Смерть в театре (сборник) - Пентикост Хью - Страница 9

— Ну конечно,— сказала мисс Форрест и улыбнулась, на ее щечках появились очаровательные ямочки. Она буквально вцепилась в руку молодого доктора, к его явному смущению.— Шерлок Холмс, так я его зову. Настоящее его имя — Персиваль, или нечто такое же унылое. Шерлок подходит гораздо больше. Правда, милый? Вечные занятия с микроскопами, скверными жидкостями и всякой дрянью.

— Перестаньте, мисс Форрест,— начал доктор, сделавшись пунцовым.

— И к тому же он англичанин,— вставил доктор Ксавье, ласково поглядывая на юношу,— что делает это имя изумительно соответствующим ему. Мисс Форрест, а вы страшная нахалка,— добавил он, смеясь.— Персиваль ужасно чувствителен, как и большинство британцев. Вам это отлично известно, а вы его все время дразните.

— Нет, нет,— сказал доктор Холмс, словарный запас которого казался очень ограниченным.

— О Боже,— мисс Форрест широко раскинула руки и оттолкнула молодого человека в сторону.— Никто меня не любит.— И она присоединилась к молчаливому Марку Ксавье, стоящему у двери.

«Очень мило,— подумал Эллери мрачно.— Все это общество должно бы выступать на сцене». А вслух сказал с улыбкой:

— Так вы не хотите носить имя Холмса с Бейкер-стрит, доктор Холмс?

— Терпеть не могу дешевые бульварные романы,— ответил Холмс коротко и сел.

— Вот тут наши вкусы расходятся,— ухмыльнулся доктор Ксавье.— Я до безумия люблю их.

— Все несчастье,— сказал неожиданно доктор Холмс, взглянув украдкой на стройную фигурку мисс Форрест,— в ужасающем невежестве их авторов в области медицины. Чистейшая ерунда! Эти зануды могли бы побеспокоиться и получить правильную консультацию. А когда они хотят вывести в своих рассказах англичанина — я имею в виду американских писателей,— то они заставляют его разговаривать как... как...

— Вы — ходячий парадокс,—  сказал Эллери, подмигнув.— До сих пор я думал, что на свете не существует англичанина, который употреблял бы слово «зануда».

Даже миссис Ксавье соблаговолила улыбнуться на это замечание Эллери.

— Вы слишком придирчивы, мой мальчик,— продолжал доктор Ксавье,— я читал одну историю, в которой убийство было совершено путем инъекции воздуха, сделанной жертве из пустого шприца: разрыв коронарных сосудов и т. д. Фактически, как вы знаете, смерть не может наступить от этой причины даже в одном случае из ста. Но мне это нисколько не мешало.

Доктор Холмс недовольно хмыкнул. Мисс Форрест была погружена в беседу с Марком Ксавье.

  — Приятно встретить терпимого медика,— ухмыльнулся Эллери, припоминая едкие письма, полученные им oт врачей из-за ошибочных ссылок на факты в его собственных новеллах. — Вы признаете только развлекательное чтение, доктор? Я могу сделать вывод, глядя на изрядное количество игр в этой комнате, что вы еще и любитель головоломок. Вы любите их решать? А?

— Это моя страсть! Боюсь, правда, она внушает отвращение моей жене, которая увлечена чтением французских романов. Хотите сигару, мистер Квин? — Миссис Ксавье слегка улыбнулась своей жуткой улыбкой, а доктор Ксавье окинул взглядом игральные столы, расставленные в комнате.— Между прочим, как вы правильно заметили, у меня действительно чрезмерно развит интерес к играм. Ко всевозможным играм. Я считаю, что такого рода забавы совершенно необходимы для абсолютной разрядки от физического напряжения при занятиях хирургией... Я хочу сказать,— добавил он странно изменившимся тоном, и тень промелькнула по его приятному лицу,— прошло уже много времени с тех пор, как я присутствовал в операционной. Ушел от дел. Теперь все эти игры только привычка и великолепный отдых. Я ведь все еще люблю возиться в своей лаборатории.— Он стряхнул пепел с сигары, нагнувшись для этого вперед и бросив взгляд на лицо жены. Миссис Ксавье сидела с той же неопределенной улыбкой на странном лице, кивая головой при каждом слове доктора. Она была холодна, но под этой ледяной оболочкой скрывался вулкан. Эллери украдкой изучал ее.

