Амазонка: призраки зеленого ада - Шляхтинский Андрей - Страница 11

Все это: и следы, и голоса птиц, и пьянящие запахи, и объяснения индейцев о пользе того или иного растения — создает совершенно особую атмосферу. Погружают моих спутников, да и меня тоже, в мир, совершенно отличный от привычного нам по городской жизни. Сказка, тайна, сюрреализм… Эмоций и впечатлений настолько много, что мозг не успевает обрабатывать весь объем поступающей информации. Система «виснет».

Еще бы! По утрам, в три часа, все мы просыпаемся, чтобы варить и пить отвар из листьев гуайюсы — великолепный энергетик, придающий заряд бодрости на весь день. И это время разговоров. Старик рассказывает древние мифы, говорит о животных, о демонах джунглей. О знахарях, которые берут в жены дочерей духов подводного мира, чтобы обрести их силу и знания.

По вечерам мы скручиваем из листьев платано — зеленых бананов — большие сигары, забивая их крепким местным табаком-самосадом. Едким дымом мы отгоняем кусачих насекомых и завлекаем в сновидения души зверей. Я развожу тошнотворный табак в воде, чтобы видеть удивительные сны.

Мы травим рыбу ядовитым соком лианы барбаску. Достаем сладчайший мед из улья диких пчел. Выковыриваем больших съедобных личинок пальмового долгоносика из стволов деревьев. Собираем лягушек и пресноводных улиток по ручьям, чтобы потом все это съесть. Ночью мы охотимся на диких лесных кур-мундити и на крокодиловых кайманов, глаза которых горят красными угольками в луче фонарика. А потом тащим всю эту груду мяса на собственном горбу в больших плетеных сумках, едва удерживаясь на отвесных склонах обрывов.

Да, мы живем дикарями и выглядим так, будто за нами охотятся армии сразу трех стран — Эквадора, Перу и Колумбии. Ребята получают свою порцию адреналина, мучений и редких по своей насыщенности эмоций. И они пока еще не знают, что, если… нет, когда мы выйдем из джунглей, призом за стойкость им будет хороший отель с отличным рестораном и несколько SPA-салонов на выбор, которые за несколько сеансов приведут их в чувства. А все вместе — и джунгли, и индейцы, и бокал славного чилийского вина под мясной фондю — вдохнут в них новую жизнь. Как шаман вдыхает жизненную силу-самай в темечко младенца. А тяготы путешествия забудутся.

Кто-то, прочитав эти строки, подумает, что мы не умеем отдыхать. Что мы — сумасшедшие адреналинщики. Возможно. Но зато мы знаем, что такое приключение!

К чему это я? А к тому, что в джунглях можно жить даже там, где на многие километры вокруг нет ни одного человека.

Ни «цивилизованного», ни «полуцивилизованного», ни даже «дикого». Как это ни удивительно, но есть места, где никто не строит жилищ и куда никто не ходит. В большинстве случаев тому есть две веские причины. Первая — большое расстояние, отделяющее дальние джунгли от более обжитых мест. Вторая — отсутствие необходимости отправляться к черту на рога, когда все необходимое для жизни можно раздобыть поблизости. Причем места, о которых я пишу, чаще могут посещаться белыми, нежели индейцами. Ведь первые всегда суют свой пурпурный, облупленный на солнце нос туда, куда совать его небезопасно. Вот о таких уголках мы и поговорим.

Несомненно, многим частенько доводилось читать и слышать об ужасных хищниках, населяющих джунгли Амазонки и помышляющих только о том, как бы сожрать двуногого «царя природы». Ерунда, скажу я вам. Куда более треволнений и неприятностей приходится испытывать от мошек, комаров и муравьев, иногда от термитов в спальном мешке и клещей, а также жары и влажности, колючих лиан, однообразной пищи и непривычной обстановки тропического леса, чем от скрадывающего вас во мраке ночи кровожадного ягуара. Поэтому давайте вместе с вами расставим все точки над «i».

В большинстве случаев все без исключения дикие животные предпочитают спасаться бегством или затаиваться, едва заподозрят близость человека. Вот почему многих из них куда проще встретить в зоопарке, нежели в самых безлюдных уголках джунглей Амазонки. Желаете поглядеть на ягуаров — отправляйтесь в зоосад, потому что в джунглях вы в лучшем случае найдете их следы, а в худшем — не увидите даже их. Тем не менее в отношении некоторых млекопитающих хищников, рептилий, насекомых и других живых созданий, способных причинить увечья, следует принимать определенные меры предосторожности.

