Восстание ТайГетен - Баркли Джеймс - Страница 45

— Куда запропастилась Меррат, черт ее подери? Ункария[10] нужна мне как можно скорее, иначе заражение пойдет дальше. — Ауум бросил взгляд на лес, после чего перевел его на Элисс. — Дыши ровно. Давай не будем разгонять эту заразу по всему телу.

Элисс улыбнулась, хотя лицо ее заливала смертельная бледность и оно блестело от пота.

— До тех пор, пока ты не затянул жгут, мне было совсем не больно.

— Обманщица.

Ауум обмакнул чистую тряпицу в масло чайного дерева, количество которого в деревянном горшке, стоявшем на угольях маленького костерка, быстро уменьшалось, и повернулся к ране Элисс. Крокодил зацепил ее лодыжку зубами, когда проплывал мимо, и занес в рану бактерии. Пока девушка плыла к берегу, ее атаковали пираньи. Но во время ночной атаки, когда они напали на людей, отравившихся ядом, она ни словом об этом не обмолвилась, убивая врагов с привычной сноровкой, хотя сама должна была страдать от невыносимой боли.

И только на следующее утро у нее появились симптомы воспаления, а теперь, помимо проблем с раной, у нее началась еще и лихорадка.

— Тебе виднее, — ответил Ауум. — Зря ты молчала.

— Перестань суетиться, — оборвала его Элисс. — У нас был один-единственный шанс на атаку, и мы им воспользовались. Посмотри, как здорово мы их потрепали.

— А я до сих пор смеюсь, как вспомню о том, что они думают, будто действие яда закончилось, — добавил Улисан.

— Я присоединюсь к тебе, как только Элисс поправится, — сказал Ауум. — Займись делом.

Ауум принялся смазывать рану маслом чайного дерева. Она покраснела и воспалилась, а края ее были рваными там, где ее покусали рыбы, и глубокой в том месте, где ей в лодыжку вцепились челюсти крокодила.

Элисс поморщилась.

— Это означает, что она действует, верно? — спросила она.

— И что там осталось еще кое-что, с чем нужно бороться, — отозвался Ауум. Он приложил ладонь свободной руки к ее лбу. — У тебя жар.

— Со мной все будет в порядке, — заявила Элисс.

— Продолжай и дальше думать в том же духе.

Ауум поднял глаза на Улисана. На лице гиганта ТайГетен отражалась тревога, и Ауум не мог утешить его. Он накрыл руку Улисана своей.

— Я сниму жгут. Готовь горшок. Меррат скоро вернется. — Ауум улыбнулся, глядя сверху вниз на Элисс. — Ждешь не дождешься своего супчика, а? На вкус ункария потрясающе отвратительна.

— Я думала, ты будешь варить мазь.

— И ее тоже.

Наконец, из лесу вышла Меррат, которую сопровождал Нианн. Присев на корточки рядом с Ауумом, она не смогла скрыть своей озабоченности.

— Я займусь корнями и лозой, — сказала она. — Иссет ищет висмию, которая нам сейчас очень нужна.

— Хорошо. Спасибо тебе.

Ему казалось, что прошла целая вечность. Меррат и Улисан работали умело и быстро, очистив и покрошив ункарию, а потом высыпали ее в кипящую речную воду, но вот ждать, пока жидкость настоится, было невыносимо. Все это время Ауум смотрел, как Элисс постепенно впадает в беспамятство. Турникет не мог остановить циркуляцию зараженной крови по ее телу, а масло чайного дерева было недостаточно сильным, чтобы победить болезнь в самом очаге ее возникновения.

— Держи глаза открытыми, — попросил Ауум. — Поговори со мной о чем-нибудь.

Веки Элисс затрепетали.

— Например?

— Ну, не знаю, — ответил Ауум и развязал турникет, чтобы хоть немного уменьшить боль. — Теперь от него все равно никакого толку, верно? Расскажи мне, о чем ты сегодня молилась.

На губах Элисс заиграла улыбка, и она провела по ним сухим языком. Ауум нацедил ей воды в уголок губ, которую она с жадностью проглотила.

— Я молюсь о том, чтобы яд, попавший в мое тело, не омрачил той радости, которую я ощутила вчера.

Ауум нахмурился.

— И что же вызвало твою радость?

— Пришло мое время, Ауум. — В глазах Элисс заблестели слезы, и она судорожно сжала его руку. Ее ладонь была сухой и горячей, и он ощутил жар сжигавшей ее лихорадки. — Я так хочу жить, чтобы познать гордость и наслаждение.

