Приключения богатыря Никиты Алексича. Сотоварищи - Деркач Сергей Вячеславович - Страница 40

Сна не было ни в одном глазу, мысли одолевали, как комары назойливые. К примеру, от чего Ангел (я был просто уверен, что это был один из них) передал Ключ Астрае. Неужто я плохо справлялся? И почему Егор в последнее время так необычно себя ведет. Устал, выдохся, что ли? Почему грифон с острова нас вынес, а вот дальше не понес, хотя мог же – вот спинным мозгом чувствую, что мог!? И время нам сохранил бы, и от беды какой уберег. А еще непонятка с этим заданием. Ну, ладно там, мы – что-то вроде живца аль отвлекающей силы. Тогда где основные, так сказать, ударные богатыри? Почему они до сих пор не вступили, хотя нам было ой как несладко? Аль время еще не пришло действовать? Мысли все лезли и лезли в голову. Я обдумывал их, каждый раз возвращаясь к одному и тому же выводу: что-то не так в нашем походе было изначально. Как-то неправильно все, нестандартно, что ли?

В общем, рассвет я встретил бодрым и не очень веселым. Когда на дороге появился первый люд, который спешил по своим делам, я растолкал отряд, дабы они привели в порядок себя. Водица в канале вокруг замка была хоть и не совсем того, но на утренний туалет сгодится. Мы снова поели, после чего стали рядить, что далее творить. Вариантов было немного. Насколько я понимаю, в замке сейчас находился музей. Можно было прилепиться к экскурсии какой, с ними походить, а потом отстать помаленьку. Можно было взять экскурсовода. Можно было самим походить. И мне, и Астрае был люб первый вариант.

– С экскурсией мы не будем привлекать к себе большого внимания, сможем отстать, если нам вдруг понадобится, или отойти, а потом вновь вернуться, – пояснила Астрая. – Во втором и третьем случае такого уже не будет.

Егор только пожал плечами, мол, творите, что хотите. Настроение послушника было явно не солнечное. Я потихоньку наблюдал за ним, и мне показалось, словно он ведет борьбу с самим собой. Что ж, бывает такое, особливо по молодости. Вроде, как и хочешь чего-то сделать, и вместе с тем – нет.

Музей открылся в десять часов утра, а уже в начале одиннадцатого к нему начали подкатывать машины и автобусы. Становилось многолюдно. Я даже не думал, что этот замок может вызывать столько интереса у людей. Мы вышли из своей ухоронки, будто туристы какие, смешались с толпой. Костюмы наши мы привели в надлежащий вид, и теперь ничем не отличались от выходцев из Голландии, Бельгии, Польши, Франции, России. Кстати, нам весьма повезло. Едва мы ступили на стоянку, как прямо перед нами остановился автобус, выходя из которого, люд говорил по-русски. Мы потихоньку смешались с толпой. Умением ладить с людьми я славился еще в школе богатырей, а где этому обучалась Астрая – не ведаю, токмо уже через несколько минут она весело болтала с какой-то девицей круглолицей, а я, пристроившись рядом, нашел интересные темы для беседы с ейным парнем. Их звали Витек и Лена. Они были родом из Вязьмы, вырвались в Германию впервые в жизни. Витек работает автослесарем, а Лена – в школе учительницей. Егор наш как-то сумел пристроиться к даме лет сорока, которая все ахала и восхищалась строениями XVII века.

– Вот умеют же строить! – дама восхищенно всплеснула ручками. – Не то, что наши. Нация!

– Неужто на Руси нет таких замков? – спросил Егор, и его настроение явно поползло вгору.

– Нет. Одни руины стоят, а такой красоты и близко не строили.

Я слушал одним ухом Витька, другим – разговор дамы и Егора, а про себя посмеивался. Разве можно чего-то достичь, ежели своего не ценишь, а в голову угла ставишь только закордонное? Дама, похоже, этого не понимала и продолжала ахать, особливо когда нас ввели в сам замок. Но надолго ее не хватило. Экскурсовод что-то говорил нам об истории замка, его первом владельце, рыцаре-разбойнике Вевеле фон Бюрене, а дама начала понемногу скисать, а потом и вовсе за головушку свою ручками держаться стала. Я посмотрел на нее сочувственно, мол, вот оно к чему приводит восхищение чужим, пока не встретился взглядом с Егором. Послушник мой теперь был весел, довольно улыбался, глазки блестели масляно, словно у кота, сметаны объевшегося. В голове мелькнула какая-то мысль, но экскурсовод вдруг остановил группу, сказал торжественно:

– А сейчас мы войдем в святая святых черного ордена СС и лично Генриха Гиммлера: баронский зал. Именно здесь проходили заседания тринадцати апостолов черного магистра СС. Прошу громко не разговаривать, в зале особая акустика.

