Клыкастые страсти (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 15

Ах, мы еще и о справедливости заговорили? Но я должна была отдать должное Мечи-славу. Тогда я и правда могла сойти с ума. Он устранил себя из моей жизни — ровно на-столько, чтобы незримо присутствовать рядом и напоминать о себе, но не показываться на глаза. И все же… Его вина? Он хочет знать? Имеет право? Ну так он пожалеет о своих правах! Я приняла бой.

— Ваша вина — смерть Даниэля. Не больше и не меньше. Видеть я вас не желаю по той же причине. Он мертв, а вы живы. Мне достаточно.

— А мне нет.

Мечислав резко развернулся и заходил по комнате, пытаясь собраться с мыслями.

— Хватит метаться, — попросила я. — Давайте все обговорим и расстанемся?

— О нет. Мы еще не закрыли предыдущую тему, пушистик. Я действительно невиновен в смерти Даниэля, как бы ты не желала меня обвинить. Да, он умер, а я остался жив. Но ведь умерли многие — а ты жива. И ты не считаешь себя виноватой в их смерти. Тот же Андрэ…

— Он получил по заслугам.

— Тебе ли было их определять? Не суди…

— Вампиру ли цитировать мне Библию? Меня хотели убить — я всего лишь защищалась. Око за око, челюсть за зуб!

— А оборотни?

— То же самое.

— Непробиваемая позиция.

— Да уж какая есть. Даниэль мертв.

Боль еще раз полосанула когтистой лапкой по сердцу. Ох, Даниэль, зачем ты меня оставил… Как же я буду все эти годы — и без тебя… Пыльные годы, серые дни…

— И чем я мог предотвратить его смерть?

— Вы обещали ему свою защиту — и не защитили его!

— Я не мог этого сделать, кудряшка. В тот момент я сам нуждался в защите.

— Но вы могли предупредить Рамиреса! — цеплялась я за соломинку. — Могли сказать всем, что Даниэль под вашей защитой! Могли поговорить с Елизаветой сразу, как только приехали! Разве нет?

— Девочка моя, ты и сама понимаешь, как нелепы твои претензии. Кто бы стал меня слушать, если неизвестно — останусь я в живых — или нет? Рамирес и Даниэль — это отдельный разговор, но сильнее, чем они, друг друга сложно было ненавидеть. Я сейчас не буду углубляться в эту историю, но у них были на то причины. Тут сыграла роль и личная неприязнь. Мог бы я это предупредить? Вряд ли. У меня не было времени на предупреждения, да я и не знал о распоряжении Елизаветы.

— Но можно было об этом подумать!

— Я вампир, а не пророк! Ты же об этом не думала?

— Нет! Ох, если бы я знала тогда…

— Елизавета меня ненавидит. Я мог бы выкупить у нее Даниэля, но не сразу и за большую сумму. Или привлечь Совет. Она никогда меня не послушала до окончания поединка. В ее глазах только Князь города имеет вес. А что до всех остальных, которым я мог сказать, что Даниэль под моей защитой — разве они что-нибудь решали? И не надо мне рассказывать про шоу, устроенное Елизаветой! Она бы что-нибудь придумала, чтобы уничтожить неугодного ей вампира. Обязательно. И та маленькая дурочка, которая про-голосовала за его смерть — просто жертва обстоятельств. Анна осталась в живых только потому, что ее вины в смерти моего друга почти нет. Нашелся бы кто-нибудь другой. Обязательно. Поэтому я просто наказал ее, а не убил. А мог бы.

— А если я ее убью?

— Не думаю. Ты для этого слишком порядочная.

— А жаль.

— Иногда мне тоже очень жаль. Еще обвинения в мой адрес есть?

Обвинений не было. Но легче от этого не становилось.

— Мы говорили, что я буду принадлежать вам, только если Даниэль останется жив. Он умер.

— Да, кудряшка. Но ты жива. И глупо хоронить себя заживо. К тому же ты невнимательна. Фамилиар — не собственность вампира. И ты не моя собственность. Наоборот, я больше принадлежу тебе, чем ты — мне. И тебе хочется, чтобы я был рядом. Хочется всего, что ты получишь от своего нового положения. Ты боишься не меня. Ты себя боишься.

Он был целиком и полностью прав.

— Я вас ненавижу.

Вампир довольно улыбнулся.

