Вилла «Аркадия» - Мойес Джоджо - Страница 20

– Конечно нет, – сердито ответила она. – А теперь прошу, пойдем. У меня еще много дел.

– Не понимаю, что происходит, – раздался голос за ее спиной. – Ты почти все время сидишь безвылазно в своей комнате.

В горле Лотти застрял огромный комок пустоты. И душил ее. Глаза щипало от слез. Господи, заставь его уйти. Прошу тебя. Несправедливо так со мной поступать.

Но Гай снова с ней поравнялся.

– Странно, но ты мне кого-то напоминаешь. – На этот раз он на нее не смотрел. Просто шел рядом. – Я пока не понял кого. Но пойму. Это тот дом?

Солнце, несмотря на ветер, согрело ей спину. На подъездной аллее Лотти чуть замедлила темп, под ногами хрустел гравий. Еще не дойдя до середины, она осознала, что не слышит его шагов.

– Вот это да! – Он отступил назад, прикрыв ладонью глаза и щурясь от солнца. – Кто здесь живет?

– Аделина. Ее муж Джулиан. И кое-кто из их друзей.

– Совсем не похож на английский дом. Скорее напоминает те дома, среди которых я вырос. Вот это да! – Он улыбался, приближаясь к дому и оглядывая квадратные окна, побеленный фасад. – Я, знаешь ли, не большой поклонник британских домов: традиционного викторианского стиля или псевдотюдоровской ерунды. Мне они кажутся темными и тесными. Даже дом родителей Селии. Зато этот гораздо больше мне по вкусу.

– Мне он нравится, – сказала Лотти.

– Вот уж не думал, что здесь встречаются такие дома.

– Как давно ты здесь не был?

Он задумчиво нахмурился:

– Лет двадцать. Мне было примерно шесть, когда мы уехали из Англии. Ну что, войдем?

Лотти глянула на конверт в руке.

– Даже не знаю, – засомневалась она. – Наверное, можно просто сунуть его в щель для писем…

Она с тоской посмотрела на дверь. Она не была здесь уже почти две недели. Селия не захотела пойти с ней. «А, та публика, – пренебрежительно отмахнулась она. – Собрание скучных и никчемных людишек. Тебе нужно приехать в Лондон, Лотс. Вот где настоящее веселье. Вдруг ты с кем-нибудь познакомишься».

– Мне запретили с ними общаться, – пояснила Лотти. – С теми, кто там живет. Но они мне нравятся.

Гай перевел на нее взгляд:

– В таком случае войдем.

Дверь открыла Френсис, а не Марни.

– Она ушла, – сообщила Френсис, на ходу стирая с рук рыбью чешую нелепо выглядевшим на ней белым фартуком. – Бросила нас. Такая досада. Мы совершенно не приспособлены к домашнему хозяйству. Мне поручили приготовить на ужин рыбу. Если бы вы видели, какой кавардак я устроила на кухне.

– Это Гай, – сказала Лотти.

В ответ Френсис лишь помахала рукой. «Аркадию» посещало столько людей, что в официальных представлениях давно отпала необходимость.

– Аделина на террасе. Занимается дизайном нашей фрески.

Пока Гай с удивлением рассматривал дом, Лотти украдкой бросала взгляды на его профиль. Скажи что-нибудь ужасное, мысленно приказывала она. Отнесись неуважительно к Френсис. Заставь меня изменить о тебе мнение. Пожалуйста…

– Что за рыба? – спросил он.

– Форель. Ужасно скользкая гадость. Так и летает по всей кухне.

– Хотите, я попробую? Я довольно ловко разделываю рыбу.

– Ой, правда?! – с нескрываемым облегчением воскликнула Френсис и направила его в кухню, где на отбеленной деревянной столешнице картинно истекали кровью две радужные форели. – Ума не приложу, почему она ушла. Впрочем, она всегда была нами недовольна. Я под конец даже стала побаиваться этой угрюмой старухи.

– Она не одобряла нас. Наш образ жизни. – В дверях появилась Аделина. На ней была длинная черная юбка в мелкую складку и белая блузка с черным галстуком. Она улыбнулась Гаю. – Мне кажется, ей было бы удобнее в более… традиционном доме. Ты привела к нам нового гостя, Лотти?

– Это Гай, – представила своего спутника Лотти и, чуть замявшись, заставила себя добавить: – Жених Селии.

