Вожди и разведка. От Ленина до Путина - Дамаскин Игорь Анатольевич - Страница 57

Однако наиболее полно радиоразведка стала использоваться с начала 60-х годов, когда начальником ГРУ был назначен Ивашутин, уделявший ее развитию особое внимание. При его непосредственном участии были реализованы крупные комплексные программы развития перспективных направлений радиоразведки — наземной, морской, воздушной и космической.

Центры радиоперехвата и электронной разведки разместились в Лурдесе (Куба), бухте Камрань (Вьетнам), Рангуне (Бирма) и в МНР. Информация от этих и расположенных на территории СССР центров стекалась в центральную станцию радиоразведки в г. Климовске.

Одним из важнейших объектов радиоразведки являлся центр радиоперехвата ГРУ в Лурдесе. После проведенной в 1997 году модернизации центр имел возможность перехватывать данные с американских спутников связи, наземных телекоммуникационных кабелей, сообщения из центра НАСА во Флориде и многих других важных объектов. Из этого центра, обслуживаемого 2100 специалистами из ГРУ и ФАПСИ (Федеральное агентство правительственной связи и информации), которое тоже имело свою электронную разведку, поступало около 70 % всей разведывательной информации по США. В совместном докладе Госдепартамента и Министерства обороны США, подготовленном в 1985 году, говорилось:

«С этого ключевого поста прослушивания Советы следят за коммерческими американскими спутниками, связью военных и торговых судов, а также космическими программами НАСА на мысе Канаверал. С Лурдеса Советы могут прослушивать и телефонные разговоры в Соединенных Штатах». В последние годы этот центр все больше использовался и для сбора промышленной информации. В октябре 2000 г. президент Путин объявил о свертывании деятельности центра в Лурдесе и аналогичного объекта во Вьетнаме (ремонтно-технической базы Камрань). Объяснение было стандартное — станции обходились российской казне в 200 млн. долларов в год каждая. (Сведения о том, сколько они приносили экономии, не обнародованы.) Кроме того, власти США грубо надавили на советское правительство: Палата представителей Конгресса США приняла решение не структурировать и не списывать российские долги, пока станция на Кубе не будет закрыта. Президент США Джордж Буш младший расценил это решение как «дипломатический прорыв». Кстати, о свертывании деятельности американской военной базы Гуантанамо на Кубе речь никогда не шла, как никогда не делалось ссылок ни на долги, ни на дипломатию.

Особо следует сказать о радиоразведывательном флоте СССР, который насчитывал 62 корабля. Вот только один эпизод его деятельности. В 70-е годы в Восточном Средиземноморье вне пределов видимости с берегов Израиля постоянно курсировали три с виду ничем не примечательных советских корабля — «Кавказ», «Крым» и «Юрий Гагарин». Днем и ночью они патрулировали побережье Израиля. Не имея на своем борту никакого вооружения, корабли были буквально нашпигованы электронным оборудованием, а в состав экипажей входили специалисты-электронщики и эксперты по внешней политике Израиля. Единственной их целью являлось ведение радиоразведки. Они фиксировали радиопереговоры и телефонные разговоры на всей территории Израиля. И хотя советские эксперты, находившиеся на кораблях-разведчиках, могли самостоятельно анализировать перехватываемую информацию, большая ее часть передавалась в Москву, связь с которой поддерживалась круглосуточно, в том числе и с помощью спутников. По мнению израильских экспертов, радиоразведывательные корабли СССР были оснащены специальным оборудованием, которое могло вывести из строя всю систему связи Израиля.

Что касается космической разведки, то ее история началась в конце 50-х годов XX века, когда перед ОКБ-1 академика СП. Королева была поставлена задача создать спутник-разведчик и пилотируемый орбитальный корабль. Эта задача была решена о созданием спутника «Зенит», который легко переоборудовался в корабль «Восток». Участник подготовки к запуску «Зенита» Лев Смиренный рассказал автору о забавном случае, происшедшем при подготовке спутника. Во время установки аппаратуры гайка крепления сорвалась и упала внутрь возвращаемого аппарата. Понятно было, какие могут быть последствия этого. Ее требовалось извлечь. «Кандидаты и доценты» напрасно пытались это сделать. На помощь пришла солдатская смекалка. На конец длинной палки закрепили кусочек пластилина и таким образом извлекли злополучную гайку. Старт прошел успешно.

