Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Стихотворения. Проза - Басё Мацуо - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:
Белее белых скал
На склонах Каменной горы
Осенний этот вихрь!
* * *
Хотел бы я двор подмести
Перед тем, как уйти… Возле храма
Ивы листья роняют свои.
* * *

Расставаясь с другом

Прощальные стихи
На веере хотел я написать, —
В руке сломался он.
* * *
Волна на миг отбежала.
Среди маленьких раковин розовеют
Лепестки опавшие хаги.

Проза

Путевые дневники

В ОТКРЫТОМ ПОЛЕ

«Отправляясь за тысячу ри, не запасайся едой, а входи в Деревню, Которой Нет Нигде, в Пустыню Беспредельного Простора под луной третьей ночной стражи»6 — так, кажется, говаривали в старину, и, на посох сих слов опираясь, осенью на восьмую луну в год Мыши эры Дзеке7 я покинул свою ветхую лачугу у реки и пустился в путь: пронизывающе-холодный ветер свистел в ушах.

Пусть горсткой костей
Лягу в открытом поле…
Пронзает холодом ветер…
Десять раз осень
Здесь встречал. И скорее уж Эдо
родиной назову…

Когда проходили через заставу,8 полил дождь, и окрестные горы спрятались в тучах.

Туманы, дожди…
Не видеть вершину Фудзи
Тоже занятно.

Человек, которого звали Тири,9 стал мне опорой во время этого пути, и в непрестанных попечениях не знало устали его сердце. К тому же взаимное дружелюбие наше столь велико, что, ни в чем разногласий не имея, доверяем друг другу во всем — да, таков этот человек.

Хижину в Фукагава,10
Покидаем, оставив банан
На попечение Фудзи.

Тири

Шагая по берегу реки Фудзи, мы вдруг увидели брошенного ребенка лет так около трех, который жалобно плакал. Очевидно, кто-то, добравшись до этой стремнины, понял, что не сумеет противостоять натиску волн этого бренного мира, и бросил его здесь дожидаться, пока жизнь не растает ничтожной росинкой. «Что станется с этим кустиком хаги, дрожащим на осеннем ветру,11 — сегодня ли опадут его листья, завтра ли увянут?» — размышляя об этом, я бросил ему немного еды из рукава.

Крик обезьян
Вас печалил, а как вам дитя
На осеннем ветру?12

Что случилось — навлек ли ты на себя ненависть отца, разлюбила ли тебя мать? Но нет, не может отец ненавидеть, а мать разлюбить свое дитя. Видно, просто такова воля Небес, плачь же о своей несчастливой судьбе.

В день, когда мы переправлялись через реку Ои, с утра до вечера не переставая лил дождь.

Осенний дождь…
В Эдо нынче прикинут на пальмах:
«Подходят к реке Ои».

Тири

Случайно увиденное:

Цветок мокугэ
У дороги лошадь сжевала
Мимоходом.

На небе смутно светился еле видный серп двадцатидневной луны, нижние отроги гор были объяты мраком, мы продвигались все дальше и дальше, «свесив с седел хлысты», вот остались позади несколько ри, а петуха все не слышно.13 Как и Ду Му, в ранний час пустившийся в путь, «до конца не успели проснуться», и только когда добрались до Саенонакаяма, утренняя сонливость внезапно оставила нас.

Досыпали в седле
А очнулись — далекий месяц,
Дымки над домами…

Воспользовавшись тем, что Мацубая Фубаку14 был в Исэ, решили навестить его и дней на десять дать отдых ногам.

Когда день преклонился к вечеру, отправились к Внешнему святилищу15: у первых врат-тории уже сгустилась мгла, кое-где горели фонари, на прекраснейшей из вершин ветер шумел в кронах сосен,16 проникая глубоко в душу, и, охваченный волнением, я сказал:

Безлунная ночь.
Вековых криптомерий трепет
В объятьях у бури.

Не препоясаны чресла мечом, на шее висит сума, в руках — восемнадцатичастные четки. Похожу на монаха, но загрязнен пылью мирской, похожу на простолюдина, но волос на голове не имею. Пусть я не монах, но все, кто не носит узла из волос на макушке, причисляются к племени скитальцев, и не дозволено им являться перед богами.

