Смерть в театре (сборник) - Пентикост Хью - Страница 31

Миссис Карро долгое время стояла неподвижно, не взглянув даже на то, что сжимала в руке. Потом подняла левую руку и начала разрывать на мелкие кусочки то, что Смит с такой неохотой передал ей. Она с яростью отшвырнула эти кусочки, повернулась и, спотыкаясь, пошла вслед за Смитом. И Эллери заметил, что плечи ее дрожали. Она шла, как слепая, закрыв лицо руками.

Спустя некоторое время Эллери вздохнул, потянулся и подошел к месту, где только что стояли миссис Карро и Смит. Он оглянулся. Оба исчезли в доме, и площадка была совершенно пуста. Он нагнулся и начал собирать все кусочки, которые только смог найти. Одного взгляда на обрывочек бумаги было достаточно, чтобы понять, в чем дело. Он потратил десять минут, ползая вокруг, и, когда все собрал, ушел, обратно в лес, сел на землю, вынул из кармана старое письмо, и, используя его как стол, начал складывать эти обрывки.. Некоторое время он сидел, глядя прищуренными глазами на результат своих трудов.

Это был чек на Вашингтонский банк, помеченный тем днем, когда Квины встретили толстяка на узкой дороге Эрроу-Маунтина. Тонким женским почерком было подписано: Мари Карро. Чек был выписан на сумму десять тысяч долларов.

 Глава 13

Испытание

Растянувшись на кровати, совершенно голый, с дымящейся сигаретой в руке, Эллери наслаждался роскошной прохладой простыней. Он принял душ, смазал бесчисленные порезы и царапины йодом и чувствовал себя физически освеженным. Но в его мозгу непрерывно и упорно вертелись отдельные фрагменты: колода игральных карт, отпечатки пальцев на карте, и, несмотря на все его усилия забыть, над всем этим царило видение дьявольского огня.

Время от времени он слышал тяжелые шаги в коридоре: возвращались обитатели дома. Сам звук их шагов — тяжелых, волочащихся, безнадежных — без слов говорил о неудаче. Никто не разговаривал. Двери накрепко запирались. Вот скрипнула дверь в дальнем конце коридора — должно быть, это мисс Форрест. Но она не была уже тем веселым созданием, которое пустилось в это увлекательное путешествие. Еще шаги по коридору — миссис Ксавье. Потом медленный ритм четырех ног — близнецы. Они больше не шумели. Наконец, доктор Холмс и Марк Ксавье, и за ними, после того как все шаги замолкли, еще две пары ног — миссис Уири и Боунс, поднимающиеся в свои комнаты в мезонине.

Потом последовала долгая, полная тишина. Эллери начал удивляться: куда девался его отец? «Все еще надеется, несмотря ни на что, найти дорогу, которой не существует».

В его мозгу блеснула новая мысль, и он забыл все остальные, стараясь сосредоточиться на ней.

Ему помешали медленные, волочащиеся шаги за дверью. Дверь открылась, и на пороге появился инспектор: привидение с мертвыми глазами. Старик не сказал ни слова, проковылял в умывальную, и Эллери услышал, как он там мылся. Потом медленно вернулся обратно, сел в кресло и уставился в стену задумчивым взглядом. На левой щеке у него была длинная красная царапина, морщинистые руки сплошь покрыты ранками.

— Ну что, отец?

— Ничего.

Эллери с трудом расслышал его ответ. Голос старика совершенно охрип от усталости. Наконец он прошептал:

— А ты?

— О, Господи, ничего нет... Это было ужасно, правда?

— Да.

— Ты слышал гул с твоей стороны?

— Да, взрывы. Жалкие создания!

— Ты неправ, отец,— сказал Эллери.— Они делают все, что возможно.

— А где все остальные?

— Я слышал, как они возвращались.

— Никто ничего не сказал?

— Их шаги говорили за них... Папа...

Старик поднял голову.

— Что?

— Я видел нечто очень важное.

Надежда вспыхнула в сердце старика. Он повернулся.

— Пожар? — вскричал он.

— Нет,— спокойно ответил Эллери. И седая голова опять опустилась на грудь.— Боюсь, что в этом нам придется положиться на других, папа. Коли нам повезет...— Он пожал плечами.— Я полагаю... ты понимаешь, что наши шансы...

— Слабые.

— Да, нужно держать себя в руках. Фактически мы ничего не можем поделать. Что же касается другого...

