Два часа до катастрофы - Бадин Андрей Алексеевич - Страница 19

– Что видишь? – спросил Сергей у Морса.

– Ничего подозрительного, кроме старенького, проржавевшего микроавтобуса у ворот. Стекла затемнены, номера запачканы грязью, и припаркован он напротив въезда в госпиталь. При желании может протаранить ворота. Если, конечно, не развалится на ходу.

Рации у разведчиков были многоканальные, и слова Морса слышали сразу все, поэтому Сергей не стал вторично объяснять, а сразу приказал:

– Фэд, сможешь прослушать разговоры в синем «Фольксвагене»?

– Смогу, если сменю позицию.

– Меняй.

Фэд немного сдал назад, остановился в тридцати шагах от микроавтобуса, вынул сканер, навел прицел на стекло машины и включил лазер.

– Говорят на арабском, – сказал Фэд после паузы. – Разговор на отвлеченную тему. Про Аллаха, религию, жизнь после смерти, – перевел он.

– Думаешь, кто-то готовит шахида к теракту? – спросил Ник.

– Похоже на то.

– Ну и дела. Сколько взрывчатки может быть в этом автобусе?

– Полтонны, тонна, – сурово заключил Морс.

– Ну что, нападаем и укладываем всех, кто внутри, пока они не взорвались? – спросил Сергей.

– А если вы ошиблись, если в тачке честные арабы – привезли родственника в госпиталь? – вмешался Петрович.

– Я не верю в такие совпадения, – парировал Михайлов, – тем не менее подстрахуемся – после того как войдем в машину, пару секунд осмотримся и, если там взрывчатка, всех уложим.

– Но действовать надо как можно быстрее, – добавил Морс.

– Может, сообщить в ФСБ, они пришлют спецгруппу, саперов, – высказался Семенов.

– Они вряд ли успеют. Захват надо делать нам, – ответил Михайлов.

Вдруг боковая дверца «Фольксвагена» отъехала, и из нее вышли двое арабов в черных парусиновых куртках, черных джинсах, черных кроссовках и, несмотря на жару, черных вязаных шапочках на головах. Они воровато осмотрелись и двинулись к проходной госпиталя.

– Двое отвалили, – сообщил Фэд, – но в машине еще кто-то остался. Слышу звуки молитвы и арабскую музыку. Видимо, магнитофончик играет.

– Разделимся, – приказал Ник. – Вы за черными, а мы захватываем автобус.

Сергей быстрым шагом пошел к Морсу, а Фэд выключил сканер, положил на сиденье, отворил дверцу и выскочил на улицу. Семенов вышел следом, захлопнул дверцу, и Фэд включил сигнализацию.

– Как действуем? – спросил Морс подошедшего Ника.

– Я со стороны салона, а ты с водительской двери, и главное – определить, есть в машине взрывчатка и оружие…

– Если есть, тогда что?

– Тогда – по обстоятельствам. Если у них в руках будет оружие или кнопка, то мочим, а если застанем врасплох, то попробуем взять живыми. Нам нужны «языки» и информация. Не забудь про воротничок.

– Ясно, – кивнул Морс, вынул из-за пояса «глок» с глушителем на стволе и направился к микроавтобусу. Ник обошел припаркованный «Мерседес», шагнул к широкой двери салона и на мгновение остановился – подождал, пока Морс дойдет до водительской двери и распахнет ее.

Ник дернул за рукоятку на пару секунд позже Морса, а когда дверь отъехала, выставил перед собой «Скорпион» с глушителем и влез в салон. На полу лежали накрытые тряпками ящики, а за рулем сидела худенькая девушка в черном платке на голове и черной кофте на плечах. Морс направил пистолет ей в лицо и прошипел на арабском:

– Не двигайся.

Ник откинул тряпку с ящика, приоткрыл крышку и увидел под ней желтоватые кирпичики пластиковой взрывчатки с черными буквами на упаковке – «СИ-4».

– Есть! Пластид! – выпалил Ник.

Услышав его, Морс без замаха врезал не успевшей испугаться девице кулаком в нижнюю челюсть. Та дернулась, обмякла и опустилась грудью на руль. Морс запихнул пистолет за пояс, обхватил даму за плечи и откинул на сиденье, распахнул кофту и осмотрел живот и грудь.

