Альбертина и Дом тысячи чудес - Райфенберг Франк - Страница 36

Он дал Альбертине и остальным клетчатым темно-синие рабочие комбинезоны. Комбинезоны были внушительных размеров, и дети смогли натянуть их прямо поверх одежды. А тот, который надел сам Флип, был впереди расставлен с помощью куска огненно-красной ткани. Альбертина впервые видела, как Флип переодевается: на этот раз он не сменил одежду словно по мановению руки, а бережно снял ливрею с золотыми пуговицами и с трудом влез в рабочие штаны. Когда он размашистым движением вешал ливрею на крючок возле двери, ключ с драконом с легким звяканьем упал на пол. На мгновение он завертелся по полу, озаряя все вокруг зеленым светом.

Альбертина протянула было руку за ключом, но Отто опередил ее. Они обменялись быстрыми взглядами. Внезапно луч солнца упал на зеленый камень, изумрудный огонь ударил Отто прямо в глаза. Отто вскрикнул от боли и разжал пальцы. Ключ, крутясь, как кленовое семечко, плавно упал на землю.

Месье Флип быстро схватил его и спрятал в нагрудный карман комбинезона. Никто и слова вымолвить не успел, как дворецкий начал спускаться в подвал, торопя остальных.

Изготовление объявлений и рекламных плакатов, чтобы оповестить всех о возобновлении работы Дома тысячи чудес, оказалось делом долгим и кропотливым. Работать на старинном печатном станке надо было вручную, это означало, что каждый плакат отпечатывался отдельно, и нужно было с силой нажимать на железный рычаг.

Над стеклянным куполом дома тем временем всходила на темном небе луна.

А в подвале виллы Вюншельберг Пауле устало плюхнулся на старую деревянную бочку.

— Все, я сдох! — пропыхтел он, после чего Отто и Альбертина продолжали теперь одни работать на печатном станке.

Они молча отпечатывали плакат за плакатом. С тех пор как в руках Отто побывал ключ, в мальчике произошла какая-то перемена. Альбертина отчетливо это ощущала, но не решалась ничего сказать. Ключ совершенно явно причинил Отто сильную боль.

Альбертина подпрыгнула и изо всех сил надавила на рычаг станка. Печатный пресс со свистом скользнул вниз и придавил руку Отто, который в этот момент как раз подкладывал новый лист бумаги. Нормальному человеку после этого тут же грозила бы больница — но только не Отто, ведь он был мальчиком из сна. Отто весь сжался, вырвал из-под пресса руку, но с ней ничего не случилось.

— Ты что, сдурела? Ненормальная! — Он в сердцах толкнул Альбертину, и она ударилась спиной о бочку, на которой дремал Пауле.

Лампочка над их головой, огражденная металлической сеткой, мигнула и погасла. На крутой лестнице, ведущей в холл, затрепетали зыбкие огоньки. Месье Флип спускался вниз с подносом в руках, на котором покачивались семисвечный светильник и стеклянный графин для вина.

— Света, к сожалению, у нас больше нет. Болленштиль взялся за нас всерьез. Но я принес малиновый сок собственного изготовления, пусть небольшое, но все же подкрепление… — Месье Флип оглядел присутствующих.

Никто не обращал на него никакого внимания.

— Я собиралась… — с запинкой начала Альбертина, но все-таки сочла за лучшее не продолжать. Ей было стыдно признаться в том, что она просто хотела проверить, ощущает ли Отто нормальную боль. — Я нечаянно…

Отто пристально смотрел прямо в глаза Альбертине. Он видел, что она лжет.

— Это тебе не шутки! Мы вовсе не аттракцион в твоем Доме тысячи чудес, запомни хорошенько! Может быть, ты собралась выставлять нас на сцене? Как телят с двумя головами или даму без торса? Да?

— Отто, она ничего плохого не хотела, — сказала Клара, вступаясь за нового члена банды.

— Конечно, не хотела, а то я не видел! Вы, девчонки, всегда заодно, — еще больше вскипел Отто.

Таким тоном Отто еще никогда с ней не разговаривал. Его резкость глубоко задела Альбертину. Что ж, дело кончилось тем, что теперь он ее просто терпеть не может!

Месье Флип кашлянул.

