Пусть умирают дураки - Пьюзо Марио - Страница 4

— Видели мою игру? — спросил он.

Калли покачал головой.

— Я пришел десять минут назад, — сказал он. — Я мало чем помог.

Мерлин засмеялся.

— Я не верил в твой успех. Я оставался снаружи.

Мерлин с Калли проводили Джордана до кассы, чтобы помочь ему обналичить фишки. Джордан остолбенел, когда содержимое его металлической сетки обратилось более чем в пятьдесят тысяч долларов. А карманы еще раздувались от фишек.

Мерлин и Калли прониклись благоговением. Калли серьезно сказал:

— Джорди, тебе пора уехать из города. Если останешься, они свое вернут.

Джордан усмехнулся. Вечер только начинается. Его позабавило, что двое его друзей считали это таким большим делом. Но напряжение сказывалось на нем. Он почувствовал огромную усталость и сказал:

— Я поднимусь в свою комнату, чтобы вздремнуть. А с вами встречусь и закажу большой обед где-нибудь около полуночи. Ладно?

Кассир закончил считать и сказал Джордану:

— Сэр, вы хотите наличные или чек? Или вы хотите оставить деньги у нас в кассе?

Мерлин сказал:

— Бери чек.

Калли озабоченно нахмурился, но потом заметил, что потайные карманы Джордана все еще ломились от фишек, и улыбнулся.

— Чек безопаснее, — сказал он.

Все трое ждали, Калли и Мерлин по обе стороны от Джордана, оглядывавшегося на сверкающие залы казино. Наконец, кассир появился снова с желтым чеком и выдал его Джордану.

Трое друзей одновременно развернулись в непроизвольном пируэте; их куртки сверкнули бордовым и голубым под огнями люстр. Затем Мерлин и Калли взяли Джордана под локти и втолкнули в один из коридоров, который вел в сторону его комнаты.

Бархатная, дорогая, ослепительная комната. Богатые золотые шторы, массивная кровать с серебряной отделкой. То, что нужно для игрока. Джордан принял горячую ванну, а потом попытался читать. Он не мог спать. Неоновые огни Вегас Стрип отражались через окна радужными искрами на стенах комнаты. Он плотнее сдвинул шторы, но в мозгу у него все еще слышался тихий гул, пронизывавший огромное казино, как шум прибоя на далеком пляже. Потом он выключил свет в комнате и лег на кровать. Это была неплохая уловка, но мозг его отказался быть одураченным. Уснуть не удалось.

Джордан почувствовал знакомый страх и ужасное беспокойство. Если он уснет, то умрет. Отчаянно хотелось спать, но он был слишком напуган. И не мог понять, что же его так пугает.

Он подумал, не принять ли снова снотворное; он делал так раньше в этом месяце и засыпал, правда с невыносимыми кошмарами, и с чувством депрессии на следующий день. Он предпочитал обходиться без сна. Как сейчас.

Джордан включил свет, встал с кровати и оделся. Опустошив все карманы и бумажник, он расстегнул внешние и внутренние карманы своей спортивной куртки Вегас Виннер, перевернул ее и встряхнул, так что все черные, зеленые и красные фишки соединились в причудливые спирали и пестрые узоры. Чтобы убить время, пришлось считать деньги и сортировать фишки. Это заняло почти час.

У него было более пяти тысяч долларов наличными, восемь тысяч долларов в черных стодолларовых фишках и еще шесть тысяч долларов в зеленых двадцатипятидолларовых, почти тысяча долларов в пятидолларовых красных. Он был изумлен, когда извлек из бумажника большой чек отеля Занаду с зубчатыми краями и изучил черные и красные надписи и сумму, надписанную зеленым цветом. Пятьдесят тысяч долларов. Джордан внимательно осмотрел чек. На нем были три подписи. Одна из подписей особенно бросилась ему в глаза, так как она была большой и с ясным почерком. Альфред Гроунвельт.

И все же он был обескуражен. Он помнил, что за день обналичивал фишки несколько раз, но не понял тогда, что их было больше, чем на пять тысяч. Стоило пошевелиться на кровати, и тщательно разложенные фишки посыпались друг на друга.

Теперь он был доволен, и радовался, что имеет достаточно денег, чтобы остаться в Вегасе, что ему не придется ехать в Лос-Анджелес искать новую работу. Заводить новую карьеру, новую жизнь, может быть, новую семью. Он снова пересчитал все деньги и добавил чек. У него была семьдесят одна тысяча долларов. Можно было играть вечно.

