Потому что ты моя - Райан Нэн - Страница 32

– Прости, любовь моя. В следующий раз, когда ты соберешься выходить замуж, твой наряд для брачной ночи будет за мной.

– Мне кажется, – Сабелла изо всех сил старалась выглядеть веселой, – что ты не собираешься покупать мне новую ночную рубашку.

– А, так ты не только красива, но и остроумна? Не будет вам больше брачных ночей, миссис Бернет. – Он властно обнял ее за талию. – Ты принадлежишь только мне.

– Значит, у меня никогда не будет новой ночной рубашки и я должна беречь эту как зеницу ока?

– Нет, моя радость, это совершенно не так.

Глядя в темные глаза Сабеллы, Берт потянулся к кружевной вставке на атласном пеньюаре и вытер липкую от шампанского руку о дорогую одежду.

– Берт Бернет, – возмутилась Сабелла, – ты испортил мне...

– Разве? Что ж, это не имеет никакого значения. После сегодняшней ночи ночная рубашка тебе больше не понадобится.

– Неужели?

– Так точно. Ты можешь купить десятки или даже сотни ночных рубашек, – он откинул длинную шелковистую прядь золотых волос с лица Сабеллы, – при условии, что, ложась в постель, ты будешь оставлять их в ящике комода.

– Знаешь, Берт, я...

– Поцелуй меня, – Берт сообразил, что не стоило делать такого смелого заявления в первую же ночь, – поцелуй меня, а об этом мы поговорим потом.

Сабелла, закрыв глаза, ждала глубокого, страстного поцелуя. Но ждала она напрасно.

– Ты раздумал меня целовать?

– Нет, не раздумал. Но я хочу, чтобы ты поцеловала меня. – Он нежно погладил се руку. – Я жду, дорогая.

Сабелла была обескуражена и не знала, что делать. Она так долго страшилась этого часа и так долго готовилась к нему, что, казалось, точно знала, как это будет происходить, приучила себя к мысли о необходимости выдержать унизительный стыд и пронизывающую боль.

Берт Бернет был страстным мужчиной, и Сабелла знала это: целое лето она отражала его беспрестанные попытки овладеть ею. Она уже давно должна бы быть раздета и покорена на этой большой кровати.

Но она ошиблась. Искренне недоумевая и радуясь, Сабелла поцеловала Берта. Он не шелохнулся, не сделал никакого движения ей навстречу.

– Это был потрясающе сладкий поцелуй. Мне понравилось. Поцелуй меня еще раз. Пожалуйста.

Сабелла удивленно взглянула на Берта. Неужели он волнуется так же, как и она? Возможно ли это? Может быть, мужчины, когда все происходит первый раз, тоже нервничают? Не первый раз вообще, а именно с ней. Это будет их первая близость. Может быть, он боится, что разочарует ее? Как бы глупо это ни было, но мысль о том, что этот огромный, красивый, самоуверенный мужчина может испытывать такой же страх, как и она, согрела ее сердце.

– Выпей со мной. – Сабелла поднесла бокал к его губам.

Едва Берт успел сделать глоток, как она нежно поцеловала его, бессознательно желая вызвать ответную реакцию; Через некоторое время, испробовав множество различных поцелуев, Сабелла почувствовала, что его губы отвечают ей, а руки крепко обнимают.

Наконец Берт поднял голову, взглянул на нее и задал довольно странный вопрос:

– Малышка, тебе нравится это кресло? Сабелле казалось, что сердце колотится у нее в горле; темные, влажные глаза ее блестели от опьяняющих, пахнущих шампанским поцелуев. Она прикоснулась указательным пальцем к ослабленному узлу шелкового галстука и сказала:

– А что? Разве не все равно? Это всего лишь кресло, и...

– Нет, моя радость, здесь ты ошибаешься. Это не «всего лишь» кресло. Это – замечательное кресло. Я называю его «моим счастливым креслом».

Ее тонкие брови поползли вверх.

– Твоим счастливым креслом?

– Именно. Знаешь, когда я по-настоящему счастлив, я прихожу сюда и сажусь в него.

– Ты смеешься надо мной.

– Вовсе нет. Мне нравится сидеть здесь, когда я счастлив.

Чувствовалось, что сейчас Берт действительно счастлив. Он вздохнул и стал осторожно наматывать прядь длинных золотистых волос Сабеллы на палец.

– У меня также есть «кресло забот». Оно стоит внизу, в библиотеке. Это бордовое кресло с деревянными ручками и высокой прямой спинкой, на редкость неудобное. Я сажусь в него и предаюсь печали.

– Ты бываешь печальным? Я не могу представить себе этого.

Помимо воли Сабелла была очарована его наивностью.

– Бордовое кресло в прекрасном состоянии. Выглядит как новенькое, а это, как можешь заметить, немало испытало на своем веку.

Берт решительно наклонил голову и поцеловал ее грудь через тонкую материю кружевного пеньюара. Не обращая внимания на легкую дрожь, пробежавшую по ее телу, на короткий, напряженный вздох, он поцеловал ее снова, слегка приоткрывая рот, и поднял голову:

– С этого момента ты можешь сидеть в моем счастливом кресле, когда ты счастлива.

– Спасибо.

Сабелла знала, что никогда не будет сидеть в этом кресле.

– Я никому никогда не позволял сидеть в нем. Никогда.

Его губы приблизились и замерли в нескольких дюймах от лица – так близко, что она ощутила его теплое дыхание.

– И никто, дорогая, еще не спал в этой огромной кровати. Только я. Один.

Его губы легко прикоснулись к губам Сабеллы, и он, почти не отрывая их, пробормотал:

– Отныне ты будешь спать здесь со мной – сегодня и каждую ночь. Я люблю тебя, Сабелла Риос Вернет. Я люблю тебя сильнее, чем ты сможешь когда-либо себе представить.

Он поцеловал ее, жадно и нежно, словно привыкая к ней, слегка покусывая ее губы, пока не почувствовал, что она отвечает ему.

– Еще шампанского, моя радость?

Сабелла молча кивнула. Берт с готовностью налил ей золотистого вина. Чувствуя, что она потихоньку становится естественней и уверенней, он не хотел уходить с того места, где они сидели, – со старого «счастливого кресла», которое будет началом их первой ночи любви.

Скоро Сабелле стало удивительно легко и она, как ни странно, почувствовала необычное возбуждение. Она не могла понять, возникло ли это чувство под воздействием шампанского, теплые ли поцелуи Берта тому причиной или приятное скольжение волн атласа по чувствительной коже, но – так или иначе – волшебное тепло разливалось по ее телу с каждым ударом сердца.

Она не пыталась бороться с собой и не сдерживала пробуждавшихся чувств. С радостью обнаружив, что может отвечать на ласки мужа, Сабелла велела себе покориться и, если возможно, получить от этого удовольствие.