— У нас сегодня был очень тяжелый день. Наверное, всем сейчас нужно отправиться спать, мы вполне заслужили несколько часов спокойного сна.

Сон ускользает!

Альбертина прикрыла за собой дверь цветочного кабинета. Она всегда мечтала о собственной комнате, чтобы там не было этой противной Яцци и никаких других девчонок из «Дома детского счастья». Только она, матрешки и «Спектр-2004» — больше никого. Теперь в ее полном распоряжении был цветочный кабинет, но Альбертина была не рада. Всего-то два дня прошло, но она уже не могла представить себе жизнь без банды клетчатых, без ее банды.

Альбертина установила «Спектр-2004» на окне. Месье Флип был у себя в башне — во всяком случае, там еще мерцало пламя свечи.

Клара робко спросила, нельзя ли ей поселиться в королевской спальне, а Пауле пошел возиться с машинами в мастерскую. Там он, наверное, где-нибудь и прикорнул между двумя скуттерами или на палубе фрегата. Отто с таинственным лицом прикрыл за собой дверь в странствующую ванную. Время от времени до слуха Альбертины доносилось какое-то тарахтение. Наверное, Отто решил самостоятельно обследовать дом.

Зеленый луч изумруда явно причинил Отто боль. Все-таки месье Флип далеко не все знает о призраках из снов, или же он что-то скрывает от Альбертины.

Альбертина сняла черную крышечку с объектива и направила трубу в небо. Люминос в эту ночь сверкала так ярко, что затмевала даже яркое сияние луны. Замечательно, значит, звездный телефон будет работать долго, и можно много что рассказать папе. Альбертина подробно описала события последних трех дней. Она по-прежнему немного боялась, что папа сочтет ее сумасшедшей, поэтому мечтала о том, чтобы он сам приехал на виллу Вюншельберг и увидел все собственными глазами. Она все рассказывала и рассказывала, она говорила, что подумывает о том, не стать ли ей исследовательницей снов, а не астрономом, как она хотела раньше. А может быть, ей пойти по стопам Лиззи? Она накинула на плечи мантию Лиззи и снова подошла к окну.

— Как ты думаешь, папа видит, как она блестит? — спросила Альбертина у Маши, самой старшей своей матрешки.

Слабый свет в западной башне погас. Видимо, месье Флип лег спать.

— Кстати, оказалось, что быть членом банды не так-то просто, — продолжила Альбертина свой звездный разговор с папой. — Особенно, если банда — из сна. Я знаю, папа, что тебе трудно все это представить. Ребята выглядят почти совсем нормально, только они из другого времени и ходят исключительно в клетчатых шмотках. Но люди из снов иногда такие странные. — Альбертина огляделась по сторонам и проговорила уже шепотом: — Один из мальчишек довольно симпатичный, хотя он на меня и орал. Но я сама поступила подло по отношению к нему. — Внезапно Альбертина густо покраснела, хорошо еще, что в комнате больше никого не было. — А вам бы только хихикать, дурочки, — напала вдруг Альбертина на матрешек. — Я нисколечко, ну ни капельки не влюбилась, просто Отто очень симпатичный.

На того, кто тебе симпатичен, все-таки не опускают печатный пресс, подумала Альбертина и снова посмотрела в подзорную трубу. Глаза у нее уже совсем привыкли к бледному лунному свету. Усилитель резкости в трубе погружал все в зеленоватую дымку. Но когда видимость была плохая, он помогал отыскивать звезды.

Альбертина плотнее прижала глаз к окуляру, и, посмотрев вниз, она отчетливо различила Отто в окне башни, в западном крыле. Это — комната месье Флипа. Заметив трубу Альбертины, Отто быстро отошел куда-то вглубь. Альбертина догадалась, что задумал Отто. Она бросила сверкающую мантию на лилейную постель, надела жилетку и кратчайшим путем помчалась в театральный зал.

— Какие же это легальные меры? — с ходу спросила Альбертина Отто, когда он, крадучись, вошел в театральный зал.

Отто замер. Правую руку он спрятал за спиной. Но Альбертина уже увидела ключ с драконом.

— Какой мужественный поступок! — сказала она, высоко подняв брови. — Но ведь он же… — Она набрала побольше воздуха в легкие и выпалила: — … Он причиняет тебе боль!

— Не знаю, что ты имеешь в виду!