Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Николай II: жизнь и смерть - Радзинский Эдвард Станиславович - Страница 50
Он вернулся в вагон и положил на столик написанный им самим текст отречения. На четвертушках бумаги для телеграфных бланков был отпечатан этот текст.
«Каким жалким показался мне набросок, который мы привезли, – вспоминал Шульгин. – Так благородны были его прощальные слова…»
«В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской армии, благо народа, все будущее дорогого нашего Отечества требует доведения войны во что бы то ни стало до победного конца… В эти решительные дни в жизни России почли мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы, и, в согласии с Государственной Думой, признали мы за благо отречься от Престола Государства Российского и сложить с себя верховную власть. Не желая расстаться с любимым сыном нашим, мы передаем наследие наше брату нашему великому князю Михаилу Александровичу и благословляем его на вступление на Престол Государства Российского… Заповедуем брату нашему править делами государственными в полном и нерушимом единении с представителями народа… На тех началах, кои будут ими установлены… Да поможет Господь Бог России».
Но, несмотря на растроганность, они тут же попросили его немного солгать. Чтобы не возникло предположение, будто отречение вырвано, поставить под ним не то истинное время, когда он его подписал, а то, когда он сам принял это решение… И он согласился. И подписал: «2 марта, 15 часов», хотя на часах уже была полночь.
Потом опять была ложь: они предложили, чтобы новый премьер-министр князь Львов был назначен еще им самим, Государем, и он опять: «Ах, Львов? Ну хорошо, пусть Львов». И он подписал и это.
Из дневника, 2 марта (окончание):
«Из ставки прислали проект Манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный Манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена, трусость и обман».
Подписав Манифест, он мог немедля отправиться в Царское Село. Но неожиданно для всех он возвращается обратно в Ставку – в Могилев.
Возможно, ему было слишком тяжело увидеть ее, детей после крушения. Он хотел дать ей и им привыкнуть к положению. И еще: он должен был проститься с армией. Шла война, и он до конца выполнял свой долг Верховного Главнокомандующего.
А может быть, он все еще продолжал надеяться… Вдруг она права: они восстанут, верные войска, и чудо свершится…
И еще: он должен был проститься с матерью.
3 марта он вернулся в Ставку. Никто не знал, как его должно теперь встречать, и вообще, должно ли теперь его встречать. Но, конечно же, Алексеев решает встретить его, как обычно. В специальном павильоне для приема царских поездов выстроились генералы. В молчании ждали. Говорил только язвительный Сергей Михайлович – обсуждал поведение другого великого князя, Кирилла, «называя вещи своими именами».
Подошел императорский поезд. Но никто не вышел. Потом показался кто-то из прислуги, позвал Алексеева и исчез с ним в вагоне. Все ждали.
Наконец появился Николай: желтая кожа, обтянувшая скулы, резкие мешки под глазами. За ним – граф Фредерикс: как всегда, тщательно выбрит, подтянут. Царь (уже бывший царь!) по обыкновению начал обход, здороваясь с каждым…
3 марта, пятница:
«Спал долго и крепко. Проснулся далеко за Двинском. День стоял солнечный и морозный… Читал много о Юлии Цезаре. В 8.20 прибыли в Могилев. Все чины штаба были на платформе. Принял Алексеева в вагоне. В 9.30 перебрался в дом. Алексеев пришел с последними известиями от Родзянко. Оказывается, Миша отрекся… Бог знает, кто надоумил его подписать такую гадость! В Петрограде беспорядки прекратились – лишь бы так продолжалось дальше».
Наступал «новый мир».
Отречение в пользу Михаила не получилось. И не могло получиться – «новый мир» не хотел Романовых. Гучкова едва не растерзали рабочие, когда он посмел объявить о царе Михаиле Романове.
3 марта Гучкова и Шульгина на моторах повезли добывать новое отречение. На крыльях автомобиля лежали солдаты с обнаженными штыками.
