«Дрион» покидает Землю (журн. вариант) - Ломм Александр Иозефович - Страница 8

- «Дрион» воспринял сигнал о помощи. Мне пришлось выйти раньше, чем предписывается правилами. Скажите, какая у вас беда, я постараюсь помочь вам.

Плавунов ответил так:

- Мы не просили о помощи. Это какое-то недоразумение. Беда у нас, правда, есть. Но мы ни о чём не просили, потому что даже не подозревали, что можно просить.

- Просил ваш ребёнок, - сказала Миэль, и её тонкая рука легко коснулась черноволосой головы мальчика.

- Беда у нас только одна. Девять наших товарищей, имевших неосторожность прикоснуться к вашему шару, уснули и спят до сих пор. Мы никак не можем их разбудить.

- Излучение «Дриона» не опасно для жизни, - спокойно сказала Миэль. - Они проснутся в назначенный срок.

- Вы рассеяли наши опасения. Спасибо, Миэль! Не нужна ли вам наша помощь? - спросил Плавунов.

- Вы уже помогли мне. Дали приют в своём доме. Я знаю всех вас. Не удивляйтесь, «Дрион» быстро собирает информацию. Я прибыла на очень короткое время. Через три ночи «Дрион» ляжет на обратный курс. И я должна успеть всё сделать. Нам необходимо познакомиться ближе. Прошу всех через шесть часов подняться ко мне в «Дрион».

Она поднялась. Мужчины вскочили и дали ей дорогу. Она вышла и направилась к шару. Люди провожали её в отдалении.

Уже совсем почти рассвело, но свет из шара всё ещё разливался по лагерю. Когда Миэль подошла к шару, из отверстия его показалось что-то белое и накрыло её. В то же мгновение всё исчезло.

ГУОЛЛА - ЦВЕТОК ЯДОВИТЫЙ

- Ни тебе здравствуйте, ни тебе до свидания! Мне эта Миэль определённо не нравится! - заявил Пётр Лапин, когда все вернулись в палатку Плавунова и расселись, где придётся.

- Да, встреча получилась скомканной, - вздохнул Николай Фёдорович.

- А может, так лучше? - осторожно спросил Искра. - Простые, добрососедские отношения…

- Ещё не известно, что это за соседка, - продолжал ворчать Лапин.

- Она красивая, - сказал Юра.

- Она умная, - добавила Наташа.

- Она добрый-добрый! - звонко крикнул Расульчик.

- Ну ладно, довольно излияний! - остановил их Плавунов. - Пусть Расул нам расскажет, как он попал к этой красивой, умной и доброй Миэль. Рассказывай, Расул, мы слушаем!

Коверкая от волнения слова больше обычного, мальчик рассказал про договор с Юрой и про то, как он вечером побежал просить чёрный шар, чтобы тот открылся. Добравшись до того момента, когда шар в самом деле открылся и взял его к себе, Расульчик смущённо умолк. На вопрос, что же было дальше, он пожал плечами и сказал, что спал и видел сны, а когда проснулся, то увидел, что перед ним стоит Миэль. Она поговорила с ним, потом взяла за руку и вывела из шара. Вот и всё.

А что он видел внутри шара?

Расульчик потупился и, ни на кого не глядя, развел руками:

- Миэль видел, и болше всё. Болше не видел.

Его отпустили, и он убежал на улицу.

Плавунов сказал:

- Через шесть часов мы отправимся с визитом к нашей космической гостье, товарищи. Я дал согласие, что ты придём все. Но думаю, это было опрометчиво с моей стороны. Умная, добрая, это всё хорошо, но осторожность прежде всего. Считаю, что идти должны двое. Чтобы не было по этому вопросу никаких прений, делегацию из двух человек я назначу в приказном порядке. Итак, с визитом к Миэль пойдут двое: Юра Карцев и я.

Наташа резко отвернулась и прикусила губу. Она была уверена, что окажется в числе этих двоих. Но спорить не стала.

Плавунов продолжал:

- Мы с Юрой будем готовиться к визиту. Остальные спать. Подъём через пять часов. Тебе, Наташа, поручаю Расула. Чтобы не было мне больше этой его самодеятельности.

Искра и Лапин ушли молча. Наташа отправилась искать Расульчика, но, откинув полог, повернулась к отцу:

- Это неправильно, товарищ начальник, неправильно!.. - Губы у неё задрожали, и, ничего больше не сказав, она убежала.

- Обиделась… Все обиделись… Ничего, потом поймут… - пробормотал Плавунов.

- Как же мы будем готовиться, Николай Фёдорович? - бодро спросил Юра. - Чиститься, пуговицы пришивать, как солдаты перед смотром?

