Клыкастые страсти (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 1

Галина Дмитриевна Гончарова

Клыкастые страсти

Глава 1. Возвращение блудного (или просто блудящего?) сына

День был невинен и ветер был свеж, темные звезды погасли…

Что-то Цветаева меня сегодня не вдохновляла. Меня вообще ничего не вдохновляло. Лето, цветочки, травки-муравки, речка, опять же, солнечный загар, а у меня жестокая депрессия. И на пляже я не была ни разу. Хотя на то были серьезные причины. Но, наверное, лучше рассказать все сначала. Зовут меня Юлия Евгеньевна Леоверенская. То еще имечко, с мороза не выговоришь, навеселе — тоже. Поэтому все друзья и знакомые зовут меня просто Юля. Мне девятнадцать лет, а через пол-месяца будет уже двадцать. Молодость проходит, годы остаются. И чего это меня на философию потянуло? А, ну да, на часах четыре утра. Именно в это время на меня накатывают воспоминания. Еще год назад в это время я была совсем другой. Жила как все студенты, ходила на лекции, прогуливала, списывала, целовалась с мальчиками, ходила на дискотеки. Жила и радовалась жизни. Я тогда и не думала, что бывает как-то по-другому. А сейчас смотрю на посветлевшее небо — и накатывает безумная тоска. И приходят вопросы, на которые никогда не получить ответов. Где я ошиблась?! Что пошло не так?! Почему моя жизнь из нормальной комедии превратилась в гибрид триллера с ужастиком?! Почему я потеряла любимого человека?! Что я могла сделать, чтобы Даниэль остался жив!? Если бы сейчас передо мной появился Сатана и сказал: «Ты мне отдашь душу, а я верну тебя назад, в февраль, чтобы ты могла попытаться все исправить! Но никто не гарантирует тебе удачу!» — я бы согласилась не раздумывая. Даже если бы ничего не получилось исправить, я бы пробыла еще немного времени рядом с любимым человеком. Хотя бы час, хотя бы минуту! Увидеть, дотронуться, спросить — не винит ли он меня… Хотя это я знаю и так.

Не винит.

И он сказал бы мне то же самое. Даниэль любил меня. И передал на прощание подарок. Теперь я даже знаю, в чем он заключается. Часть искры божьей. Часть своего таланта. Такой подарок не делают человеку, которого считают виновным в своей гибели. Такое можно передать только любимому. А он любил. И я — любила.

Ах, Даниэль, Даниэль… Как бы мне хотелось, чтобы на одну-единственную секунду ты оказался здесь, рядом со мной! Если после смерти есть жизнь и есть рай и ад, а вампиры находятся в аду, я попрошусь к тебе! И плевать мне на рай и вечное блаженство! Я не променяю соседнюю с твоей сковородку на самое пушистое облако в мире! Не страшно умирать, когда за черту ушел кто-то очень близкий и дорогой. А Даниэль — это моя вечная боль и вечная тоска.

Так получилось, что в феврале подруга втянула меня в очень нехорошую и кровавую историю. В итоге я узнала, что кроме людей на свете живут еще вампиры, оборотни и чертова прорва другой нечисти. Всех я их правда не видела. Только вампиров и оборот-ней. Но мне и того за глаза хватило. А в одного вампира я даже незапланированно влюбилась по самое дальше некуда. Хотя Даниэль был, прежде всего, художником, а уже по-том кровопийцей. А я — я искренне готова была ради него на все. Этим воспользовался другой вампир, который и стал в итоге Князем города. А Даниэль погиб. Погиб глупо и бессмысленно, по приказу своей госпожи, которая приревновала его. И ладно бы приревновала к человеку! Нет! Просто ее жаба задавила, что никто ее не любит. И не полюбит! Даниэль по памяти набросал мне ее портрет. И скажу честно, чтобы в такую влюбиться, надо крепко удариться головой о высокое дерево. И не один раз.

Ну, ничего, мир тесен, когда-нибудь я доберусь до этой дряни — и тогда… Я ее ИПФ сдавать не буду, сама разрежу на части без наркоза! Буду натирать на мелкой терке и посыпать красным перцем! И руки не дрогнут!

Дзззззззззззззззззззззз!!!

Звонок взорвался бешеной трелью. Я дернулась и пошла открывать. Интересно, кто это? Оказалась — Надя. Подруга влетела в квартиру, обдав меня волной дорогих духов, и метко чмокнула в щеку.