Среди наземных хищников стоит упомянуть ягуара, или «тигра», как его повсеместно зовут в Южной Америке. Он — один из немногих, кто способен встретиться с человеком лицом к лицу и даже наброситься на него. Но. только когда умирает от голода. В августе-сентябре, когда коты ищут самок и возбуждены, устраивают сражения и вообще становятся невменяемыми от переизбытка половых гормонов, защищая котят или если зверю отрезали все пути к бегству. Однако стоит ягуару хоть единожды убить человека и распробовать вкус его мяса, как большая дикая кошка превращается в грозного врага, атакующего при любом удобном раскладе. В таких случаях хищник днем чаще всего поджидает жертву возле троп, по которым постоянно ходят люди, нападая всегда внезапно и молниеносно. Ночами же ягуар может «навещать» лагеря охотников и рыбаков и там убивать спящих.

Из всех крупных кошек сельвы самыми опасными считаются большой пятнистый ягуар-утурунгу и смоляно-черная яна пума. Особенно последняя, которая, как гласит молва, всегда нападает на спящую жертву. При этом согласно поверьям она не притрагивается к мясу, но выпивает всю кровь и разгрызает череп, чтобы добраться до мозга человека. Среди обитателей джунглей бытует легенда, которая приписывает яна пуме способность гипнотизировать добычу на расстоянии, заставляя человека погружаться в глубокий сон. Поверье это настолько живуче, что стоит индейцам наткнуться в джунглях на следы черного ягуара, как они весьма поспешно покидают опасное место и как можно быстрее стараются уйти подальше до наступления ночи.

Говорят, никакие меры предосторожности не спасут человека ночью от нападения яна пумы. К счастью, этот злобный хищник живет в самых глухих и редко посещаемых человеком уголках джунглей. Я полагаю, впрочем, что — как и во многих других случаях — несговорчивый нрав яна пумы слегка переоценен впечатлительными натурами лесных жителей.

Два других крупных хищника из семейства кошачьих — настоящая пума и льюйчу пума — гораздо менее опасны. А маленькие дикие кошки-тигрильо вообще никогда не нападают на людей, если те не ставят их в безвыходное положение.

Но там, где ягуары встречаются особенно часто — из известных мне мест назову верхнее течение реки Бьябопи в Голубой Кордильере в Перу, — расслабляться и терять бдительность неразумно. По меньшей мере, лучше всегда быть при оружии. Хотя бы носить мачете или копье из тех, что все еще делают индейцы. Но это на самый крайний случай.

Следующее животное, против которого также нелишне принимать меры предосторожности по ночам, — летучая мышь-десмод, в народе известная как «вампир» или под именем мащу. Особенно актуально это для тех, кому выпадет случай ночевать в покинутых лесных хижинах. Небольшой по размерам крылатый зверек готов пробраться в малейшую лазейку в москитной сетке или даже прогрызть дырку, лишь бы добраться до спящего человека и напиться крови. При этом жертва не чувствует ни самого укуса, ни того, как десмод сосет у нее кровь. Только наутро человек обнаруживает красные пятна на простынях и одежде. И вот тогда-то понимает, что подвергся нападению «вампира». Поэтому, укладываясь спать, есть смысл с особой тщательностью вешать москитную сеть, хорошенько подтыкая и придавливая чем-нибудь тяжелым нижние края полотнища. Другое верное средство обезопасить себя от ночных кровососов — жечь на костре острый перец-ахи. Причем так, чтобы дым проникал в каждый уголок убежища, а поднимаясь кверху, окуривал пальмовую кровлю, в которой устраиваются на дневку десмоды и прочие летучие мыши.

В местностях, где «вампиров» особенно много, иногда развешивают в лагере рыболовные сети, таким образом затрудняя летучим мышам свободное передвижение. Десмоды, в отличие от насекомоядных сородичей, обладают неважной эхолокацией и частенько путаются в сетях, после чего их безжалостно убивают. Если имеется возможность, то в лагере можно оставлять зажженные коптелки или керосиновые лампы «летучая мышь», чтобы отпугивать светом тех самых летучих мышей.