Первый разведывательный спутник «Зенит» был выведен на орбиту 26 апреля 1962 года. Официально он назывался «Космос-4» и пробыл на орбите трое суток. Спутники «Зенит» на долгое время стали основой систем космической фоторазведки. Разумеется, они неоднократно модернизировались и приспособлялись к конкретным задачам: обзорной съемке больших площадей, детальному фотографированию стереоскопической съемкой районов особого интереса, и т. д., однако базовая конструкция оставалась неизменной на протяжении 30 лет.

Начиная с «Космоса-12», запущенного в декабре 1962 года продолжительность полета спутника-разведчика была определена в 8 суток, а частота запуска с 1964 года достигала 9 спутников в год. С 1966 года для запуска фоторазведывательных спутников стали использоваться стартовые комплексы космодрома Плесецк с ракетами 8А92. В результате количество запусков увеличилось до 20 и более в год, а вывод спутников на новые орбиты позволил обозревать все населенные районы земного шара. К середине 70-х годов осуществлялось уже по 30–35 запусков ежегодно, однако даже при такой интенсивности суммарное время полетов разведывательных спутников едва достигало 400 суток в год. Но это нисколько не умаляло достижений космической разведки. Так, именно ее данные позволили точно установить, что Китай работает над созданием собственного спутника, запуск которого был успешно осуществлен в 1970 году.

В 1975 году в распоряжении ГРУ появились спутники так называемого четвертого поколения, которые находились на орбите до 30 суток. В начале 80-х годов продолжительность их полета увеличилась до 55–59 суток. Отснятая с этих спутников пленка возвращалась на Землю в специальных капсулах.

Была предпринята попытка вести космическую разведку и с орбитальных станций. Созданием таких разведывательных орбитальных пилотируемых станций (ОПС), получивших название «Алмаз», занималось КБ академика Челомея в г. Реутов, их испытания проходили с 1972 по 1977 год. В сообщениях ТАСС «Алмазы» назывались «Салютами» и камуфлировались под гражданские орбитальные станции, разработанные в КБ Королева. Всего на орбиту было выведено три «Алмаза». Станция «Алмаз-1» была запущена 3 апреля 1973 года и находилась на орбите 26 суток. Станция «Алмаз-2» (официальное название «Салют-3») была запущена 25 июня 1974 года и пролетала 213 суток (до 25 января 1975 года). На станции 14 суток работал военный экипаж в составе П. Поповича и Ю. Артюхина, на борту был установлен уникальный комплекс оптических средств разведки, разработанный на подмосковном Красногорском оптико-механическом заводе. Отснятая информация доставлялась на Землю в специальной капсуле, отстреливаемой со станции во время ее прохождения над территорией СССР. Станция «Алмаз-3» («Салют-5») была запущена 22 июня 1976 года и пробыла на орбите до 8 августа 1977 года, когда по команде с Земли была затоплена. На станции работали два военных экипажа. Первый в составе Волынова и Жолобова, пробыл на ней 48 суток, второй в составе Горбатко и Глазкова — 17 суток. Третий экипаж, прибывший к станции 14 октября 1976 года на корабле «Союз-23», состыковаться с ней не смог. Несмотря на то, что испытания станций были успешными, в 1978 году работы по пилотируемым «Алмазам» были прекращены, так как в ГРУ пришли к выводу, что автоматические разведывательные системы предпочтительнее пилотируемых.

Значительную часть разведывательной информации самого высшего качества, так сказать «из первоисточников», руководству страны поставляла электронная разведка. Вот лишь один из примеров. Посол ФРГ в Москве, видимо, в предвкушении своего «пенсионно-мемуарного» будущего, каждый вечер наговаривал страницы своего дневника. В нем он подробно рассказывал о своих встречах и разговорах с коллегами, о полученных указаниях и рекомендациях, оценках, о положении в стране и мире, планах правительства. В общем выкладывал сведения, которые не мог бы добыть самый изощренный разведчик. Его слова добросовестно фиксировали две стенографистки — одна, сидящая в кабинете посла, вторая — в кабинете где-нибудь на Лубянке, ибо именно туда тянулись провода от «жучков», установленных в посольских апартаментах. Через два-три часа откровения посла лежали на столе Никиты Сергеевича. При этом надо отметить, что все проникновения в посольства происходили только с личной санкции Хрущева и наиболее интересная информация всегда докладывалась лично ему.