— Между прочим,— сказал внезапно инспектор, закидывая ногу на ногу,— когда мы поднимались сюда, мы встретили вашего гостя.

— Нашего гостя?

Доктор Ксавье казался удивленным. Миссис Ксавье пошевелилась. Движения ее тела напомнили Эллери извивающегося спрута. Затем она застыла, как и прежде. Тихие голоса Марка Ксавье и мисс Форрест, стоявших у дверей, резко оборвались. Только доктор Холмс остался невозмутимым. Он упорно разглядывал отвороты своих полотняных брюк, и чувствовалось, что его мысли были далеко отсюда.

— Да-да, как же,— подтвердил Эллери, насторожившись.— Налетели на этого малого во время бегства из нашего персонального ада внизу. Он управлял довольно дряхлым «бьюиком».

— Но у нас не было...— начал доктор Ксавье медленно и остановился, слегка прищурившись.— Это очень странно, знаете ли...

Квины посмотрели друг на друга. Что еще будет?

— Странно? — спросил мягко инспектор. Он отказался от сигары, механически предложенной ему хозяином, и, вынув из кармана потертую коричневую коробочку, вдохнул понюшку.— Нюхательный табак,— сказал он извиняющимся тоном.— Скверная привычка... Что странно, доктор?

— Все. А что из себя представляет этот человек?

— Очень полный, насколько я рассмотрел его,— быстро ответил Эллери,— с жабьими глазами, голос, как фагот, невероятно широк в плечах, около пятидесяти пяти лет.

Миссис Ксавье опять пошевелилась.

— Но дело в том, что у нас не было никого,— сказал хирург тихо.

Квины были поражены.

— Значит, он ехал не от вас,— пробормотал Эллери,— но я думал, что на этой горе никто больше не живет.

— Мы совершенно изолированы здесь, уверяю вас. Сарра, дорогая, ты не знаешь, кто это был?

Миссис Ксавье облизнула свои полные губы, в ней явно происходила внутренняя борьба. Раздражение, недоумение и скрытая жестокость светились в ее черных глазах.

— Нет.

— Это действительно странно,— пробормотал инспектор.— Он спускался с горы сломя голову, и если здесь есть только одна дорога и она кончается тут, и никто больше здесь не живет...

Сзади раздался стук. Они быстро повернулись, но это была лишь пудреница, которую уронила мисс Форрест. Она выпрямилась, щеки ее пылали, а глаза странно сверкали.

— О, хватит,— весело сказала она,— а то мы скоро начнем лепетать о домовых. Если же вы настаиваете на неприятных темах, то я могу тоже наговорить гадостей. Бр-рр, все эти незнакомые бродяги вокруг и прочее. Боюсь, что кому-то придется уложить меня сегодня в кроватку, а то...

— Что вы хотите этим сказать, мисс Форрест? — перебил ее доктор Ксавье.— Разве что-нибудь случилось?

Квины опять переглянулись. Эти люди скрывали не только общую тайну, но каждый из них обладал своим маленьким личным секретом. Девушка тряхнула головой.

— Я не собиралась упоминать об этом,— сказала она, пожимая плечами,— потому что это действительно мелочи и... и...— Было совершенно очевидно, что она уже жалела, что начала этот разговор.— О, давайте забудем все и поиграем, ну хотя бы в гуси-лебеди или во что-нибудь другое.

Марк Ксавье быстрыми, короткими шагами вышел вперед. Его глаза зло блестели, а губы были плотно сжаты.

— Продолжайте, мисс Форрест, продолжайте,— сказал он грубовато.— Вас что-то беспокоит, и мы имеем право знать, что именно. Если действительно какой-то тип болтался около дома.;.

— Конечно,— тихо ответила девушка,— если вы так настаиваете, то я заранее прошу прощения. На прошлой неделе у меня кое-что потерялось...

Эллери показалось, что доктор Ксавье больше всех отреагировал на эти слова. Затем доктор Холмс встал и подошел к маленькому круглому столу за сигаретами.

— Потерялось кое-что? — спросил доктор Ксавье. В комнате стало невероятно тихо, так тихо, что Эллери услышал участившееся дыхание их хозяина.

— Я обнаружила пропажу как-то утром,— негромко начала мисс Форрест,— кажется, это было в пятницу на прошлой неделе. Я думала, что я его засунула куда-нибудь, и все перерыла, но не могла найти. Возможно, я действительно потеряла его. Да, теперь я уверена, что потеряла его.