Внизу, по долине Сайгё,17 бежит поток. Глядя на женщин, моющих в нем бататы, сказал:

Женщина моет бататы…
Будь я Сайгё,18 я бы тогда
Песню сложил для нее…

В тот же день на обратном пути я зашел в чайную лавку, где женщина по имени Те,19 обратившись ко мне, попросила: «Сложи хокку, моему имени посвятив», и тут же достала кусок белого шелка, на котором я написал:

Орхидеей
Бабочка крылышки
Надушила.

Посетив уединенное жилище отшельника:

Плющ у стрехи.
Три-четыре бамбука. Порывы
Горного ветра.

В самом начале Долгой луны20 добрались до моих родных мест21: забудь-трава вокруг северного флигеля поблекла от инея, не осталось никаких следов.22 Все изменилось здесь за эти годы, братья и сестры поседели, глубокие морщины залегли у них меж бровей. «Хорошо хоть дожили…» — только и повторяли, других слов не находя, потом брат23 развязал памятный узелок-амулет и протянул мне со словами: «Взгляни на эту седую прядь. Это волосы матушки. Ты, словно Урасима с драгоценной шкатулкой,24 брови у тебя стали совсем седыми». Я долго плакал, а потом сказал:

вернуться

6

«Отправляясь за тысячу ри…» — японские комментаторы полагают, что эта фраза основана на буддийском гимне (гатхе) преподобного Энкэя, включенном в антологию «Кокофугэцусю» («Собрание рек, озер, ветра и луны»), составленную Рин Содзи (1498–1581), известным ученым эпохи Муромати: «В путь пускаясь, с собой не бери еды, смейся и пой, входи в Деревню, которой нигде нет под луной третьей ночной стражи». Третья ночная стража — с 11 до 1 часа ночи.

Деревня, Которой Нет Нигде (Мука, или Мукау-но сато) — образ из «Чжуан-цзы», глава «Беззаботное скитание»: «…посади его в Деревне, Которой Нет Нигде, водрузи в Пустыне Беспредельного Простора…» (здесь и далее, за исключением особо отмеченных случаев, цит. по изданию: Чжуан-цзы, Ле-цзы. / Пер. В. В. Малявина. М., 1995. С. 63), идеальный мир, где нет никаких вещей, где природа пребывает в своем первозданном состоянии, мир пустоты и недеяния.

Кроме того, в данном отрывке прослеживается явное влияние другого эпизода из «Чжуан-цзы» (глава «Беззаботное скитание»): «Те, кто уезжают на сто ли от дома, берут с собой еды, сколько могут унести. А кто отправляется за тысячу ли, берет еды на три месяца» [Чжуан-цзы… С. 60].

…тысячу ри… — китайское ли, или японское ри — единица длины, равная 3927 м.

вернуться

7

Эра Дзеке — 1684–1688 гг. по японскому летоисчислению.

вернуться

8

Когда проходили через заставу… — имеется в виду застава Хаконэ (соврем, префектура Канагава).

вернуться

9

Тири — речь идет об ученике Басё, жителе деревни Такэути уезда Кацугэ, провинции Ямато. Известно, что фамилия его была Наэмура и что скончался он в 1716 году.

вернуться

10

Фукагава — местность неподалеку от Эдо (соврем. Токио), Басё поселился зимой 1680 года в хижине, подаренной ему его учеником, Сугияма Сампу (1647–1732). Около хижины посадили банановую пальму и стали называть ее Банановой хижиной (Басё-ан).

вернуться

11

«Что станется с этим кустиком хаги…» — ср. со стихотворением из знаменитого романа «Гэндзи-моногатари» (начало XI в., автор Мурасаки Сикибу): «Ветер капли росы разметал по Дворцовой равнине. Шуму его // Внимаю, а думы в тревоге Стремятся к кустику хаги» (здесь и далее цит. по: Мурасаки Сикибу. Повесть о Гэндзи / Пер. Т. Соколовой-Делюсиной. М.: Наука, 1991–1993. Т. 1. С. 11). В этом стихотворении «кустик хаги» символизирует маленького Гэндзи, который незадолго до этого остался сиротой, у него умерла мать.

