Клыкастые страсти (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 19

Мечислав подняла брови.

— Ты винишь ее в смерти Даниэля? Но обязательно кто-то сказал бы слово против. Она виновата только в своей дури.

— А я не собираюсь всю жизнь наблюдать дуру-вампиршу рядом с собой, — парировала я. — и рано или поздно убью ее.

— Ненависть может разрушить твою жизнь. Ты это понимаешь?

Вадим? Странно. От него я это услышать не ожидала. Но он заслуживал ответа. Может, даже больше, чем Мечислав.

— Я ее не ненавижу. Я просто рано или поздно убью ее. Вот и все.

— Тебе было бы легче ее убить, если бы ты не объявила об этом во всеуслышание, кудряшка.

Я фыркнула на Мечислава.

— Моя честь обязывает сперва предупредить, а потом уже бить.

Какие гордые слова! Если бы у меня еще и поступки соответствовали! Я ведь не поэтому ее предупредила. Мне хотелось, чтобы Катька злилась, боялась, ждала удара со стороны… И, кажется, я достигала своей цели. Я голубых глазах металось что-то, похожее на страх.

— Как это мило с твоей стороны, — процедила Катька.

— Да, я тоже так думаю, — согласилась я. И повернулась к Мечиславу. — Вы хотели их видеть или хотели, чтобы я увидела эту… Анну?

У меня едва не сорвался крепкий эпитет в адрес бывшей подруги, но я сдержалась. Я — леди. У меня под брюками всегда целые колготки и я не матерюсь при всем народе.

— И то и другое, кудряшка. Ты сердишься?

— Отнюдь. Сердиться можно только на себя. Я должна была предвидеть что-то в этом роде. Вы часом в детстве не отрывали крылышки у бабочек и ножки у тараканов?

На лице вампира появилась медленная ленивая улыбка, обнажающая острые клыки.

— Не помню, кудряшка. Это было так давно…

Я фыркнула в знак недоверия. Кто-то говорил мне, что у вампиров идеальная память. Они ничего не забывают в своей жизни. Это и благословение и проклятие. Но спорить я не стала.

— И все-таки, зачем вам понадобились эти двое болванов?

— Садись, кудряшка.

Мечислав грациозно опустился в одно из кресел и показал мне на соседнее. Я послушно плюхнулась на указанное место.

— А сейчас я хочу услышать вашу историю от вас самих, — обратился вампир к моему брату. — Моя девочка слишком доверчива. А я хочу знать правду. И если вы посмеете соврать, даже кудряшка не сможет защитить вас.

Голос вампира пронесся по комнате ледяным ветром. Я невольно вздрогнула — и увидела, как задрожали Славка, Клара и Анна. Вадим остался внешне спокойным. Ну да, у него было больше всех времени, чтобы привыкнуть.

— Я могу сесть? — хмуро спросил Славка, пытаясь сохранить остатки гордости.

Мечислав не собирался позволять ему этого.

— Я здесь хозяин. А женщина, которую вы знаете, как Юлию Леоверенскую — мой фамилиар. Вадим и Анна — мои слуги и телохранители. А что до вас — вы стоите меньше, чем ковер у меня под ногами. Если я прикажу, мои слуги перервут вам глотки. И кудряшка простит меня. Обязательно простит, потому что зла на вас. И потому, что вы создаете ей много проблем. Причины можно перечислять очень долго. Это неважно. Поэтому рассказывай, смертный, и не зли меня.

Мечислав даже голоса не повысил. Если судить по интонации, то таким голосом можно было овец считать. Никакого выражения. Холод и пустота. Но на Славку подействовало. Братец побледнел, потом покраснел — и быстро-быстро заговорил, глотая окончания слов. Вампир внимательно выслушал его — и кивнул Кларе. Пади говорила спокойнее, но глаза ее бегали по сторонам. И даже я могла определить, что она волнуется. Для вампира это вообще было парой пустяков. Пади рассказала про то, как стала оборотнем, про то, что с ней делали и вожак стаи и по его приказу, рассказала про знакомство со Славкой и про побег. Рассказала даже про то, как я приняла их и как она решила помериться со мной силами. Хотя бы в этом она не лгала. Мечислав слушал, откинувшись на спинку кресла. Лицо его было так же спокойно и бесстрастно. Маска холодного вежливого интереса. Глаза смотрели в какую-то точку на стене. Казалось, что его совершенно не интересует рассказ пади. Интересно, а как на самом деле?