— Убийства? Тьфу, ну его.

— А почему бы и не заняться убийством? — сказал Эллери, садясь и обхватывая руками колени.— Во всяком случае, нормальные занятия часто спасают людей от сумасшедшего дома.

Инспектор фыркнул.

— Да, папа. Не надо поддаваться. Пожар, конечно, подействовал на нас. Но у меня, есть две вещи, которые я должен тебе рассказать. Одна из них — то, что я видел, возвращаясь домой.

В глазах старика появилась искра интереса.

— Видел?

— Видел миссис Карро и Смита.

— Этих двух? — Инспектор вскочил со стула.

— Вот это уже лучше,— усмехнулся Эллери.— Ты снова похож на самого себя. У них была секретная встреча, и они уверены, что их никто не видел. Миссис Карро что-то потребовала от Смита. Смит отказался, но она ему что-то сказала, что выбило у него почву из-под ног. Тогда он, как ягненочек, отдал ей то, что она требовала. Она порвала это на кусочки и выбросила. Это был чек на десять, тысяч долларов, подписанный Мари Карро. Я собрал кусочки, и они у меня в кармане.

— Господи Боже мой! — Инспектор начал бегать по комнате.

— Я полагаю, продолжал Эллери,— это объясняет очень многое; почему Смит так торопился покинуть гору в ту ночь, когда мы его встретили, почему он так боялся встретиться лицом к лицу с миссис Карро, когда был вынужден вернуться, почему они встретились тайно сегодня в полдень. Совершенно ясно, речь идет о шантаже.

 — Конечно, конечно.

— Смит приехал сюда, выследив миссис Карро, сумел увидеть ее наедине, а может быть, и в присутствии Энн Форрест, и вытянул у нее десять тысяч долларов. Не удивительно, что он хотел поскорее убраться отсюда. Но когда случилось убийство и мы появились на сцене, в ситуации, когда никто не может отсюда уехать, дело приняло совсем другой оборот. Ты понимаешь?

— Шантаж...— пробормотал инспектор.— Это, вероятно, из-за мальчиков...

— А из-за чего же еще? До тех пор, пока факт, что она является матерью сиамских близнецов, оставался неизвестным, она готова была заплатить любую сумму, чтобы заткнуть Смиту рот. Но теперь, поскольку совершено убийство, неизбежно следствие, и когда дороги будут открыты, на место преступления явится официальная полиция, значит, вся история всплывет наружу. Ну какой же смысл платить мистеру Френку Смиту за молчание? Совершенно естественно, она нашла в себе достаточно мужества, чтобы потребовать у него назад чек. Смит все понял, вернул его, вот и все.

— Хотел бы я знать...— начал инспектор.

— О, тут масса вариантов,— сказал Эллери,— Но все это не так уж важно. Есть еще кое-что. Я много думал и пришел к определенному заключению. Разреши мне изложить тебе все?

— Насчет убийства?

— Да, совершенно верно, насчет убийства.

Напуганное огнем и сильно потрепанное общество после скудного обеда — консервированный тунец, консервированные сливы и вялые помидоры — собралось в игровой комнате. Никогда в жизни Эллери не приходилось встречать такой вымазанной йодом и залепленной пластырем компании. Но душевные раны были гораздо более глубокие, они зажгли отчаянием их глаза. Даже близнецы приуныли.

Инспектор резко сказал:

— Я пригласил вас по двум причинам. Во-первых, чтобы получить от вас отчет, а о втором я вам расскажу позднее. Итак, нашел ли кто-нибудь хоть что-то?

Жалкое выражение лиц послужило ему ответом.

— Ладно. Значит, нам ничего не остается, как только сидеть и ждать. Тем временем,— продолжал инспектор,— я хотел бы напомнить вам, что положение ничуть не изменилось: в доме находится труп и его убийца.

Эллери заметил, что большинство, если не все, совершенно забыли об этом. Угроза собственной жизни изгладила из памяти это печальное событие. Теперь снова вернулась прежняя напряженность, что сразу отразилось на лицах присутствующих. Смит сидел неподвижно, Энн Форрест бросила предостерегающий взгляд на миссис Карро. Марк Ксавье нервно разломил пополам сигарету, черные глаза миссис Ксавье заблестели, близнецы начали дышать чаще, доктор Холмс побледнел, а миссис Карро комкала носовой платочек.