Ауум нашел прохладную тряпицу и вытер ей лоб. Состояние девушки стремительно ухудшалось.

— Оставайся со мной, — прошептал Ауум. — О какой гордости ты говоришь? Представляй ее, верь в нее, и ты познаешь ее.

Элисс вновь заговорила, но Ауум уже не слышал ее. Он оглянулся на Меррат, но та лишь развела руками.

— Уже скоро, Ауум. Я не могу ускорить процесс. Недоварить — то же самое, что и не сварить вовсе.

— Знаю, — ответил Ауум. — Держись, Элисс. Скажи мне еще раз, не стесняйся. Крикни об этом во весь голос. Чем ты хотела бы гордиться?

— Тем… чего желает… каждая… девушка-иниссул.

У Ауума перехватило дыхание.

— Да хранит тебя Инисс, Элисс. Меррат, скажи мне, что у тебя все готово.

— Почти.

Элисс уронила голову на плечо. Она потеряла сознание. Ауум легонько похлопал ее по щеке, но девушка не очнулась.

— Пора, Меррат, иначе она умрет. Шорт уже ждет ее.

Меррат подошла к нему с бурдюком.

— Подними ей голову. Нам самим придется влить настойку ей в рот.

Элисс обмякла, как тряпичная кукла, и кожа ее была неприятно сухой и горячей на ощупь. Инфекция набирала силу невероятно быстро, и Ауум взмолился про себя, чтобы они не опоздали. Он подложил ладонь ей под шею, а другой рукой попытался открыть рот, надавив на нижнюю челюсть.

— Улисан, ты мне нужен, — позвал Ауум. — Массируй ей горло; она не должна выплюнуть жидкость. Лей понемножку, Меррат.

С величайшей осторожностью, на какую у нее только достало терпения, Меррат по капле принялась вливать настойку ункарии в уголок губ девушки. Глотательный рефлекс Элисс еще не нарушился, и Ауум слегка ослабил нажим на нижнюю челюсть, чтобы она сама проглотила целебную жидкость с бережной помощью Улисана.

— Ну, Элисс, давай. Держись, все будет хорошо, — приговаривал Ауум. — Ты молодчина. Совсем скоро ты у нас будешь как новенькая. Помедленнее, Меррат.

— Я знаю, что делаю, — огрызнулась та.

— Да хранит тебя Инисс, — сказал Ауум.

— И тебя тоже, друг мой.

В лагерь вбежала Иссет.

— Как она?

— Начинай вываривать смолу, — распорядился Улисан. — Знаешь, как это делается?

— Да.

— Хорошо, она понадобится нам для раны. Чайного дерева недостаточно.

— Готово, — сказала Меррат. — Я вылила все. Когда она очнется, я приготовлю новую настойку. А сейчас надо устроить ее поудобнее. Пожалуй, я растяну гамак.

Ауум поднял голову, глядя на Меррат. В глазах его стояли слезы.

— Она должна жить. Она может дать нам так много.

Меррат оттолкнулась и поднялась на ноги.

— Мы не можем позволить себе терять воинов из-за таких пустяков. Она — сильная девочка.

Ауум опустил голову Элисс на мягкую землю и погладил ее по щеке. Она горела огнем, но лицо ее при этом оставалось мертвенно бледным. Глаза ее не двигались под опущенными веками, но по телу пробегали судороги, а на лбу выступил пот. Улисан коснулся его плеча и протянул ему тряпку, смоченную прохладной дождевой водой. Ауум благодарно кивнул и вытер ею шею и лицо Элисс.

— Улисан, посмотри, как там наши враги. Я хочу знать, когда они двинутся в путь и какие потери они понесли. Пусть Меррат отправляется к Графирру в Халиат-Вейл после того, как сварит настойку и мазь. Когда Элисс очнется, мы тоже отправимся туда же.

— А ты?

— Я не оставлю ее. Она — ТайГетен. Из моего звена. И мое место здесь.

Глава 19

Проснувшись, Хунд обнаружил, что над ним стоит Джерал. Если не считать зеленоватого цвета лица, в остальном он выглядел вполне нормально. Маг нахмурился.

— Разве кто-то из эльфов не выпустил тебе кишки?

Джерал рассмеялся.

— Пожалуй, в тот момент я бы не стал возражать против этого. Нет, как подобает настоящему герою, я свалился с приступом необычайно сильной боли. Мне сказали, что мы с тобой остались живы только потому, что в бой вступила Пятая рота, которая не ела из того котла, что и мы. Пока вокруг шла драка, мы просто валялись без движения. Неужели ты не помнишь, какой шум и крики тут стояли?