Бегство Отщепенца - Бакулина Дина Владимировна - Страница 26

Сама Женя, а с нею Крот и Хомяк, пришли первыми. Кандидатов тоже не пришлось долго ждать, они присоединились к остальным уже через несколько минут.

Вечер на этот раз выдался свежий, но почти безветренный. Рассевшись на прохладной травке, друзья непроизвольно образовали почти ровный круг.

— Уважаемые участники Совета, предлагаю открыть наше собрание, — деловито предложила Женя. Она произнесла эти слова так уверенно, что можно было подумать, будто она всю жизнь только тем и занималась, что председательствовала на важных сборах.

Никто не возражал, но вскоре, к сожалению, оказалось, что никто толком не знал, с чего начать и о чём вообще говорить.

Оба Кандидата — Робин и Луша — сидели рядышком, вид у них был робкий и рассеянный. Они напоминали двух нахохлившихся попугаев или, скорее, замёрзших воробьёв, потому что и в одежде у них преобладали сегодня не яркие, а тёмные, приглушённые тона. Глядя на Робина и Лушу, никто не смог бы догадаться, что именно эти два оробевших молодых человека являются Избранниками.

— Хомяк, Крот, ну что же вы!? — сердитым тоном сказала Женя. — Я же просила вас подготовить какие-нибудь вопросы для наших друзей Кандидатов, чтобы им легче было сделать выбор.

— А мы и подготовили, — как всегда прищуриваясь, ответил долговязый Крот. — Правда же, Хомяк?

— Ну, в общем…— замялся его полный приятель. На круглом добром лице Хомяка отразилось смятение.

— Робин, объясни нам, пожалуйста, почему ты вообще согласился стать Кандидатом? — слегка откашлявшись, видимо, для солидности, строгим тоном спросил Крот.

— Ну, я, — беглец на секунду задумался, — я очень благодарен своим Наставникам Сысою и Лоизу, а также жителям Деревни за своё спасение. Наверное, именно из благодарности я и решил принять участие в Испытании, — с расстановкой, не слишком уверенно ответил Робин.

— А ты, Луша? — продолжал свой допрос Крот.

— А я? — Луша тоже задумалась. — Видимо, из чувства долга. Мне объяснили, что это жизненно необходимо: кто-то время от времени обязан подменять уходящих в другое измерение жителей Грота. Нужно — значит нужно, — вот я и согласилась.

Друзья недоумённо переглянулись.

— Так, — сказал Крот. — Значит, один Кандидат согласился участвовать в Испытании из чувства благодарности, а другой — из чувства долга. Понятно…

Чувствовалось, что Крот очень напряжённо пытается сообразить, какой вопрос следует задать дальше. Наконец он беспомощно взглянул на Хомяка, видимо ища у него поддержки, но тот лишь потупил глаза и громко засопел. Мелкие капли пота одна за другой скатывались с небольшого круглого лба Хомяка — он тут же старательно вытирал их салфеткой. Хомяк очень нервничал, вероятно, потому, что он и в самом деле не подготовил никаких вопросов.

— Так. Значит, оба Кандидата согласились участвовать в Испытании вовсе не из высших побуждений, таких, например, как возможность непосредственного участия в спасении мира? Я ведь вас правильно поняла, да? — с неподдельным удивлением в голосе, но, пожалуй, слишком жёстко переспросила Женя.

Хомяк и Крот, вопросительно уставившись на Кандидатов, туповато молчали. Зато Робин и Луша, наоборот, начали понемногу оживляться.

— Да, — твёрдо ответила Луша. — Я согласилась из уважения к мнению Наставников.

Она подбадривающе взглянула на Робина.

— Да, — поймав взгляд Луши, решительно заявил Робин, — я согласился из благодарности за своё спасение.

— Ну и ну!.. — изумлённо проговорила Женя. — Ну и ну!

Хомяк и Крот вопросительно уставились уже на неё.

— Да неужели же ни у одного из вас до сих пор так и не возникло такого простого и естественного желания самому, своими руками спасать мир? — спросила Женя.

— Ну, я совсем не против… — немного подумав, сказал Робин.

— Я тоже, — добавила Луша.

— Не против? Не против??? — задохнувшись от возмущения, привстала со своего места Женя. И тут же она снова устало опустилась на траву. — Подумать только… подумать только… Вот ведь, какая ирония судьбы! Как же всё-таки странно…

— Да что странно-то, Женя? Что? — нетерпеливо спросил Крот.

