Две сорванные башни (СИ) - "АлхимиКотэ" - Страница 6

— Да, конечно, — сразу согласился тот.

— Откуда вас забрать?

— Лучше скажите, куда мне подъехать, — запротестовал тот, — я сам доберусь.

— Линус, дорогой, давайте, — предложил Орсон, взглянув на часы, — в той же гостинице, где мы уже были с вами. В семь. Вас устроит?

— Хорошо, — согласился тот и тут же прервал разговор.

В семь… У него самого осталось совсем немного времени, чтобы не опоздать, просто ждать дольше, сил не хватило бы…

На стоянке перед гостинице стояла всего одна машина, и хоть Орсон никогда не видел ее раньше, почему-то решил, что на ней приехал Линус. Омега терпеливо дожидался его в том же номере, где они были в первый раз. Он сидел на кровати, зажав ладошки коленями.

— Мне поговорить с тобой надо, Линус, — начал с порога Орсон.

Тот кивнул: — Мне тоже.

Орсон присел рядом с Линусом и притянул его к себе.

— О чем ты хотел со мной поговорить? — спросил он его, целуя в шею и оставляя метку.

— Я беременный, у меня будет ребенок, — прошептал Линус, поворачивая голову и подставляя губы для поцелуя.

Орсон нехотя отпустил парня и отодвинулся от него.

— Я думаю, тебе об этом лучше сказать своему жениху, а не мне, — проговорил он отстраненно. Совсем не это он хотел услышать от Линуса.

— Я так и сделаю, — хмыкнув, ответил тот, поднимаясь с кровати. — До свидания, господин Орсон.

И не произнося больше ни слова, покинул гостиничный номер, тихонько прикрыв за собой дверь.

========== Глава 5 ==========

Задержавшись возле своей машины на минутку, дожидаясь пока задремавший водитель соизволит распахнуть перед ним дверь, Линус вынул из телефона сим-карту, безжалостно согнул ее пополам, пытаясь сломать, а потом просто кинул под колеса автомобиля.

Вот и все. Глупостей с него в этой жизни достаточно.

Он справится со своей неожиданно вспыхнувшей страстью как-нибудь. Главное, удостоверился в том, что его не любят. Не любят. Слез не было, лишь разочарование. И боль на сердце. Но и это пройдет со временем…

Он станет супругом Энжи, привыкнет к нему, смирится с тем, что тот будет приходить к нему в спальню иногда, может быть, только во время течек. И то не всегда. А любовь?

Линус обреченно вздохнул. Любовь, видимо, не для него. Ее выдумали романтики-омеги или счастливцы, которым удалось ее познать. Он к ним не относится. Ему не станут дарить цветы, купленные не в магазине, а сорванные на газоне в парке, только чтобы увидеть радость в его глазах и улыбку от безумного поступка влюбленного в него сильного альфы. Безумству…

Стоп… Линус помотал головой — все, никаких больше безумств. С него достаточно.

Водитель, согнувшись в почтительном поклоне, благоговейно помог Линусу забраться в салон автомобиля. Тихо заурчал мотор, увозя его прочь. Линус обернулся, чтобы бросить последний, полный сожаления взгляд на гостиницу, где однажды он был почти счастлив…

Орсон набрал номер Линуса, но тот не отвечал. Он набирал и набирал, но по-прежнему безрезультатно. Первая мысль была — догнать, вернуть парня. Он кинулся вниз, на стоянку, но машина уже отъехала, и только сломанная сим-карта валялась на ее месте.

«Идиот», — выругался про себя Орсон. Более идиотских и необдуманных слов он не произносил в своей жизни. Его всегда учили, надо подумать, прежде чем что-то сказать. И вся наука, фьють, куда-то делась, когда дошло до настоящего дела. И где он будет искать теперь Линуса? Хотя это не самое главное. Главное, как он будет с ним объясняться, чтобы тот поверил ему? Какие слова скажет?

Город гудел, обсуждая предстоящую свадьбу младшенького, самого любимого сына финансового магната. Если у старших, альф, не было никакого права выбора — они наследники, должны жениться исключительно по расчету, чтобы финансовая империя оставалась по-прежнему неделимой, а все деньги, как и раньше, принадлежали только клану. То младшенькому, омеге, было предоставлено право выбора, он мог вступить в брак с любым понравившимся ему альфой. Выбирал он, а не его выбирали.

