Полночное свидание - Райан Нэн - Страница 13

Сильвия, закусив губу, молча кивнула.

— Прекрасно! Значит, знаете. Вам повезло, что я вовремя подоспел. И что же вы сделали? Вы тут же забыли об опасности, вскочили ко мне в карету и сразу же принялись со мной флиртовать.

— Ничего подобного я не делала! — стала защищаться Сильвия. — Я просто…

— Вы хотели узнать, правда ли то, что обо мне говорят…

— Нет… Я… Я просто хотела, чтобы вы…

— Что я? — спросил он, не спуская с нее черных сердитых глаз.

— Я думала, что, возможно, вам захочется… поцеловать меня.

Хилтон расхохотался.

— Поцеловать вас? Мне следовало бы вас отшлепать! Каких бы ужасных вещей вам ни наговорили обо мне, мисс Фэрмонт, знайте — я не имею дела с девственницами!

Сильвия чуть не сгорела от стыда, но сдаваться не собиралась.

— Позвольте мне сказать вам, мистер Кортин, что я считаю вас грубым и самонадеянным человеком. Вряд ли я отдам вам свою девственность! — Гордо вздернув подбородок, она отвернулась от него.

Хилтон, ухмыляясь, раздвинул шторки на окнах кареты, и Сильвия, увидев знакомые места, поняла, что они приближаются к дому Делонов. Забыв про свою гордость, Она дотронулась до руки Хилтона.

— Пожалуйста, мистер Кортин, — сказала она сладким голоском, — попросите вашего кучера остановиться здесь. Дело в том, что я…

— Вы не должны были выходить из дома и не хотите, чтобы кто-нибудь обнаружил ваше отсутствие, — закончил он с таким выражением знания на красивом лице, что Сильвии захотелось его ударить, но она лишь смущенно кивнула в ответ.

Хилтон постучал кучеру, и карета остановилась. Он вышел первым и протянул Сильвии руку. Но она, сделав вид, что не заметила протянутой руки, направилась к дому. Пройдя несколько ярдов, она обернулась.

Хилтон, прислонившись к карете, задумчиво смотрел на нее.

— Вы… вы говорили, что знакомы с Делонами. — Он кивнул. — Вы ведь не выдадите меня? — спросила она со смиренным видом.

Хилтон отчетливо вспомнил, как однажды в «Ривербенде» двенадцатилетняя девочка сказала ему те же самые слова. С тех пор она нисколько не изменилась. Правда, она подросла, но ее нельзя было пока назвать женщиной. Долговязая и нескладная, она для мужчины, смотревшего на нее, вся состояла из одних только ног и рук. Он не видел ни округлившихся бедер, ни грудей. Он видел в ней только ребенка. — Никогда, моя дорогая, — улыбнулся Хилтон.

Сильвия облегченно вздохнула и побежала к дому, ее длинные волосы развевались за ее спиной. И сразу улыбка исчезла с ее лица. Ей не понравился этот самоуверенный мистер Кортин. Он вовсе не красивый. В нем нет никакого очарования. Мистер Хилтон Кортин может убираться ко всем чертям!

Хилтон сел в карету. На сиденье лежала маленькая бежевая перчатка. Он хотел окликнуть Сильвию, но, передумав, спрятал перчатку в карман и, откинувшись на спинку сиденья, моментально заснул.

Глава 7

— О, Сил, я умру от зависти! — воскликнула Розали, когда Сильвия рассказала подруге о встрече с Хилтоном Кортином. — Он действительно пытался поцеловать тебя?

Сильвия кивнула, расплывшись в довольной улыбке.

— Само собой разумеется, я не разрешила ему. — Сильвия не испытывала никаких угрызений совести. Если бы она в последний момент не отвернулась, то неизвестно, что могло бы случиться. — Он был очень недоволен, когда я дала ему отпор.

Розали, глаза которой округлились от любопытства, пылко воскликнула:

— Могу себе представить, каково ему было! Никакая другая женщина не посмела бы его отвергнуть. А я бы с удовольствием позволила ему поцеловать меня. Не знаю ничего более романтичного, чем получить свой первый поцелуй от такого мужчины, как Хилтон Кортин. Но может, у меня еще будет такая возможность, кто знает…

Сильвия почувствовала укол ревности. Мысль о том, Что Розали целует этот самоуверенный, опытный Хилтон Кортин, расстроила ее.

— Розали, не будь дурочкой! Мистер Кортин посчитает, что ты слишком молода для него.

