Пистолет для мертвеца - Резник Майкл (Майк) Даймонд - Страница 34

– Никогда не путай романтические истории с настоящими отношениями, – посоветовал ей Холидей. – Я стрелок с нездоровым пристрастием к выпивке и чахоткой, она – шлюха, которая сбежала из полудюжины городов. Кому еще мы нужны? – натянуто улыбнулся дантист.

– Разве на этом отношения строят? – спросила та же девушка.

– Твои латунные нога и челюсть сохранятся вечно, – сказал Холидей. – Насколько, по-твоему, здесь задержимся мы с Кейт?

– Ну, я собираюсь замуж по любви, – заявила киборг. – Здесь работаю, чтобы заплатить Неду Бантлайну за искусственные части тела и скопить деньжат.

– Я знаю много сорокалетних шлюх, которые начинали девчонками и собирались проработать годик-другой, чтобы накопить деньжат и приданого, – ответил Холидей.

– Хватит к ней придираться, – раздраженно велела Кейт.

– Ничего я к ней не придираюсь, – ответил Холидей. – Мы с ней беседуем.

– Ты чаще всех моих знакомых заканчиваешь беседы кровопролитием, – сказала Кейт. – Оставь девочку в покое.

– Прошу простить, – обратился к девушке Холидей, – если обидел, дорогуша.

– Пустяки, я не обиделась, – ответила та.

– Правда?

– Правда.

– Так может, чуть позже скрепим нашу дружбу? – предложил он.

– Попробуй только, – грозно произнесла Кейт, – и с Джонни Ринго биться будешь на равных.

Холидей пожал плечами и виновато улыбнулся шлюхе.

– Рок против нас, – допив кофе, он встал из-за стола. – Может, на следующей неделе? Вдруг Кейт уже умрет от старости.

Он уже выходил из кухни, когда в дверной косяк врезалась чашка Кейт – ровно там, где за секунду до этого была голова Холидея. Дантист как ни в чем не бывало миновал коридор и вышел на улицу.

Мимо катил самоходный экипаж «Бант лайн». Холидей остановился, пропуская его, потом решил позавтракать, но передумал. Он не был голоден и потому отправился слоняться по улицам. Через некоторое время заслышал звон металла и, отправившись на звук, вскоре вышел к тюрьме: Нед Бантлайн руководил рабочими, которые сооружали новую латунную камеру на месте старой кирпичной, развороченной Бэтом. Они стелили металлическое полотно. «Пройдет еще часа два – прикинул Холидей, – и вся камера будет обшита непробиваемой латунью».

– Привет, Док, – сказал Бантлайн. – Чудесный денек, не находите?

– Мне больше по нраву ночи, – ответил Холидей. – Джеронимо не того обратил в летучую мышь.

– Ну, теперь Бэт всю ночь проведет здесь, – пообещал механик. – Уж это-то я гарантирую.

– Он у меня на глазах разорвал ваши наручники, – напомнил Холидей. – Почему вы так уверены, что стены и решетка из латуни его сдержат?

– Я применил новую формулу, – ответил Бантлайн. – Поэтому мы и тянули три дня: Том нашел способ, как усилить латунь, и теперь ей ничто не страшно.

– Вам же лучше, если это так.

Бантлайн улыбнулся.

– Правительство за все платит.

– Я хочу сказать, что на месте Бэта, освободившись и на сей раз, я бы знал, кого мне искать.

– Меняясь, Бэт ничегошеньки не помнит.

– Уверены?

– Да. Почему спрашиваете?

– Потому, что Джонни Ринго помнит все, включая время, проведенное в могиле, – сказал Холидей. – Смерть – состояние более постоянное, нежели обращение вампиром.

– Я не знаю, как работает заклятие Джеронимо, однако Бэт, меняя форму, уже ничего не помнит: человеком он забывает, что было с ним в обличии мыши, и наоборот.

– Это пока что.

– Пока что, – согласился Бантлайн. – Утром заглядывал Уайетт. Говорит: Бэту недолго быть ночной летающей машиной.

– Как посмотреть, – сказал Холидей.

– Да, он рассказал и об условиях снятия заклятия.

– Уайетт хороший законник и верный друг, – произнес Холидей, – но не способен разглядеть всех тонкостей проблемы.

– Например? – нахмурился Бантлайн.

– Ринго тянет время, ибо знает: убив Эдисона, он сделает работу.

– Это мы заметили.

– Что же он, по-вашему, сделает, узнав, что мы заручились поддержкой шамана?