Выключив свет у кровати, чтобы лежать в темноте с деньгами, окружавшими его и касавшимися тела, Джордан попытался уснуть, чтобы побороть ужас, всегда охватывавший его в этой темной комнате, но чувствовал, как сердце бьется все быстрее и быстрее, пока наконец ему не пришлось снова включить свет и встать с кровати.

Высоко над городом, в своих шикарных апартаментах, владелец отеля Альфред Гроунвельт снял трубку телефона. Он позвонил в зал для игры в кости и спросил, много ли выиграл Джордан. Ему ответили, что Джордан снял прибыль стола за весь вечер. Тогда он позвонил оператору и велел вызвать Занаду Пять. Через несколько минут вызов проникнет во все помещения отеля и в мозги игроков. Он лениво смотрел в окно и видел огромного красно-зеленого неонового змея, обвившего Лас-Вегас Стрип. А дальше — темное окружение пустынных гор, замыкавших тысячи игроков, пытавшихся выиграть у заведения, потевших ради миллионов долларов, манивших зелеными бумажками из касс. Годы и годы эти игроки устилали своими костями яркий неоновый Стрип.

Потом он услышал по телефону голос Калли. Калли был Занаду Пять (Гроунвельт был Занаду Один).

— Калли, твой дружок здорово нас вдел, — сказал Гроунвельт. — Ты уверен, что он играет без обмана?

Калли говорил тихим голосом.

— Да, мистер Гроунвельт. Он мой друг, и он честен. Он просадит все прежде, чем уедет.

Гроунвельт сказал:

— Пусть делает, что хочет, и отвечает сам. Не давай ему только разгуливать по Стрипу, раздавая наши деньги в другие места. Последи за ним.

— Не беспокойтесь, — сказал Калли.

Но Гроунвельт расслышал в его голосе что-то странное. На мгновение он задумался о Калли. Калли был его шпионом, проверявшим работу казино и докладывавшим дилером блэкджеке, кто собирается в партнерстве с ним играть против заведения. У Гроунвельта были большие виды на Калли. Но теперь он сомневался.

— Как насчет другого парня из твоей группы, Мальчика? — сказал Гроунвельт. — Какого черта он делает здесь три недели?

— Он — мелкая сошка, — сказал Калли. — Но хороший парень. Не беспокойтесь, господин Гроунвельт.

— Хорошо, — сказал Гроунвельт.

Вешая трубку, он улыбнулся. Боссы в тайне от Калли жаловались, что его пускают в казино, потому что он мастер счета. Менеджер отеля жаловался, что Мерлину и Джордану разрешают занимать отчаянно необходимые комнаты так долго, несмотря на свежих игроков при деньгах, приезжавших каждый уик-энд. Никто не знал, что Гроунвельт заинтригован дружбой троих мужчин; чем она закончится? Это и будет подлинным испытанием для Калли.

Джордан в своей комнате боролся с желанием вернуться в казино. Он сел в кресло и закурил сигарету. Теперь все было прекрасно. У него были друзья, ему повезло, он был свободен. Только устал. Ему требовался долгий отдых где-нибудь далеко.

Калли и Диана, и Мерлин, думал он. Теперь трое его лучших друзей. Он улыбнулся при этой мысли.

Они знали о нем множество вещей. Они проводили долгие часы в баре казино, сплетничая, отдыхая между играми. Джордан никогда не был скрытен. Он готов был ответить на любой вопрос, хотя никогда не задавал их сам. Мальчик всегда спрашивал так серьезно, с таким очевидным интересом, что Джордан не обижался.

Просто чтобы чем-нибудь заняться, он достал из шкафа свой чемодан. Первое, что бросилось ему в глаза, был небольшой пистолет, купленный дома. Он никогда не рассказывал друзьям об этом пистолете. Его жена ушла от него и забрала детей. Она ушла к другому мужчине, и первой его реакцией было убить этого мужчину. Реакция столь чуждая его подлинной природе, что даже теперь это постоянно его удивляло. Конечно, он ничего не сделал. Проблема заключалась в том, чтобы избавиться от пистолета. Лучше всего было разобрать его и выбросить по частям. Он не хотел отвечать, если кто-нибудь пострадает из-за него. Но сейчас он отложил его в сторону, бросил в чемодан какую-то одежду, а потом снова сел.