Жаль, что я не ощущаю мысли и чувства так, как вампиры. Клара замолчала. Мечислав сидел совершенно неподвижно. Молчание облаком заполняло комнату. И я не собиралась нарушать его первой. Вадим? Вадим молчал и намеревался молчать еще пару лет. Мы встретились глазами, и он улыбнулся мне, показав клыки. Но я только улыбнулась в ответ. Вот почему я не испытываю никаких эмоций при виде Вадима? Как бы расспросить половчее — Мечислав — это стандартный вампир или его способность привораживать женщин (только ли женщин?) — нечто особенное? Не знаю. Может у Мечислава и спросить? А почему нет? Обязательно спрошу. Он же обещал мне серьезный разговор? Вот и пообщаемся!

Анна тоже молчала. Кларе хорошо вбили в голову правила поведения с вампирами. Поэтому первым нарушил молчание Славка, стремясь реабилитировать себя перед любимой девушкой.

— И что вы решили?

Мечислав медленно перевел на него взгляд. Хм, если он посмеет так на меня посмотреть, я взбешусь! В глазах вампира были презрение, тоска и усталость. Типа: «ну что нужно от меня этому идиоту? Отвяжется он от меня, наконец?» Только выказанные гораздо более ярко и сильно. Семьсот лет тренировки сказываются.

— Я пока ничего не решил, — наконец соизволил разлепить губы вампир. — Я просто вы-слушал вашу историю, но я не знаю, чего от меня хочет кудряшка.

— Кто? — не понял Славка.

— Это меня так прозвали, — неохотно призналась я.

Брат почесал кончик носа.

— А что, тебе идет. Твое имя ведь и есть в переводе с какого-то там мертвого языка «кудрявая»? Это точно про тебя! Ты и кудряшка и красотка.

В голосе его слышалась откровенная насмешка. Я покривилась. А то я сама не знаю, что далеко не красавица. Слишком уж я далека от официальных канонов. Не то лицо, не те волосы, не та фигура. Сейчас в моде блондинистые (крашеные) голубоглазые скелеты без мозгов. Я не такая. Ну и что теперь? Удавиться и не жить!? Ага, щаззззз! Пусть удавится, кому не нравится!

— Это мне решать, смертный, — голос Мечислава холодным ветром пронесся по подземелью.

Славка съежился и виновато захлопал глазами.

— Простите. Я не хотел…

— Следи за своими словами, смертный, иначе кто-нибудь из моих слуг разорвет тебе глотку, и я не остановлю их!

Я не стала останавливать вампира. Славке необходим урок хороших манер. А кто может преподать его лучше? Только Джек — Потрошитель.

— Простите, — еще раз повторил брат.

Мечислав кивнул и обернулся ко мне.

— Ты действительно просишь, чтобы я защитил эту… шваль?

Я глубоко вздохнула. Выдохнула.

— Он мой брат.

— И все, кудряшка?

— Этого мало?

— Для меня — да. Но не для тебя. — Вампир опустил ресницы. Длинные, черные, они двумя веерами легли на гладкую золотую кожу щек.

— К сожалению.

— Не перестаю тебе удивляться, кудряшка. — Вампир откровенно смеялся надо мной. — Ты терпеть его не можешь, ты обижена, ты мечтаешь отомстить, но когда это ничтожество приползает к твоему порогу за помощью, ты не в силах оттолкнуть его. Почему? Не из родственной любви. Из чувства долга. Но такого извращенного понимания ответственности я не встречал ни у живых, ни у мертвых.

Я густо покраснела. Чья бы корова мычала!

— Именно мое извращенное понимание ответственности спасло кое-кому жизнь!

— Неблагородно напоминать об оказанной услуге, кудряшка.

— До чего мы дожили! Вампиры говорят о благородстве! Что следующим номером!? Апокалипсис!?

Славка смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Впрочем, он был не одинок. Такие же лупешки были у Клары и Анны. А вот Вадим не удивлялся. Он-то мою манеру общения изучил во всех подробностях.

— Вполне возможно, кудряшка, вполне возможно. Желаешь поучаствовать?

— Лучше спланировать.

— Для тебя, мое сокровище, любой каприз.

Мы перебрасывались словами, как детским мячиком. И мне это надоело первой. Я за-ткнулась, демонстративно скрестила руки на груди и уставилась прямо в зеленые глаза. Мечислав улыбнулся мне. Очень продуманной улыбкой. На миг мне показалось, что я стою перед ним совершенно обнаженная. Даже уши заалели. Сволочное воображение. М-да, мне от него так просто не избавиться. А может и вообще не избавиться. Разные весовые категории. Но кто сказал, что я не буду пытаться?!