Каждая газета, даже самая «желтая», бульварная, обсуждала предстоящее событие. Ни для кого не было секретом, кто стал избранником Линуса Геккора. Не могли газеты сойтись только в одном — в сумме приданого. На обложках всех глянцевых журналов красовалось улыбающиеся лицо Линуса. Журналы в мельчайших подробностях, соревнуясь друг с другом, расписывали жизнь красавчика-омеги от рождения до предстоящего события, сопровождая статейки, написанные как под копирку, несметным количеством фотографий Линуса и комментариями аналитиков, пытавшихся расписать счастливое будущее омеги.

И только об Энжи ничего не писали ни газеты, ни журналы, и не говорили о нем в кулуарах. Да и что собственно было муссировать, что тот женился исключительно по расчету на богатеньком, хоть и не наследнике, но любимом сыне главы финансовой империи. Своему будущему супругу Энжи и предложить-то мог только титул, больше нечего было. Даже фамильный замок и драгоценности были заложены и перезаложены за долги. Благодаря этому браку, графы Станли планировали поправить свое финансовое положение.

Одна газетенка попыталась написать об этом, но ее быстро прикрыли, при этом заставив хозяина заплатить немыслимый штраф за распространение сплетен об уважаемых членах общества.

В театре, где недавно проходил бал-маскарад, теперь были накрыты столы для гостей, а зал для танцев был украшен алыми и белыми розами в таком количестве, что от их аромата начинала кружиться голова.

Гости уже собрались и, дефилируя по залу, ожидали только молодоженов. Супружеская пара, которая с шафером, несколькими свидетелями торжественного события и фотографами, старающимися запечатлеть каждый шаг масштабного мероприятия, должны были вернуться из мэрии, где сам мэр вызвался зарегистрировать брак Линуса по всем правилам…

— Я, граф Энжи Станли, — Энжи лукавил и старался не смотреть на Линуса в этот момент, графом он станет после смерти родителей, только тогда к нему перейдет титул. А вот его супруг графом не будет никогда, только его старший сын-альфа в лучшем случае, — беру тебя, Линус Геккор, в законные супруги, чтобы всегда быть вместе в радости и горе, в бедности и богатстве, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.

Энжи договорил клятву и теперь ожидал ее от Линуса. После этого они распишутся в книгу регистрации браков.

— Я, Линус Геккор, — проговорил парень и замолчал, не решаясь связать себя клятвой с тем, кого он не любил.

— Нет, Линус, нет, — вдруг раздался громкий голос, заставивший всех присутствующих обернуться на него. — Не делай этого, Линус, — попросил Орсон, решительно подходя к нему и Энжи. — Пожалуйста, — добавил мужчина.

— Я, Линус Геккор, беру тебя, — снова неуверенно начал произносить слова клятвы Линус, но потом закрыл лицо руками и тихо побрел по проходу между свидетелями на выход.

Всем присутствующим было видно, как его плечи вздрагивали от рыданий. Представители прессы радостно потирали руки — почти сенсация! Тиражи газет и журналов резко возрастут. Такого точно никто не ожидал.

— Сколько тебе за него пообещали? — негромко спросил Орсон у Энжи, чтобы никто не слышал.

— Хочешь купить его у меня? — ответил тот, ехидно ухмыльнувшись.

— Не его. Его купить невозможно, — улыбнулся Орсон. — Тебя.

Энжи назвал сумму.

— Плачу вдвое.

Тот кивнул в ответ.

— Не уходи, — попросил его Орсон, — будешь свидетелем на нашей свадьбе.

— Господа, господа, не расходимся, — обратился он ко всем остальным. — Сейчас верну жениха, и продолжим мероприятие.

— Только бы он никуда не ушел, — проговорил Орсон, бросаясь на улицу вслед за Линусом.

А тот и не собирался никуда уходить — он в изнеможении присел на пыльных ступеньках мэрии и, не стесняясь, рыдал в голос.

Орсон присел рядом с ним и терпеливо ждал, пока тот проплачется и сможет его выслушать. Он вынул из кармана носовой платок и подал его Линусу, когда рыдания стали затихать.