Еще 27 февраля Михаила вызывал из Гатчины в Петроград Родзянко. По просьбе Родзянко Михаил связался по прямому проводу со Ставкой, просил Николая уступить Думе – создать правительство, ответственное перед Думой. Николай отказался. Но обратно в Гатчину Михаил не попал – железная дорога была захвачена восставшими. Ночь он провел в Зимнем дворце и утром оказался в пекле. Генералы, перешедшие из здания Адмиралтейства в Зимний дворец (среди них были Хабалов и военный министр Беляев), предложили ему возглавить отряд – спасать Петроград. Михаил отказался. Он предпочел скрыться и проживал в квартире князя Путятина на Миллионной улице.
В квартире на Миллионной в прихожей набросаны дорогие шубы думских деятелей (это еще от свергнутого режима – скоро, очень скоро исчезнут и шубы, и их владельцы).
Вышел Михаил, высокий, бледный, с очень моложавым лицом. Выступали по очереди.
Резкий голос Керенского:
– Приняв престол, вы не спасете Россию. Я знаю настроение масс. Сейчас резкое недовольство всех против монархии. Я не вправе скрывать, каким опасностям подвергаетесь вы лично, взяв власть. Я не ручаюсь за вашу жизнь.
Потом тишина, долгая. И голос Михаила, еле слышный голос:
– При этих условиях я не могу…
Молчание и почти отчетливое всхлипывание.
Михаил плакал. Ему суждено было покончить с монархией. 300 лет – и на нем все кончилось.
И вопль, счастливый – Керенского:
– Я глубоко уважаю ваш жест! И вся Россия.
«Новый мир» посылал поздравительные телеграммы Михаилу Романову. Даже из Туруханска, где были в ссылке большевики, пришла поздравительная телеграмма.
Николай жил в губернаторском доме. Ежедневно ходил в помещение Генерального штаба, где Алексеев делал ему доклады, читал агентские телеграммы. Будто ничего не произошло.
Из дневника Николая: «4 марта. Суббота… К 12 часам поехал на платформу встретить дорогую мать, прибывшую из Киева. Повез ее к себе и завтракал с нею и нашими. Долго сидели и разговаривали… К 8 часам поехал к обеду к мамґа и просидел с нею до 11 часов».
По городу ходили писаря, шоферы, обвешанные красными повязками и бантами, с красными кокардами на фуражках. Бесконечные митинги, речи «самых свободных граждан самой свободной в мире страны» о «проклятом режиме».
А они собирались в вагоне вдовствующей императрицы – «наши»: великий князь Борис Владимирович (а ныне просто Борис Романов), принц Александр Ольденбургский (ныне просто Алек) и просто Сергей… и просто Сандро… Тогда они еще верили, что скоро приедет Николаша принимать пост Верховного Главнокомандующего. Алексеев, генералы – все его хотели.
Но «новый мир» его не захотел. И Николаше пришлось отказаться. Он уже ехал в Ставку, когда от имени Временного правительства ему сообщили: «Народное мнение решительно и настойчиво высказывается против занятия членами дома Романовых какой-либо должности. Временное правительство убеждено, что Вы во имя любви к Родине…» и т.д.
Он ответил не без сарказма, телеграммой: «Рад вновь доказать мою любовь к Родине. В чем Россия до сих пор не сомневалась».
Народное мнение… Когда один из великих князей на вопрос: «Как ваша фамилия?» ответил: «Романов», канцеляристка сочувственно сказала: «Какая у вас неблагозвучная фамилия».
Начиналась новая власть – власть победившей толпы. Власть его прежних солдат – Совета рабочих и солдатских депутатов. Дума и Временное правительство – все эти смелые прежде говоруны – теперь ее боялись. Заискивали.
С некоторым злорадством, уже из Царского Села, он будет наблюдать, как все беспомощнее становятся когда-то грозные ораторы Думы и как ничего не могут поделать с этой стихией. Ими же порожденной стихией.
- Предыдущая
- 50/114
- Следующая