Кривой дом (сборник) - Кристи Агата - Страница 40

— Да, там больше места.

— Вы когда-нибудь замечали некую близость между Лоуренсом Брауном и вашей мачехой?

— У меня не было возможности это заметить.

— Может быть, вы слышали какие-нибудь сплетни?

— Я не слушаю сплетен, инспектор?

— Очень похвально. Итак, вы не видели ничего плохого, не слышали ничего плохого и не говорили ничего плохого.

— Если вам угодно выразить это таким образом, инспектор.

Инспектор Тавернер встал.

— Ну что ж, благодарю вас, мистер Леонидас.

Я вышел вслед за ним.

— Вот это хладнокровие! — восхитился Тавернер.

 Глава 7

— А теперь мы пройдем к миссис Филипп Леонидас. Ее сценическое имя — Магда Вест.

— Она хорошая актриса? Я слышал это имя и, кажется, видел ее в нескольких спектаклях, но не помню где и когда.

— Несколько раз она выступала в Вест-Энде, много играет в маленьких театрах и воскресных клубах. По правде говоря, ей очень -мешает избыток средств. Она может выбирать свои роли, а иногда даже финансировать постановку, в которой ей нравится какая-нибудь роль, как правило, совсем не подходящая для нее. В результате теперь она скорее любительница, чем профессиональная актриса, Магда. Особенно хороша в комедии, но в театрах ее не любят: слишком независима, и у нее скандальный характер.

Из гостиной вышла Софья.

— Мама здесь, инспектор,— обернувшись, сказала она.

Мы вошли в большую гостиную. Я едва узнал женщину, сидящую на парчовой кушетке. Безупречный туалет, красиво уложенные, волосы — трудно было поверить, что совсем недавно я видел ее в пеньюаре.

— Инспектор Тавернер, входите и садитесь. Может быть, хотите курить? Это ужасно. Я просто не понимаю, что происходит.— Она говорила тихим, ровным голосом— чувствовалось, что она решила держать себя в руках.— Не могу ли я чем-нибудь помочь вам?

— Благодарю вас, миссис Леонидас. Где вы были в момент убийства?

— Думаю, я ехала домой из Лондона. В тот день я завтракала с подругой в Айви. Потом мы пошли на распродажу одежды. В Беркли встретились с друзьями, выпили, и я поехала домой. Здесь застала страшную суматоху. Оказалось, что у моего свекра удар. Он.., умер,— Ее голос чуточку задрожал.

— Вы любили его?

— Я была преданна...— Она повысила голос. Софья слегка поправила картину Дега. И голос Магды снова стал тихим и ровным.

— Я очень любила его. Мы все любили его. Он был очень добр к нам.

— Вы ладили с миссис Леонидас?

— Мы редко виделись с Брендой.

— Почему же?

У нас мало общего. Бедняжка Бренда, ей доставалось!

Софья опять прикоснулась к картине.

— А именно?

— О, я знаю.— Магда печально улыбнулась и покачала головой.

— Миссис Леонидас была счастлива в браке?

— Думаю, да.

— Они не ссорились?

Снова улыбка.

— Я не знаю, инспектор. Они ведь жили отдельно.

— Она дружила с мистером Брауном?

Магда с упреком взглянула на Тавернера.

—  Я не думаю,— сказала она с достоинством,— что вы вправе задавать мне подобные вопросы. Бренда дружила со всеми. Она очень милый человек.

— Вам нравится мистер Браун?

— Он очень тихий. Довольно мил, но всегда держится так, что его трудно заметить. И вообще я его мало видела. 

А как преподаватель он хорош?

Наверное, да. Я не знаю. Филипп им доволен.

— Извините, мне мой вопрос; как вы думаете, были ли любовные отношения между мистером Брауном и миссис Леонидас?

Магда встала. Теперь это была великосветская дама.

— У меня нет никаких сведений на этот счет, и я не думаю; инспектор, что вы имеете право задавать мне такие вопросы. Она была женой моего свекра!

Я с трудом удержался от аплодисментов.

Инспектор тоже встал.

— Вы считаете, этот вопрос лучше задать слугам? — спросил он.

Магда не ответила.

—  Благодарю вас, миссис Леонидас.— Инспектор вышел.

— Ты замечательно отвечала, дорогая,— сказала Софья.