- Нет, Юра. В порядок мы себя, конечно, приведём. Но не это главное. Самое главное в другом. Мы должны заранее наметить, о чём будем спрашивать. Кто такая Миэль? Откуда она прилетела? Какую цивилизацию представляет? В чём цель её прибытия на Землю? По какому принципу действует летательный аппарат? Вопросов много, с них мы и начнём.

Шесть часов пролетели незаметно. Снова разгорелся жаркий солнечный день. Неподалёку от шара уже стояли все шесть бодрствующих членов экспедиции. Плавунов, с расчёсанной бородой и в свежей рубашке, давал последние указания остающимся на случай, если он и Юра не смогут почему-либо вернуться из шара. Наставление было кратким и заканчивалось словами:

- Паники не устраивать, ничего не предпринимать. Ждать, наблюдать, записывать. Всё! Прощаться не будем… Юра, пора!

- Ни пуха вам, ни пера! - громко крикнул Лапин, но они даже не обернулись.

Подойдя вплотную к шару, Плавунов и Юра встали рядом на том же месте, где накануне стояла Миэль. Они ждали, что вот-вот на них упадёт что-то белое и мгновенно утащит в шар. Им было очень не по себе, но они стояли твёрдо и неподвижно, как солдаты в почётном карауле. Минуты бежали, а белое не появлялось. Они уже хотели отойти, как вдруг увидели, что из отверстия к ним спускается широкая красная лестница. Они посторонились, дали ей упереться в землю.

- Трап подан, Николай Фёдорович, пойдёмте, - тихо сказал Юра.

И они пошли наверх. В самом люке им пришлось согнуться, но зато сразу за ним оказалось высокое просторное помещение, залитое ярким светом. На гладком зеркальном полу розового цвета стояла Миэль в прежней серебристой одежде. Выглядела она гораздо лучше и даже улыбалась. Полились мелодичные слова:

- Жаль, что вы мне не поверили, пришли не все. Этим вы несколько усложнили мою задачу. Но я понимаю вашу осторожность. Следуйте за мной и ничего не бойтесь.

Не дожидаясь ответа, Миэль повернулась и заскользила по зеркальному полу. Смущённые, они пошли за ней. Перед ними в розовых стенах непрерывно возникали овальные проёмы, и они шли через них всё дальше и дальше, не глядя по сторонам и лишь мысленно удивляясь, откуда в небольшом сравнительно шаре могли взяться эти просторные залы и коридоры. Так они достигли высокой голубой комнаты, и здесь Миэль остановилась.

- Садитесь в кресла и сосредоточьтесь, - сказала она.

Плавунов и Юра увидели два голубых кресла. Пока они садились, хозяйка успела куда-то исчезнуть. Теперь они были одни в совершенно пустой комнате. Противоположная стена, до которой было метров десять, по цвету напоминала небо над горами в яркий солнечный полдень и казалась такой же бездонной.

Несколько минут стояла тишина. Но вот зазвучал голос невидимой Миэль:

- Слушайте, друзья мои, и смотрите! Будьте внимательны, будьте вдумчивы! То, что я сообщу вам, важно и для вас, и для всех людей вашей планеты… Я прибыла к вам из центра Галактики и говорю с вами от имени Союза Тысячи Планет. На одной из наших планет растет удивительное дерево. Оно называется гуолла. Запомните, друзья мои, это слово: ГУОЛЛА! Быстро растёт это дерево, быстро достигает зрелости и покрывается невиданной красоты цветами…

Голубая стена перед Плавуновым и Юрой превратилась вдруг в огромный экран. Но не такой, как в кино, а прозрачный, глубокий, словно широкое окно, распахнутое в неведомый мир. И сразу появилось дерево с длинными мечеподобными листьями, с мощным стволом и с красиво и привольно раскинутыми во все стороны мускулистыми ветвями. И вот оно стало покрываться цветами, прекрасными большими цветами, похожими на розы, но сверкающими, как драгоценные камни. Цветы покрыли дерево так густо, что не стало видно ни ветвей, ни листьев.

Плавунов и Юра смотрели как зачарованные, а голос невидимой Миэль всё лился и лился… И вдруг голос оборвался, дерево на экране всё сверкало, всё пламенело тысячами ярких красок, и уже казалось, что не цветы его покрывают, а какие-то огромные разноцветные насекомые, прожорливые и беспощадные. И дерево не выдержало натиска собственных цветов. Сначала отвалились длинные пожелтевшие листья, потом стали отламываться ветки, потом целые ветви. Наконец остался один чёрный, словно обуглившийся, ствол. Дерево умерло, и у ног его лежали опавшие цветы: они гнили и были похожи на грязь.