Аделина перевела взгляд с Гая на Лотти и обратно, помедлила, словно раздумывая над чем-то, и наконец подняла руку в приветственном жесте:

– Приятно познакомиться, Гай. Примите также мои поздравления.

Наступила короткая тишина.

– Прислуга почему-то долго у нас не задерживается. Этот нож подойдет? По-моему, он не очень острый. – Френсис протянула окровавленный нож.

Гай проверил лезвие большим пальцем:

– Неудивительно, что у вас ничего не получается. Он такой же острый, как нож для масла. Я наточу его. Брусок у вас есть?

– Наверное, придется искать еще кого-то, – вздохнула Френсис. – Нам и в голову не приходит, что нужно точить ножи. – Она рассеянно потерла щеку, оставив на ней кровавый след.

– О, это такая скука, подыскивать персонал, – с раздражением заметила Аделина и театральным жестом поднесла руку ко лбу. – Я никогда не знаю, что нужно у них спрашивать. Я никогда не проверяю, что они делают. Я даже не знаю, что им следует делать.

– И все кончается тем, что они сердятся на нас, – сказала Френсис.

– Вам нужна прислуга, чтобы присматривала за вашей прислугой, – усмехнулся Гай, ловкими широкими движениями затачивая лезвие о брусок.

– А знаете, вы совершенно правы, – улыбнулась Аделина.

Лотти пришла к выводу, что Гай ей понравился: такую улыбку Аделина приберегала для людей, с которыми могла вести себя естественно. Лотти успела достаточно хорошо изучить хозяйку виллы «Аркадия» и знала другую ее улыбку, когда лишь приподнимались уголки рта, а взгляд оставался невозмутимым.

Лотти не сводила глаз с Гая, зачарованная мерным скрежетом металла о металл, взмахами загорелой руки. Какой он красивый: кожа так и сияет, свет из окон отражается от щек. Волосы, не по моде длинные, цвета темного золота, кажутся еще темнее у воротничка. На левой брови несколько белых волосков, – видимо, результат какого-то несчастного случая. Селия наверняка даже не заметила этого, рассеянно думала Лотти. Она, конечно, не видит и половины того, что вижу я.

Зато Аделина видела.

Почувствовав на себе ее жаркий взгляд, Лотти, забывшая было обо всем на свете, обернулась и, убедившись, что Аделина на нее смотрит, невольно покраснела, будто застигнутая врасплох за каким-то неприличным занятием.

– А где же сегодня Селия?

– Делает прическу. Миссис Холден попросила Гая пойти со мной.

Лотти не хотела, чтобы показалось, будто она оправдывается. Но Аделина просто кивнула.

– Ну вот! – Гай поднял за хвост одну из форелей, выпотрошенную и промытую. – Хотите, чтобы я показал, что делать со второй?

– Я бы предпочла, чтобы вы почистили и ее тоже, – ответила Френсис. – У вас получается в десять раз быстрее.

– С удовольствием, – откликнулся Гай.

Лотти смотрела, как он аккуратно разрезает блестящий рыбий живот от головы до хвоста, и, к своему удивлению, обнаружила, что плачет.

Они пили на террасе чай, который приготовила Лотти. В домашних делах от Френсис не было никакого толку. Приготовив первый чайник, она забыла его процедить, поэтому в молоке плавали черные чаинки. Во второй раз она вообще забыла положить заварку, а когда ей мягко на это указали, чуть не расплакалась. Аделина сочла происшествие забавным и вместо чая предложила всем вина. Но Лотти, заботясь, чтобы Гай не подумал о них плохо, отклонила предложение и вызвалась сама приготовить чай, радуясь возможности побыть хоть какое-то время в одиночестве. У нее было ощущение, будто она начала возиться с электричеством, ничего в этом не понимая.

Когда она вновь появилась на террасе с подносом разномастной посуды, Аделина демонстрировала Гаю, как продвигается фреска. За то время, что Лотти отсутствовала, на белой поверхности начали проступать странные линии, образуя силуэты, теснящие друг друга вдоль стены. Гай, стоя к ней спиной, проводил по одной линии пальцем с коротко остриженным ногтем. В открытом вороте, не прилегавшем к шее, виднелся загорелый затылок.

– А вот и ты, Лотти. Я поместила тебя подальше от Джорджа. Не хочу, чтобы он тебя обидел. Он черствый человек, – пояснила Аделина. – Все его мысли заняты русской экономикой и тому подобными вещами. Ни для чего другого там просто не осталось места.