— Да знаете ли вы, что я… Я ведь много-много лет мечтаю, чтобы избрали меня! Честно говоря, я мечтала об этом с самого детства. С тех самых пор, когда бабушка перед сном пересказывала мне «Книгу жизни», в детском издании, конечно. Если бы вы только знали, как мне хочется самой участвовать в спасении мира! Как мне всегда этого хотелось! Если бы вы только знали!..

— Ну, может быть, ещё не поздно всё изменить? — с горячностью и какой-то непонятной радостью воскликнула Луша. — У нас ведь осталось немного времени. Может быть, если мы скажем Наставникам, что ты так сильно этого хочешь, они изменят своё решение и согласятся принять твою кандидатуру? А?

Она окинула взглядом друзей.

Поражённые неожиданным признанием Жени, собравшиеся недоуменно молчали.

— Нет. Они не согласятся, — твёрдо ответила Женя.

— Почему ты так думаешь? Я точно знаю, что Наставники уважают тебя, ведь они поручают тебе самые ответственные дела в Деревне, — всем телом подавшись вперёд, выкрикнул Хомяк.

— Потому, — ответила Женя, — что Наставникам и так отлично известно, что стать Кандидатом — моё заветное желание. Надеюсь, что вы все помните, что оба Наставника — и Сысой, и Лоиз — прекрасно умеют читать мысли. А поскольку я работаю в Клубе, общаться нам приходится довольно часто. Лично у меня нет никаких сомнений, что Сысой и Лоиз давно догадываются о моём желании. И тем не менее они всё-таки избрали не меня, а Робина и Лушу. Наверно, я просто недостойна…

И Женя грустно опустила голову.

— А мы? Разве мы достойны? — с горячностью спросил Робин. — Ну, Луша-то, может, и достойна, но я-то, уж точно, нет.

— И я, я тоже недостойна, — искренне сказала Луша.

— Но тогда всё-таки почему? Почему они избрали именно нас? — прошептал Робин.

— Не знаю, — задумчиво ответила Женя. — Но я уверена, что для этого были веские причины. Наставники нечего не делают необдуманно. Они скрупулёзны во всём, даже в мелочах. А тут ведь речь идёт о таком важном деле, как Испытание!

— Помните как в «Переландре» у Льюиса? — неожиданно произнёс Робин. — «Только не думайте, что меня выбрали потому, что я какой-то особенный. Никогда не поймёшь, почему нас избирают для того или другого дела. А если и узнаешь причину, она не даст пищи тщеславию».

Друзья удивлённо уставились на Робина.

— Ты что же — всю «Переландру» наизусть выучил, что ли? — восхищённо посапывая, поинтересовался Хомяк.

— Нет, конечно, — скромно ответил Робин, пожимая плечами. — То есть не всю и не совсем наизусть. Но кое-что и в самом деле помню дословно. Само как-то запомнилось.

— Ну вот вам и ответ, — наконец-то улыбнувшись, сказала Женя. Ей стало намного легче, когда она открыла друзьям свою заветную тайну. Это признание словно освободило её от тяжёлого и ненужного груза. — Надеюсь, никто из нас с автором «Переландры» спорить не собирается?

— Да нет, — вразнобой ответили друзья. — Что уж тут спорить?

Обстановка явно разрядилась: от неприятной скованности не осталось и следа.

Теперь друзья начали непринужденно задавать Кандидатам самые разные, даже, казалось бы, совсем не относящиеся к делу вопросы. Ведь единственной целью этого дружеского Совета было помочь Робину и Луше самим решить, кто же из них пойдёт на Испытание.

— А попробуйте-ка теперь вспомнить свои заветные желания с самого детства, — видимо, очень обрадовавшись собственному остроумию, радостно шлёпнул себя по коленке Хомяк.

— Ну, я-то своего детства совсем не помню, — грустно сказал Робин.

— Ну, тогда постарайся вспомнить, чего тебе больше всего хотелось с того момента, когда ты начал себя осознавать личностью, — подсказал Крот.

— А я детство своё вроде бы и не забыла, а вот чего мне тогда больше всего хотелось, вспомнить сейчас не могу… — задумчиво произнесла Луша.