Бантлайн озадаченно умолк.

– Он начнет охоту на Эдисона, рассчитывая, что Римский Нос в случае успеха как-нибудь снова его воскресит… Однако если мы уговорим Куэсула вернуть Ринго в могилу до того, как он прикончит Эдисона, то Ринго поймет: Римский Нос больше не вызовет его к жизни, сочтя пустышкой.

– Довольно тонкая и хрупкая цепь рассуждений, Док, – заметил Бантлайн.

– Хотите пари? – спросил Холидей. – Спорить придется на жизнь Тома Эдисона.

Бантлайн обернулся к одному из рабочих.

– Вы, парни, без меня часок обойдетесь, верно? – рабочий кивнул. – Идемте, Док.

– Куда?

– К Тому. Его жилище защищено лучше, чем вы думаете.

– Зачем же мне его показывать? – спросил Холидей. – Я не изобретатель.

– Скажете, есть ли в обороне слабое место. Если есть, мы с Томом его устраним.

– Слабых мест у вас много, – ответил Холидей. – Черт, да я подошел к самой двери и постучался. Ринго так близко подпускать нельзя.

– Доберемся до места за пару минут, – ответил Бантлайн, – тогда и укажете на все, что нуждается в исправлении.

Холидей молча пожал плечами. На ходу он который раз напомнил себе, что нужно купить трость. Простые действия вроде ходьбы и дыхания с каждым днем давались ему все трудней. Может, заключить еще один договор с Куэсула? Например, устранить другого врага в обмен на исцеление от чахотки… Болезнь душила Холидея, лишая кислорода, стоило сделать больше десяти шагов.

– Вот мы и на месте, – объявил Бантлайн, когда они дошли, наконец, до спаренных домов. – Постойте минутку.

Холидей только рад был постоять на месте. Бантлайн тем временем постучался к Эдисону; изобретатель открыл механику, и они о чем-то тихо переговорили. Затем Эдисон снова закрылся, а Бантлайн вернулся к Холидею.

– Итак, Док, – сказал он. – Вот дом, вы – Джонни Ринго. Приступайте к работе.

Холидей соображал так: Ринго подойдет к дому прямо. Ему не навредить, так зачем он будет искать обход и подбираться к цели кружными путями, в поисках открытого окна или оставленного без присмотра черного хода? Холидей уже преодолел половину пути к двери, как вдруг ощутил острую боль в ноге и отпрыгнул.

– Это что еще за черт? – выругался он, глядя на землю.

– Вас ударило током, – пояснил Бантлайн. – Дом на расстоянии двадцати футов окружает кольцо под напряжением, оно служит предупредительным рубежом.

– Ринго это не остановит.

– И не должно, – ответил Бантлайн. Он вышел на дорогу, подобрал камень и вернулся с ним к Холидею. – Подходить ближе я вас просить не смею. Для вас это смертельно опасно, – видя недоверие во взгляде Холидея, Бантлайн сказал: – Вот, – и вручил дантисту камень, – бросьте в любую часть дома. Только не выше шести футов.

Холидей запустил камнем в самую середину фасадного окна. Затрещало, зашипело, и камень исчез, не долетев до стекла десяти футов.

– Какого дьявола? – пораженно спросил Холидей.

– Том воздвиг вокруг домов электрический барьер, который назвал силовым полем. Ринго, может, боли и не ощутит, зато в пепел превратится, как пить дать.

– А если нет? – все еще сомневаясь, спросил Холидей.

– В доме его ждет еще больше препятствий, – ответил Бантлайн. – Поверьте, внутри мастерской Том защищен куда лучше, чем если бы вы с Эрпами окружили его с револьверами наголо. Именно поэтому Том постоянно держит внешнее поле отключенным – иначе вы не смогли бы приблизиться к дому, не то что постучать в дверь, – он махнул рукой Эдисону, и тот помахал ему в ответ из окна. – Отлично, поле отключено.

Эдисон вышел на улицу.

– В чем дело? – спросил он. – Нам сегодня ждать нападения?

– Не сегодня, но скоро, – ответил Холидей.

– Броциус, Клэнтон, Ринго?

– Если придут Броциус или Айк Клэнтон, беспокоиться не о чем, – заверил его Холидей. – Нед продемонстрировал ваши штучки для защиты от Ринго.

– Должны сработать, – сказал Эдисон. – К тому же я их постоянно улучшаю.

– Вот интересно… – начал было Холидей.