— Это мы уже проходили. Не пора ли сказать что-то новое? Что привело тебя сюда, не-смотря на всю ненависть?

— Мой брат.

— Твой брат, кудряшка? Я полагаю, что это тот самый молодой человек, который сейчас сидит внизу?

— Да. Сегодня он и его подруга приехали в наш город…

Я очень кратко рассказала обо всем, что произошло со мной, начиная с десяти часов утра. Правда, пока я умолчала о том, что они уже успели убить двоих вольпов. О подробностях поговорим потом, когда станем торговаться о цене. Вампир внимательно слушал, не отрывая взгляда от моего лица. Кажется, он понял, что я чего-то не договариваю, но смолчал. Пока? Или… В конце концов, я не выдержала.

— У меня что — пятно на носу?!

— Прости, кудряшка?

— Вы от меня глаз не отрываете. Скоро дыру протрете!

Вампир очаровательно улыбнулся. Разумеется, не показывая клыков. В его возрасте это почти неприлично.

— Я просто пытаюсь определить, что именно произошло с тобой сегодня. И не могу.

— Произошло? Явление братца просто выбило меня из колеи. Вот и все.

— Ты в ней и не была последнее время. Но меня сейчас волнует не твое психологическое состояние, а спонтанный выплеск силы. Это ведь не было тебе свойственно?

— Но он и не спонтанный. Просто эта дуреха меня спровоцировала.

— А раньше такое было?

— Раньше — не было. Но никто так и не поступал со мной. Я жила в изоляции, а потом все вернулось. И резко. Сила, которая копилась внутри меня — выплеснулась наружу. Неожиданность, стечение обстоятельств…

— И все же я хочу знать — что это. Потеря контроля — или переход твоих способностей на качественно новый уровень. Ты разрешишь мне?

— ? — я молча сидела и смотрела на него. В чем тут подвох? Вампир понял все по моему недоуменному лицу и коротко улыбнулся.

— Для того, чтобы чувствовать тебя, мне необходимо дотронуться.

Я выставила перед собой ладони.

— Все ваши прикосновения кончаются одним и тем же! В феврале, когда я согласилась стать вашим фамилиаром, я поставила условие — вы получите только мою силу. Не душу, не разум и не тело! Тогда вы согласились, и я поверила вашему честному слову. Теперь выясняется, что вам мало уже полученного от меня?!

— Разумеется, кудряшка. Я не хочу принуждать тебя, поэтому я и не приходил все это время. Ты должна была отдохнуть и успокоиться.

Я покривилась.

— Вам наверняка уже доложили, как я отдохнула и успокоилась.

— Обо всем, что тебя касается, мне докладывают сразу после пробуждения.

— Я польщена, — огрызнулась я. — А жучки у меня в квартире ваши подчиненные не устанавливали?

— Я приказал этого не делать.

— Очень мило с вашей стороны.

— Я знаю.

На этот раз в его словах не было и тени иронии. Кажется, вампир и правда считал, что я должна быть благодарна. Увы. Придется его разочаровать.

— Вы на самом деле думаете, что я… — у меня просто не было сил выговорить это вслух.

Вампир отлично понял, что я имею в виду, и улыбнулся.

— Ты, кудряшка, мой фамилиар. И на тебе стоит моя Печать разума. Что бы ты ни сделала, стереть ее не удастся. Нам жить с этим, сколько даст судьба. Надеюсь, очень долго. Поэтому нам надо, просто жизненно необходимо, найти общий язык. И я предлагаю тебе для начала сбросить избыток силы.

— Простите?

— Кудряшка, тебе не приходило в голову, что твое отвратительное состояние вызвано не столько душевными переживаниями, сколько избытком силы. За те несколько дней, которые мы провели вместе, ты привыкла отдавать нам излишки, а потом, когда решила отдалиться от меня, сила начала накапливаться внутри твоей ауры. Ты действительно на пределе, кудряшка, но не от тоски. Просто сила переполняет тебя, как гелий — воздушный шарик. И если ты не избавишься от нее в самое ближайшее время, тебе будет только хуже. И я предлагаю свою помощь. Хотя решать тебе.

Я внимательно смотрела на вампира. Красивое лицо было все так же холодно и бесстрастно. Словно его все происходящее не касается. Могу ли я верить ему? Нет!!! Но кому — или чему я тогда могу верить? У меня под дверями не стоят толпы учителей с заверенными документами от президента.