Магда задумчиво поправила локон и посмотрела в зеркало.

— Да,— сказала она. — я думаю, только так и надо было сыграть.

— А вам не следует идти с инспектором,— обратилась ко мне Софья.

— Послушайте, Софья, что я должен...

Я замолчал, потому что не мог в присутствии матери Софьи спрашивать, что я должен делать. Магда не проявляла ко мне ни малейшего интереса. Я мог, быть репортером, женихом ее дочери, полицейским и .даже гробовщиком: для Магды все они — только публика.

Взглянув на свои ноги, миссис Леонидас сказала неодобрительно:

— Эти туфли не подходят.

Софья взглядом дала мне понять, что я могу уйти,

И я присоединился к Тавернеру.

— Собираюсь повидаться со старшим братом,— сказал он.

— Послушайте, Тавернер, если кто-нибудь спросит меня, что я делаю в этом доме, как я должен ответить?

— А вас кто-нибудь спрашивал?

— Нет.

— Ну так оставим пока все как есть. Никогда ничего не объясняйте, особенно в таких обстоятельствах. Все настолько заняты своими заботами и страхами, что им не до вопросов. Если вы будете держать себя уверенно, никто и не. усомнится в вашем праве находиться здесь. .. Так, теперь мы пройдем в эту дверь и поднимемся по лестнице. Нигде ничего не запирается, Конечно, вы понимаете, что вопросы, которые я им задаю, меня совершенно не интересуют. Абсолютно неважно, кто был дома в тот день, а кто не был, и вообще где они были...

— Тогда зачем же...

— Это дает мне возможность изучать их и послушать, что они могут сказать. Кроме того, всегда есть шанс, что кто-то скажет что-нибудь нужное мне/ Я уверен, что миссис Магда Леонидас могла бы нас просветить, если бы захотела.

А можно ли ей доверять?

— О нет! Конечно нет! Но мы могли бы все проверить. В этом проклятом доме каждый имел возможность совершить убийство. Но мне необходимо найти повод.

На верхней площадке дверь справа оказалась запертой. Инспектор постучал.

Дверь мгновенно открылась, как будто человек только и ждал стука. Это был неуклюжий великан, с мощными плечами, темными взлохмаченными волосами и чрезвычайно уродливым лицом...

— О, входите, пожалуйста! Я собирался... но теперь это неважно. Проходите в гостиную. Я позову Клеменс... ах, ты уже здесь, дорогая? Это инспектор Тавернер. Он... а где сигареты? Подождите минутку. Если вам не трудно.— Он наткнулся на электрический камин, извинился перед ним и вышел из комнаты.

Миссис Роджер Леонидас стояла у окна. Меня сразу заинтересовала и она, и атмосфера комнаты. Было очевидно, что это ее комната. Стены выкрашены белой краской. Никаких картин — только над камином геометрическая фантазия из треугольников. Мебели мало; несколько стульев, полированный стол, маленький книжный шкаф. Никаких украшений. Много света и воздуха. Комната отличалась от гостиной Магды, как мел от сыра, и миссис Роджер Леонидас настолько отличалась от миссис Филипп Леонидас, насколько одна женщина может отличаться от другой. Магда играла роли, Клеменс,  я был уверен, всегда оставалась самой собой. Эта женщина  была очень яркой индивидуальностью. Около пятидесяти, коротко подстриженные седые волосы; умное тонкое лицо, светло-серые внимательные глаза. На ней было простое темно-красное - платье, которое очень гармонировало с ее стройной фигурой.

— Садитесь, инспектор. Что-нибудь прояснилось?

— Смерть, наступила от эзерина.

— Значит, это убийство? Будьте помягче с моим мужем, пожалуйста. Он потрясен. Обожал отца и очень тяжело переживает его смерть. .,

— Вы были в хороших отношениях с покойным?.

— Да.— И спокойно добавила: — Я не очень любила его.

— Почему же?

 — Мне не нравились ни его цели, ни средства их достижения.

— А миссис Бренда Леонидас?

— Бренда? Я очень редко с ней виделась.

— А как по-вашему, между нею и мистером Брауном что-нибудь было?

— Вы имеете в виду любовные отношения? Не думаю.

В комнату быстро вошел Роджер Леонидас.