— Привет, Юленок! Сидишь, глядишь!?

— На луну любуюсь, — отозвалась я. — А что вдруг случилось? Что-то ты с утра пораньше?

Я поневоле залюбовалась подругой. И куда только делась забитая девчонка из деревни, работавшая уборщицей и считавшая копейки до зарплаты? Дорогие шмотки, косметика, духи, прическа…

Надя вся наша история явно пошла на пользу. Подруга даже похудела килограмм на пять — и явно не собиралась на этом останавливаться. А какая от нее шла энергия… про-сто как поток света от лампочки!

Мужчины плыли на нее, как комарики на свет фонарика. И Надюшка была этим очень довольна. Она уже успела обзавестись своим домом и теперь по утрам училась, по вече-рам подрабатывала, а по ночам в полнолуние бегала в звериной шкурке. Такая вот насыщенная светская жизнь.

— А что к тебе — с вечера попозже приходить? — парировала Надюшка. — Я же знаю, что у тебя с полудня до темноты тихий час. Юль, кончала бы ты с этой хренью, а? Давай я тебе что ли снотворного надыбаю, травки попьешь, опять же пустырник хорошо помогает, а то можно и просто по водочке без закуски! Ну что это такое — по ночам не спать!?

Я покачала головой.

— Надь, ты и сама знаешь, что все это — не выход.

— Ну да! А вот всю ночь не спать — выход!

— А что — у меня еще и выбор есть!? — окрысилась я.

Ну да, Надя ни в чем не виновата, более того, это я ее втянула в свои разборки и по моей вине она стала оборотнем. И по-хорошему, подруга должна была оторвать мне голову. Ей теперь сила позволяет. Оборотни вообще гораздо сильнее людей. Но подруга простила меня и мы по-прежнему общаемся. Теперь даже гораздо чаще. Надя утверждает, что у меня жестокая депрессия. Мне же безразлично как это все называется. Да, мне неинтересно жить, я мало ем, я забросила все свои увлечения, я не могу заснуть по ночам, потому что под кроватью прячутся страшные чудовища и болезненные воспоминания. Теперь мой распорядок дня таков — ночью я сижу дома, читаю, рисую, смотрю телевизор или из-деваюсь над компьютером, с восьми утра до трех часов дня у меня рабочий период, который я посвящаю институту, а с трех и до восьми-девяти часов вечера я отключаюсь и сплю как убитая. В это время меня не волнуют никакие кошмары. Так вот и живу. Мама ужасалась, но дедушка попросил ее оставить меня в покое. Не знаю, какую версию он ей преподнес и как уговаривал, но теперь мама навещает меня или после девяти или в пер-вой половине дня. Или я хожу к родным. Наши квартиры в одном доме, только в разных подъездах. И чтобы пройти к маме зимой мне даже одеваться не нужно — парадные связывает очень удобный чердак.

— Вылезь из нирваны! — рявкнула подруга.

Я дернулась и уставилась на нее.

— Что, Надюш!?

— То самое! Я тут говорю, а она на кактусе медитирует! Пошли завтра с нами на вечеринку! В «Трех шестерках» будет классная дискотека, живая музыка, коктейли за счет за-ведения, стрип-шоу! Туда весь город ломится, отпихивая друг друга локтями!

Я решительно замотала головой.

— Извини, Надя, я не пойду!

— Да почему!? Подумаешь, проблема! Пошла да вышла!

— Для кого-то не проблема, а для меня так даже очень, — отрезала я.

Ну да, а еще у этой проблемы есть имя, клыки и на редкость сволочной характер. Ничего не забыла? Забыла. Еще при виде этого вампира у меня челюсти от желания сводит. Как и у девяноста девяти процентов женщин. Оставшийся один процент — слепые, глухие и безнадежно больные на всю гормональную систему.

— Что еще за «Три шестерки»?

— Недавно открывшийся стрип-клуб, — отозвалась Надя. — Клевая программа, туда все подряд рвутся, Танька билеты достала по чистой случайности!

Я покачала головой.

— Надя, ты знаешь, я после наступления темноты на улицу не выйду даже под угрозой расстрела!

— Да сколько можно!? — взвилась подруга. — Чего ты боишься!? Этого клыкастого!? Да с чего ты взяла, что он к тебе подойдет! У него таких двенадцать на дюжину!