На всю жизнь - Райан Нэн - Страница 40

— О-о, капитан, вам придется произнести лишнюю молитву за это маленькое проявление тщеславия.

Кей уронила руки и обернулась. Цокая языком, в проеме двери стоял Ник Мак-Кейб, прислонившись мускулистым плечом к полированному дверному косяку.

— Не имею представления, о чем вы говорите, — ответила Кей, и ее щеки опять залила краска.

— Вы прихорашивались, капитан. И я это видел. — Ник лениво оторвался от двери и подошел к ней. В руке у него был наполовину выпитый стакан спиртного, и, судя по тяжелому взгляду его серебристо-серых глаз, это был не первый стакан за сегодняшний день.

— Ничего подобного я не делала, — спокойно произнесла Кей.

— И вы не боитесь быть уличенной в греховной лжи, не говоря уже о другом грехе — самодовольстве и тщеславии? — Ник покачал темноволосой головой. — Что ж, теперь моя вера и в самом деле поколеблена.

— Я не лжива и совсем не тщеславна, — произнесла Кей, стараясь оставаться спокойной. Мужчина был, очевидно, в стельку пьян. Спорить с ним было бы глупо и бесполезно. — Я всего лишь поправляла растрепанные волосы, поскольку мне нужно заботиться о том, чтобы выглядеть достойно.

Понимая, что может заставить ее потерять достоинство и разозлиться, Ник сказал:

— Вам ни в коем случае нельзя забывать о своем достоинстве.

— Не забуду, — ответила она, — так что можете не беспокоиться.

Несколько мгновений Ник молчал, в задумчивости изучая ее, отчего ей стало не по себе.

— Ну вот, вы и здесь, капитан Кей, — наконец произнес Ник с язвительной ухмылкой, — одна в берлоге Ника Мак-Кейба. Мне кажется, вы чувствуете себя здесь, как дома.

Кей мудро проигнорировала насмешливую реплику. Она подметила свежевыстиранную белую рубашку Ника, его безупречно сшитые темные брюки с тщательно заутюженными складками. Дорогие замшевые туфли ручной работы.

— Я хочу отметить, мистер Мак-Кейб, — с улыбкой произнесла Кей, — что вас можно обвинить в беззастенчивом самолюбовании.

— Капитан, это возмутительно. — Низкий голос Ника звучал наигранно. — Мои мысли постоянно заняты насущными проблемами человечества.

Кей не было смешно.

— Мак-Кейб, нетрудно заметить, что ваши интересы ограничены вашей внешностью, вашими женщинами и деньгами, необходимыми для того и другого.

Несколько развязно Ник ответил:

— А разве есть что-нибудь еще?

— Для вас? Очевидно нет. — Она скорчила гримасу, давая понять, что находит его до отвращения легкомысленным. — И все же я не перестану молиться за то, чтобы однажды вы захотели жить более осмысленной жизнью.

— Полагаю, ваша жизнь более осмысленна?

— Надеюсь, что в конечном счете да. Вы когда-нибудь делаете что-нибудь для других, а не для себя? Думаю, нет. Вы делаете то, что вам нравится и когда нравится.

— А вы когда-нибудь пробовали так жить, капитан? — Ник приподнял широкие плечи, и от этого тонкая ткань белой рубашки обтянула его мускулистую грудь.

Отказываясь отвечать на его вопрос, Кей сказала:

— Кроме того, вы недоброжелательны, полны сарказма и абсолютно непочтительны. Эгоистичны, жадны до денег и наслаждений. Язычник, грешник.

— Аминь. И все в этом роде, — согласился Ник, поднимая стакан. Он залпом выпил содержимое и улыбнулся той недоброй, опасной улыбкой, которая заставляла сжиматься сердце Кей. Она впервые заметила у него над глазом маленький шрам. Это придавало Нику несколько зловещий вид. — А вы, капитан, полагаю, святая?

— Солдат Христова войска, — заявила Кей.

— А-а, верно. Вот она — надежда небес. — Ник придвинулся ближе.

Кей в смущении подалась назад.

— Вы пьяны, — проговорила она.

— Нет еще, но я этого добиваюсь, — подтвердил Ник.

— Вы очень дурной человек, Ник Мак-Кейб.

— И я плох для вас, капитан. — Он осушил стакан. Его губы заблестели от спиртного. — Вы не доверяете мне, раз уж отвергаете меня, так ведь?

— Да, — призналась Кей, — не доверяю.

— Ну что же, — произнес Ник удивительно тихим голосом, — вы имеете на это право.

— Но я намереваюсь переделать вас — испорченного и злого человека в хорошего, Ник Мак-Кейб.

Криво усмехнувшись, Ник быстро ответил:

— Вам кажется, что вы не знаете меня, а вы не знаете самое себя.

И снова он приблизился к ней. Он стоял так близко от нее, что Кей чувствовала тепло, исходящее от его высокого, стройного тела, вдыхала его чисто мужской запах, запах спиртного в его дыхании. Слегка прикрыв сверкающие серые глаза, в упор глядя на ее рот, Ник произнес:

— Капитан, я бы мог добиться того, чтобы к вечеру вы согрешили со мной.

Кей не отступилась. Сильно возмущенная его самонадеянностью, она не сдавала позиций. Ее голубые глаза метали молнии.

Сочувственно покачав головой, она обратилась к нему:

— Вы сильно переоцениваете свое умение очаровывать, Мак-Кейб.

— Неужели? — Он поднял правую руку к ее лицу. Загорелыми пальцами он провел по нежной, изящной скуле, которой она недавно любовалась, а он застал ее за этим занятием. — Вы могли бы быть приятно удивлены. Только небу известно…

— Вы ошибаетесь. Я знаю. — Она сердито отвела его руку в сторону. — Вы так самонадеянны… так уверены в себе. Это смешно.

— Но вы не смеетесь, — заметил он, придвигаясь еще ближе, заслоняя собой все пространство.

Кей невольно съежилась, отступила назад и в упор взглянула на него.

— Я пришла сюда не для того, чтобы сносить ваши оскорбления. Я не потерплю вашей чудовищной непочтительности!

— А я не просил вас учить меня жить, — отвечал Ник.

— Некоторые нуждаются в этом.

Отливающие серебром глаза Ника сверкнули огнем, потом сделались пугающе холодными.

— Леди, скоро вы пожалеете о том, что встретили меня.

— Я уже жалею.

— Деньги, капитан. Это все, о чем нам следует говорить. Если у вас есть мои деньги, давайте их сюда. Если нет…

— Вот они! — Кей вынула из кармана сложенные купюры, швырнула их на мраморную каминную доску, схватила свою черную шляпку и бросилась к выходу.

— Постойте! — Ник схватил Кей за плечо и потянул назад. От неожиданности она едва не задохнулась. — Сестра, вы не уйдете, пока я не пересчитаю их.

Взбешенная, Кей была вынуждена стоять и ждать, пока Ник начал медленно и методично отсчитывать деньги. Он театрально положил пачку банкнот на левую ладонь, послюнил кончик правого указательного пальца и не спеша стал отгибать одну за другой банкноты, считая вслух. Кей готова была взорваться.