вернуться

12

«Крик обезьян вас печалил…» — о печальных криках обезьян писали многие китайские поэты, в том числе Ду Фу (712–770), у которого есть такие строки: «Слышу крики обезьяньей стаи, // Третий крик — я слезы проливаю» («Восемь стансов об осени»). Стихотворение Ду Фу, в свою очередь, основано на следующем отрывке из старинной китайской «Книги о реках» («Шуйцзин»): «Длинно ущелье Уся. // Кричат обезьяны. // И при третьем их крике слезы // Уже льются мне на одежду». Цит. по: Ду Фу. Стихотворения / Пер. А. Гитовича. М.; Л.: Гослитиздат, 1962. С. 186.

вернуться

13

«Свесив с седел хлысты» — здесь и далее Басё цитирует стихотворение позднетанского китайского поэта Ду Му (803–852) Ранним утром — в путь: «Свесив хлыст с седла, еду, коню доверившись, // Вот уже несколько ли позади, но петух все еще не кричит. // Еду сквозь лес, не успев до конца проснуться, // Но внезапно будит меня слетевший с ветки листок».

вернуться

14

Мацубая Фубаку — поэт, родом из местности Ватараи (старое название той части провинции Исэ, где находилось святилище Исэ), жил в Эдо, имел псевдоним Суйкодо.

вернуться

15

…к Внешнему святилищу — одно из главных японских синтоистских святилищ Исэ состоит из двух частей — Внутреннего святилища (пайку), посвященного богине Аматэрасу, и Внешнего святилища (гэку), посвященного богу Тоеукэ.

вернуться

16

…на прекраснейшей из вершин… — Басё цитирует стихотворение знаменитого японского поэта Сайгё (1118–1190): «Все дальше и дальше // Брел по священным тропам // Горы Камидзи. // На прекраснейшей из вершин // Ветер шумит в кронах сосен». Гора Камидзияма (иначе Аматэруяма) — находится к югу от Внутреннего святилища Исэ.

вернуться

17

Долина Сайгё (Сайгедани) — находится в южной части горы Камидзияма, считается, что там одно время жил Сайгё (1118–1190), великий японский поэт, оказавший большое влияние на творчество Басё. См. рус. пер.: Сайгё. Горная хижина / Пер. с японского В. Марковой. М., 1979.

вернуться

18

«Будь я Сайгё…» — намек на известный эпизод из жизни Сайгё, Однажды в селении Эгути Сайгё попросился на ночлег в дом к одной из местных куртизанок, когда же она отказала ему, он сказал: «Я знаю, // Отказаться трудно // От суеты мирской, // Но, право, не напрасно ль // Так дорожить сим временным приютом?» На что женщина ответила: «Я слышала — // Мирская суета тебе чужда, // Так избегай соблазна // Оставить сердце здесь, // Во временном приюте». «Временный приют» — это и человеческое жилище, и весь мир человеческих страстей. На этом эпизоде построена драма театра Но «Эгути». См. рус. пер.: Екеку — классическая японская драма [Сб. поэтич. драм] / Пер. Т. Соколовой-Делюсиной. Сост. и авт. предисл. Н. Анарина. М.: Наука, 1979. С. 157.

вернуться

19

Те — по-японски «бабочка».

вернуться

20

Долгая луна (Нагацуки) — иное название девятого месяца по лунному календарю.

вернуться

21

…добрались до моих родных мест… — т. е. до деревни Уэно в провинции Ига.

вернуться

22

…забудь-трава вокруг северного флигеля… — в старину в Китае в северном флигеле обычно располагались покои матери семейства. Мать Басё скончалась в 1683 году на двадцатый день шестого месяца. Эта фраза содержит также реминисценцию из китайской «Книги песен» (Шицзин): «Где-нибудь раздобыв забудь-травы, возле Северного флигеля посажу».

«Забудь-трава» (кэнсо, ябукандзо, или васурэгуса) — лилейник, цветет летом желтыми и красными цветами.

вернуться

23

…потом брат… — имеется в виду старший брат Басё, Мацуо Хандзаэмон.

вернуться

24

«Ты, словно Урасима с драгоценной шкатулкой…» — Басё вернулся домой после девятилетнего отсутствия, и брат сравнивает его с героем известной сказки Урасима Таро, японским Рип Ван Винклем, который, попав во Дворец Морского дракона, где, как ему казалось, он провел несколько дней, вернулся на родину только через триста лет. На прощанье дочь Морского Дракона подарила ему шкатулку, наказав строго-настрого не открывать ее, но, не послушавшись, он открыл шкатулку и тут же превратился в седого старика. В шкатулке была заключена его жизнь.