— А как же ты? Мы с тобой одного возраста, и он хотел…

— Не могли бы мы сменить тему, Розали? — Сильвия нарочито зевнула, прикрыв рот рукой. — Я действительно не нахожу этот разговор интересным.

Сильвия провела в Новом Орлеане все долгое душное лето, и, однако, подругам этого времени оказалось недостаточно. Девочки со слезами на глазах обнимали друг друга на пристани под сентябрьским моросящим дождем.

— У меня такое впечатление, что ты только что приехала. — Розали заплакала.

— У меня тоже, — ответила Сильвия, держа в одной руке зонтик, а другой обнимая подругу за талию. — Я чудесно провела время, Рози.

— И я. — Розали попыталась улыбнуться.

— Ты приедешь к нам на Рождество?

— Обещаю, Сил. Я приеду, если… ох нет, нет… — Ее слабый голос заглушил гудок парохода.

— Пора. — Николас Делон тронул Сильвию за плечо.

— Сил.

— Рози.

Они продолжали обниматься, пока доктор не сказал:

— Розали, дорогая, Сильвии пора подняться на борт парохода.

Он взял Сильвию за локоть и повел к трапу, а Розали рыдала, уткнувшись в плечо матери. Вскоре доктор вернулся, и они долго еще стояли на пристани, глядя, как пароход исчезает вдали. Держась за перила, Сильвия отчаянно махала рукой, пока все трое не скрылись из виду. Делила пыталась утешить ее:

— Не плачь, милая. Вы скоро снова увидитесь. Рождество не за горами, ты же знаешь.

Сильвия так никогда больше не увиделась с Розали. Еще до того, как «Маджестик» бросил якорь в Мобиле, по городу разнесся слух, что в Новом Орлеане вспыхнула эпидемия желтой лихорадки. Она быстро охватила весь город, и одной из первых ее жертв стала Розали.

Доктор Николас Делон послал коротенькое письмо Фэрмонтам. Серина Фэрмонт прочитала это письмо мужу и дочери:

Мои дорогие друзья!

С прискорбием сообщаю вам, что наша прекрасная Розали скончалась. Эта ужасная желтая лихорадка забрала ее от нас ночью. Ребенок еще не оправился от предыдущей болезни, поэтому у нее не было шансов.

Мать Розали обезумела от горя, и я тоже. Я решил отправить Надин в ее родную Францию. Я останусь здесь, пока не минует кризис. Если выживу, уеду к жене в Париж. Мы не можем оставаться в Новом Орлеане без нашей дорогой Розали.

Убитый горем

Николас Делон.

Сильвию потрясла эта трагедия… Она горько рыдала в объятиях отца. Она оплакивала не только свою дорогую подругу…

А вдруг Хилтон Кортин тоже умер от лихорадки?

Был канун Рождества. Время радости и хорошего настроения. Горячего сидра и жареных каштанов. Приемов и церковных служб. Время визитов и подарков.

Сильвия лежала на широкой кровати, и слезы текли по ее щекам. Дверь тихо открылась, и в комнату вошла Серина. Подойдя к дочери, она протянула к ней руки. Сильвия бросилась в ее объятия и дрожащим голосом сказала:

— Мама, я… я…

— Думала о Розали, — закончила за нее Серина. — Я знаю, дорогая.

— Мама, я больше никогда не полюблю ни одну подругу так, как любила Розали!

— Да, дорогая, не полюбишь. — Серина откинула волосы с лица девочки. — И ты никогда не забудешь ее. Но Розали ушла и уже не вернется. А ты должна научиться жить без нее.

— Я… я знаю, — рыдала Сильвия. — Я… я… Мама, как ты догадалась, что я думаю о Рози?

— Сейчас она была бы здесь. — Серина поцеловала дочь в мокрую от слез щеку. — Я ничего не забыла. Хочешь, я останусь с тобой, пока ты не заснешь?

— Конечно, мама.

Откинув одеяло, Серина легла рядом с Сильвией.

— На следующее Рождество тебе будет лучше. Гораздо лучше.

Вытянув длинные ноги к теплу камина, Хилтон Кортин просматривал почту. Близился рассвет рождественского утра. Он сонно зевнул и, вскрыв ножом первый конверт, сразу узнал аккуратный четкий почерк Роберта Ли. Роберт посылал ему рождественские поздравления из форта Монро в Виргинии, где он занимал должность младшего инженера в строительных войсках армии Соединенных Штатов. Роберт и его жена Мэри надеялись, что он навестит их, и что ему хорошо и счастливо живется в Нью-Йорке.