– На ней взрывчатки нет и кнопки тоже…

– Значит, она где-то в салоне. – Сергей залез в машину, захлопнул за собой дверцу и передал по рации:

– Петрович, мы их взяли. Тут полно взрывчатки. Ваши террористы идут убивать Пономарева. Будьте начеку.

И Петрович, и Фэд слышали разговор Ника и Морса во время захвата и были в курсе дела. Они ускорили шаг и приготовили оружие к бою.

Террористы же, показав на проходной какие-то документы, беспрепятственно прошли на территорию госпиталя и двинулись к лечебному корпусу.

Петрович позвонил Рогову и предупредил о готовящейся атаке.

– Что делать-то? – испуганно прошептал старший лейтенант. – Как защищаться?

– Это не преступники, это террористы, и поэтому у них иная модель поведения. Они свою жизнь жалеть не будут и вашу тоже. А вы на рожон не лезьте, не пытайтесь их задержать – просто уничтожайте.

– Как?

– Они не знают, что в палате менты, поэтому войдут и начнут стрелять в Пономарева. Пока их нет, вы перевезите его в другую палату, по возможности освободите коридор от больных, спрячьтесь где-нибудь и ждите. Как только войдут – открывайте огонь на поражение, сразу, без предупреждения. Понял?

– Понял, – дрожащим шепотом ответил Рогов.

Сергей слышал указания Петровича и искренне радовался за него. Полковник мастерски спланировал операцию, и осталось только ее так же мастерски воплотить в жизнь. Тем не менее Ник оставил Морса один на один с закованной в наручники смертницей, а сам выскочил из машины и бросился в госпиталь. Предположил, что там он будет нужней.

– Осмотри салон, ящики со взрывчаткой и найди детонатор, – на бегу передал Сергей Морсу. – Возможно, бомба подрывается дистанционно, по команде извне. Эти чуваки могут ее взорвать.

– Знаю, сделаю, – буркнул тот, вытянул шахидку из водительского кресла, уложил на полу и еще раз осмотрел с ног до головы. Потом принялся осматривать упаковки пластида.

А арабы прошли в лечебный корпус, миновали пожилого сонного охранника, поднялись на лифте в реанимацию и двинулись по длинному, слабо освещенному полупустому коридору в сторону реанимации. Они шли уверенно, не спеша, так как точно знали, куда идти.

В коридоре больных было мало, а персонала и того меньше. За столом сидела дежурная медсестра – молодая девушка в белоснежном халате. Она записывала что-то в журнал, но, когда арабы приблизились, привстала и удивленно спросила:

– Вы кто, вы куда, без халатов?

Невысокий, полноватый, неделю не брившийся араб вынул из кармана удостоверение сотрудника ФСБ, подошел к медсестре и сунул его ей в нос. Та прочитала, смутилась и снова плюхнулась в кресло.

– Вы к потерпевшему, у него сегодня много ваших было, трое и сейчас там.

Услышав ее слова, парни насторожились, полный кивнул худому, и тот один пошел к реанимации. Полный же остался рядом с медсестрой и провожал напарника суровым взглядом. Худой дошел до большой стеклянной двери с надписью «Блок интенсивной терапии», отворил ее, засунул правую руку под полу куртки и вошел.

Сестричка удивленно смотрела то на лжефээсбэшника, то на медленно закрывающуюся дверь блока, но, когда послышались пистолетные выстрелы, страшно испугалась, вскочила и прижалась спиной к стене. Вздрогнул и террорист, но через мгновение оправился, схватил медсестру за горло, приставил к голове пистолет и прорычал на ломаном русском:

– Падешь са мной.

Свободной рукой он вынул рацию, включил ее и крикнул:

– Аллах акбар!

Но ответа не услышал и поэтому закричал снова:

– Аллах акбар!

Рация молчала, а в салоне микроавтобуса взволнованный Морс держал в руках рацию шахидки и слушал истошные крики ее брата-мусульманина. Наконец ему это надоело, и он поднес прибор к губам и спокойно произнес на арабском:

– Инуэ факх сано сабули.

Это означало:

– Иди в жопу, ишак.

Услышав ответ, террорист опешил, но через мгновение разбил рацию о стену, вытянул из кармана дистанционный радиовзрыватель, поднял колпачок над красной кнопкой и, не раздумывая, надавил на нее. Он ждал чудовищного взрыва, от которого содрогнулось бы все здание, но его не последовало. Террорист подумал: что-то заело, и снова нажал на кнопку. Но снова сигнал остался без ответа.