Да чтоб тебе с твоим СС и его магистром! Мысль, впорхнувшая в голову, так же легко выпорхнула из нее, оставив после себя перышко на память. Я попенял интуиции, мол, что ж ты службу-то завалила, но та только хвостом ко мне повернулась. Пеняй не пеняй, а мысль уже не вернешь. Ладно, сочтемся.

Мы вошли в зал. Витек что-то говорил про то, чем отличается ремонт разных машин даже одной марки, но я его уже не слушал. И тому были весомые причины.

Мне показалось, что мир поплыл. Стены, люди, предметы – все стало каким-то размытым, нечетким, только огромный дубовый стол по центру оставался неизменным. Голос экскурсовода стал отдаляться, пока не пропал вовсе. Наступила зловещая тишина. Некая темная сила давила мне на плечи, заставляла сердце биться с остановками, словно его сжимал огромный гад. Стало страшно, сиро, одиноко. Мощь тьмы правила здесь бал, и не было тут места для света. Я огляделся. Туристы куда-то запропастились, зал был пуст, за исключением одной детали. Тринадцать человек собрались в баронском зале замка Вевельсбург. Они одинаково одеты. У каждого ритуальный кинжал. Каждый носит серебряное кольцо с печатью. Торжественно занимают они свои места за огромным круглым дубовым столом, странно напоминающим Круглый стол полулегендарного короля Артура. У сидений высокие спинки, они покрыты свиной кожей, на каждой спинке серебряная пластина, на которой выгравировано имя. В замке они в своей штаб-квартире. Помещение украшено в различных исторических стилях и посвящено различным историческим личностям, от которых собравшиеся получают вдохновение. Когда тринадцать заняли свои места, они начинают медитировать под руководством Великого магистра. Прямо под столовой располагается каменный свод, толщина стен которого 5 футов. Это – святая святых ордена. В центре пола темный столб. Ступени ведут вниз. На дне нечто вроде каменной купели, окруженной 12 пьедесталами. Все это имеет ритуальный смысл. В случае смерти любого члена Ордена, кроме Великого магистра, его герб должен быть сожжен в углублении центрального камня, затем помещен в урну и поставлен на одну из колонн. Было там еще что-то, но разобрать я не успел.

Кто-то толкнул меня в плечо, видение растаяло. Я снова стоял в окружении туристов, Витек продолжал что-то тихо мне говорить, жестами отнекиваясь от Лены, которая делала ему страшные глаза и кивала на экскурсовода. Астрая, умница, отвлекала девицу, дабы та не мешала мужским разговорам. Мне, ежели честно, уже было не до них. Я вдруг почувствовал, какая страшная сила Тьмы заключена в этих стенах, буквально кожей ощущая ее мощь и понимая, что, даже в плену, она продолжает оставаться угрозой.

Мой взгляд скользнул по Егору. Послушник стоял рядом с дамой, глаза его были закрыты, на устах сияла благоговейная улыбка. Казалось, он впитывает в себя атмосферу замка, и это доставляет ему несказанное удовольствие.

– А теперь пройдем дальше, – пригласил экскурсовод.

Мы покинули зал. Нас проводили по замку, завели в подземелье. Здесь сила Тьмы чувствовалась острее. Что уж говорить про меня, ежели даже простые люди Пограничья начинали испуганно жаться друг к другу, думая, что их одолевает обычная холодная сырость подвала. Ишь, проняло!

На воздух мы вышли уже ближе к вечеру. Потихоньку отстали от группы, чтобы снова схорониться в нашей ухоронке. Говорить не хотелось. Астрая была задумчива, как никогда, Егор тоже, только глаза его горели каким-то странным блеском. Ежели б я не знал, что Егор – обычный послушник, то подумал бы, что он маг с солидным стажем, настолько необычным, магическим был этот блеск.

Мы присели под кустом, я достал скатерть, накрыл на стол. Аппетита не было совсем. Так, чтобы набить чем-то желудок, я сжевал пару карасиков, блинчиков, несколько кусочков колбасы, умял с полчашки салата, запил все это чаем. Астрая съела и того меньше. Егор же не ел вовсе.