Подарок от кота Боба. Как уличный кот помог человеку полюбить Рождество - Боуэн Джеймс - Страница 14

Но какой-то червячок неутомимо грыз меня изнутри. Люди были так добры к нам с Бобом, и чем я им отплатил? Боюсь, я не смог толком выразить свою благодарность. И не только сегодня. Ладно, в предыдущие годы это было вполне объяснимо – чаще всего я был просто не в состоянии даже сказать спасибо: либо злился на весь мир, либо кайфовал, приняв очередную дозу. Но теперь все изменилось. Я стал другим человеком. И оправдывать свою неблагодарность мне больше нечем. Тогда в автобусе на меня словно снизошло озарение. Ведь теперь я могу отблагодарить всех, кто мне помог! И этот шанс я не упущу.

В магазине по пути домой я кинул по сорок фунтов на газ и электричество. Теперь мне точно хватит денег, чтобы провести праздники в тепле и со всеми удобствами. А ведь пару лет назад я бы и не подумал так распоряжаться деньгами. Скорее всего, я потратил бы их на дозу – и был бы в каком-то смысле счастлив. Но теперь я хотел от жизни большего. И мне было о ком заботиться.

Боб тихо сидел у меня на плечах; он не возился, но я чувствовал, что кот устал и замерз. Да мне и самому не терпелось вернуться домой и включить отопление, чтобы рыжий мог снова устроиться на своем любимом месте у батареи.

Взяв бутылку молока и еды для Боба, я поставил покупки на прилавок.

– Что-нибудь еще? – спросил продавец.

– Нет. Хотя подождите, – спохватился я, вспомнив об озарении в автобусе.

Я кинулся к небольшой витрине с канцтоварами, где лежали рождественские открытки. Выбор был невелик; оно и понятно, большинство людей покупает красивые открытки за несколько недель до праздников. И все же, порывшись, я нашел небольшие симпатичные наборы с незамысловатыми поздравлениями. В каждом наборе было по двенадцать открыток. Я взял два.

– Наверное, у вас много друзей! – заметил парень за прилавком, пробивая чек. Это была ни к чему не обязывающая реплика, продавец просто пытался поддержать разговор, но его слова заставили меня задуматься.

– Знаешь, а ты прав, – кивнул я, вернулся к витрине и достал еще четыре набора. – Эти я тоже возьму.

Глава V. Улыбающиеся мордочки

Метеорологи по-прежнему предрекали арктический антициклон. Когда я утром включил телевизор, диктор как раз сообщал, что нынешняя зима признана самой холодной за последние сто лет. После этого пошли сюжеты о людях, попавших в беду из-за обрушившейся на Англию непогоды. Дороги замело, сотни машин стояли, попав в снежные заторы, аэропорты отменяли рейсы, торговые центры закрывались. В Хитроу дело дошло до драки, когда пассажиры поняли, что, вполне возможно, застряли в Лондоне на все праздники. Кто-то уже назвал происходящее Рождеством в аду. И еще вчера утром я бы с ним согласился. Но с тех пор многое изменилось.

Правда, пересидеть непогоду дома я все равно не мог: нужно было купить Бэлль и Бобу хорошие подарки, а также заработать немного наличности на всякий случай. Еще я хотел положить денег на телефон, чтобы поздравить отца с Рождеством (в последнее время наши отношения стали налаживаться). Но самое главное, я должен был поехать на станцию «Эйнджел» и кое-что сделать.

Покормив Боба завтраком, я залил себе хлопья горячим молоком.

– Реклама называет это центральным отоплением для детей, – сказал я, задумчиво глядя в тарелку. – Посмотрим, как оно работает у детей, которым уже исполнилось тридцать, – подмигнул я коту.

По телевизору снова передавали прогноз погоды. Когда синоптики опять заговорили о понижении температуры и очередных катаклизмах, я решил, что с меня хватит:

– Пойдем, Боб. Чем быстрее мы все сделаем, тем быстрее вернемся домой.

