – копченая или вареная?

– Давайте я вам все-таки помогу, – настаивала продавщица.

– А вы разве уже закрываетесь?

Продавщица смутилась и пробормотала:

– Нет. Извините, просто меня дети дожидаются. У них автобус скоро.

Она показала за прилавок. За ее спиной в темном углу сидели Колян с Боряном и жевали шоколадные батончики.

– Ой! – вырвалось у меня.

Взгляд мой снова упал на бутерброды, завернутые в целлофан. Они были перетянуты резинкой. Точно такой же крепилась к булыжнику записка!

– Мам, а она с нами приехала, – сообщил Борян.

– Еще не верила, что ты тут работаешь, – добавил Колян.

– Мальчики, потише, – укоризненно покачала головой продавщица, – ешьте свои шоколадки.

Я пришла в себя. Полезла в сумку.

– Ваша работа? – сердито сказала я братьям и показала им записку, подумав про себя: «Хорошо, что разбирательство будет при матери».

– А чё там? – полюбопытствовал Борян.

– Слова какие-то… – пригляделся Колян.

– Фигня! – определил Борян, и оба занялись едой.

– Не врите! – воскликнула я. – Именно вы кинули в меня булыжник!

– Какой еще булыжник? – удивилась продавщица.

Я рассказала. Женщина подумала и попросила у меня записку. Затем мягко сказала:

– Знаете, я была бы рада, если бы мои мальчики написали это.

– Почему? – поразилась я.

– Тут же нет ни одной ошибки. Видели бы вы их диктанты и контрольные! И почерк такой ровный… Мои же пишут как курица лапой.

Продавщица вздохнула.

– А булыжник? – не отставала я.

– Но когда бы они успели? – удивилась женщина. – Ведь давно тут у меня сидят.

Я чуть на пол не грохнулась. Если не братья, то кто кинул в меня булыжником с угрожающей запиской? Мой папа, что ли? Я схватилась за голову.

– Что вы решили с бутербродами? – напомнила продавщица.

– Дайте любые, – махнула я рукой.

Продавщица не стала терять времени и быстро завернула мне в пакет какие-то сандвичи. Я вышла из шатра, сделала несколько шагов и вдруг вспомнила про тетку в красном. «Надо же рассказать маме близнецов, что они украли билет», – спохватилась я. Но на шатре уже висела табличка «Обеденный перерыв», а внутри – никого.

Я побрела назад к усадьбе. Меня охватил страх. Получается, преступники где-то рядом? Вдруг они решат похитить меня за то, что «совала нос не в свое дело»? Я испугалась и побежала. Кстати, где все экскурсанты?!

Я припустила быстрее. Мне в глаз залетело какое-то насекомое. Не в силах остановиться, я выхватила платок, на ходу стала тереть глаза… и неожиданно со всего размаха в кого-то врезалась. Меня схватили за плечи.

– Помогите! – заорала я.

– Да что с тобой, Гайка? – услышала я голос Ботаника.

Я открыла глаза, но тут же закрыла. Насекомое я так и не вычистила.

– Давай я тебе помогу… – Ботаник бережно усадил меня на траву.

– За нами следят, – тяжело дыша, выговорила я – и подпрыгнула.

Рассеянный Ботаник посадил меня на муравейник!

– Борян с Коляном признались в злодеянии? – спросил Ботаник, ничего не заметив.

– Нет. Они, кажется, ни в чем не виноваты. Если только в краже билетика. Но преступник здесь.

Ботаник огляделся.

– Здесь никого нет, – неуверенно ответил он.

– Я имею в виду – на территории усадьбы, – нетерпеливо поправилась я.

У меня страшно чесались места укусов. Зато я наконец-то выудила из глаза несчастное насекомое.

– А ты не думаешь, что у тебя просто разыгралось воображение? – спросил Ботаник.

– Но записка!

– Она могла и не иметь к нам отношения. Кто-то, скажем, затеял здесь ролевую игру и оставил булыжник как элемент реквизита.

– Да назови хоть одну игру, в которой можно «совать нос не в свое дело».

– Гм… «Мафия»?

– Ну и придумал! Ты когда-нибудь играл в «Мафию»? Ладно, проехали. Если это игра, то почему булыжник упал именно туда, где стояла я?

Я села на землю, тщательно осмотрев ее, и принялась распаковывать сверток с бутербродами.

– По случайности, – уверенно ответил Ботаник. И пустился в объяснения: – К твоему сведению, существует целая наука, занимающаяся теорией вероятности…

– Стоп, дружочек! А как насчет науки, занимающейся историей графов Юсуповых?

– Момент… О, сандвич с овощами! Обожаю овощи. Не переношу колбасу и сыр.

– Я его долго выбирала. А теперь к делу!

– Прошу прощения за то, что придется рассказывать с набитым ртом, но есть очень хочется! Результата, собственно говоря, два. Первый касается непосредственно Юсуповых, точнее князя Николая Борисовича, действительного статского советника и члена Государственного совета. У него был сын Борис, которому Николай Борисович завещал все имение, а также коллекцию картин, гравюр и целую библиотеку редчайших книжных изданий.

– Ого! – произнесла я тоже с набитым ртом.

– Да, коллега. Двадцать тысяч томов редких книг. Но, согласно одному современному биографическому труду, Николай Борисович, будучи женатым на матери Бориса, был без ума от одной из горничных. У той тоже родился мальчик, мать назвала младенца Александром. Князь сына официально не признал. Незаконнорожденный Александр не пожелал идти в слуги – видимо, сказалась благородная кровь – и, когда вырос, заложил стеной одну из комнат в домике для прислуги, устроил себе тайный вход. Только проницательный человек вроде тебя мог разглядеть его.

– Вообще-то ты сам разглядел этот вход. А дальше что?

– Он жил в комнатушке незамеченным несколько лет. Вроде бы приходил навестить мать, а потом снова забирался через подпол в пристройку. Сгубило его пьянство, которому он предавался тайно в той же пристройке.

– А второй результат?

– Щекундошку, я доем твой вошхитительный бутерброд… А второй результат касается остальных домиков с пристройками в Звенигороде.

– Почему ты говоришь о нескольких? Ведь экскурсовод упомянула только один дом – тот, где теперь находится санэпидемстанция.

– Экскурсовод не посещала местную библиотеку. А зря! Я откопал книгу «Необычные архитектурные сооружения Москвы и Подмосковья». И, знакомясь с разделом «Дома на снос», выяснил, что в Звенигороде есть несколько подобных построек. Но чтобы узнать адреса, нужно найти какой-то современный справочник по архитектуре. Я займусь этим в Звенигороде.

– В каком-то из таких домов преступники могут держать Антона… – задумалась я. – А ведь они должны пойти на снос, да?

– Еще бы! Ведь в случае пожара из подобного рода пристройки не просто выбраться. Не зря больше ста лет назад местный Городской совет запретил их.

– Значит, жизнь Антона в опасности! Надо поскорее расследовать это преступление!

– Какое преступление? – раздалось у меня за спиной.