На улице по-прежнему было белым-бело, но дороги за ночь расчистили, так что автобус бодро повез нас в сторону станции «Эйнджел». Когда мы добрались до своего места, я, как обычно, выложил журналы, а потом достал из рюкзака открытки. Вчера я засиделся до поздней ночи, но подписал всего лишь половину – и пошел спать с ноющей рукой в дополнение к ноющей спине. Еще двадцать открыток остались неподписанными, но я собирался быстро это исправить.

Как и вчера, многие прохожие приветствовали нас, будто мы были их давно потерянными родственниками.

– Наконец-то вы вернулись! – сказала девушка по имени Бернадетт, моя постоянная покупательница, работавшая в офисе недалеко от станции.

Когда она присела, чтобы погладить Боба, я взял чистую открытку и написал: «Счастливого Рождества, Бернадетт! С любовью, от Джеймса и Боба». Под своим именем я нарисовал сердечко, а под кошачьим – улыбающуюся кошачью мордочку с усами и острыми ушками.

Бернадетт явно была тронута неожиданным подарком.

– Какая прелесть, – прошептала она и прижала ладонь к лицу, словно хотела смахнуть слезу. – Знаете, я каждый раз так радуюсь, когда вижу вас двоих. Сразу на душе становится светлее. Особенно если там все не ладится. – И она кивнула на офисное здание у метро.

– Всегда пожалуйста, – улыбнулся я. – С наступающим Рождеством!

– И вас, – искренне сказала Бернадетт.

Проводив ее взглядом, я радостно потрепал Боба по макушке:

– Ну вот, одного покупателя осчастливили! Посмотрим, сколько еще людей благодаря нам сегодня улыбнутся.

Я решил, что подарю открытку каждому покупателю «Big Issue», независимо от того, знаю я этого человека или нет. Чистые открытки я отложил для постоянных клиентов, а те, что уже подписал, буду раздавать всем остальным.

Далеко не все реагировали на неожиданный подарок, как Бернадетт. Один парень, купивший журнал, посмотрел на открытку так, будто я пытался вручить ему письмо об увольнении. Я не сомневался, что он выбросит ее в ближайшую урну, но нисколько не переживал по этому поводу. Главное, я свое дело сделал.

Мы с Бобом без открыток тоже не остались.

– Я видела вас вчера вечером, но не взяла с собой подарок. – Мэри, наша постоянная покупательница, протянула большой синий конверт, подписанный «Джеймсу и Бобби». Понятия не имею, почему она так назвала моего кота, ну да ладно, я не против.

– Спасибо, Мэри. Поболтай пока с Бобом, то есть с Бобби, а у меня тоже кое-что для тебя есть.

При виде открытки ее лицо осветилось улыбкой.

– Не сомневайтесь, она займет достойное место на каминной полке! – заверила нас Мэри.

Одна тихая, застенчивая дама, которая обычно молча любовалась Бобом, на этот раз пришла с открыткой и подарком.

– Ничего особенного, просто мышка с кошачьей мятой, – пробормотала она, смущенно протягивая мне сверток.

– Вы очень добры, Боб обожает такие игрушки, – улыбнулся я.

Дама поборола застенчивость и задержалась, чтобы поболтать с нами несколько минут.

– Что собираетесь делать на Рождество? – спросила она, почесывая Боба за ухом.

Кот довольно жмурился, всем своим видом показывая, что не против такого фамильярного обращения.

– Да ничего особенного. Посидим вдвоем перед телевизором, поедим чего-нибудь вкусного.

– Звучит заманчиво, – сказала дама.

– Не слишком, по сравнению с тем, что устраивают другие.

– Да, но, думаю, вы будете куда счастливее них. Вы проведете Рождество с тем, кто делает вас счастливым и даже не думает с вами ругаться. Так что в вашем доме будет куда больше любви, чем во многих домах Лондона.