Первый дон - Пьюзо Марио - Страница 10

Он провел бессонную ночь, вышагивая взад-вперед по своим апартаментам, преклоняя колени перед алтарем, молясь о наставлениях свыше, всесторонне обдумывая свой план, а утром вызвал детей: Чезаре, Хуана и Лукрецию.

Хофре был еще слишком мал и не отличался умом. Столь сложные проблемы только сбили бы его с толку.

Будь в апартаментах посторонние, Лукреция поклонилась бы отцу, поцеловала перстень, опустилась на колени, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Но в присутствии одних лишь братьев она подбежала к отцу, обняла за шею, нежно поцеловала. Эта девочка знала, как растопить сердце Папы.

Но сегодня, вместо того чтобы прижать к себе, Папа Александр оттолкнул дочь и поставил перед собой на расстоянии вытянутой руки.

– Что случилось, папа? – в голосе Лукреции звучало изумление. На глаза навернулись слезы: она подумала, что чем-то прогневала отца. В тринадцать лет она уже превратилась в красавицу, высокого роста, с белоснежной кожей, очаровательным, словно с полотен Рафаэля лицом.

Светлые глаза лучились умом, при ходьбе бедра грациозно покачивались. Для Александра Лукреция всегда была светом в окошке. В ее присутствии мысли о стратегических замыслах как-то не шли в голову.

– Папа, что случилось? – нетерпеливо повторила Лукреция. – Чем я не угодила тебе?

– Ты вскорости должна выйти замуж, – прямо ответил он.

– О, папа, – Лукреция упала на колени. – Я еще не готова покинуть тебя. Я лучше умру.

Александр поднял дочь с колен, прижал-таки к себе, погладил по волосам, утешая плачущего ребенка.

– Ш-ш-ш, ш-ш-ш, – зашептал он. – Лукреция, мне необходим этот союз, но сие не означает, что тебе придется сразу уехать. А теперь вытри слезки и позволь все объяснить.

Она села у его ног на расшитую золотом подушку и все внимательно выслушала.

– Миланская семья Сфорца очень влиятельная, а племянник Мавра, молодой Джованни, только что потерял жену. Он согласен на брачный союз. Ты знаешь, я хочу лучшего для всех нас. И ты достаточно взрослая, чтобы понимать, что без союза с самыми могущественными семьями Италии Папой я пробуду недолго. Тогда мы все будем в опасности, а вот этого я допустить не могу.

Александр замолчал, начал прохаживаться по просторной комнате, гадая, как наиболее деликатно перейти к следующему этапу намеченного им плана.

Наконец остановился перед дочерью.

– Ты знаешь, что женщины делают в постели с мужчинами? Кто-нибудь тебе объяснял?

– Нет, папа, – ответила Лукреция и впервые порочно улыбнулась ему: она не один раз видела, что так улыбаются куртизанки…

Александр в удивлении покачал головой. Дочь у него просто клад. Такая же эмоциональная, как мать, и умна не по годам.

Он подозвал сыновей, Чезаре и Хуана. Они подошли, опустились на колени, в знак уважения склонили головы.

– Встаньте, дети мои, – приказал им отец. – Мы должны поговорить. Необходимо принять важные решения, ибо наше будущее может зависеть от того, как закончится наша беседа.

Чезаре отличали ум и умение видеть и решать проблему в комплексе, но ему недоставало легкости и беззаботности, свойственной Лукреции. С детства он стремился во всем быть первым, достигая цели всеми имеющимися в его распоряжении средствами. Хуан, с другой стороны, очень уж остро чувствовал собственные обиды, оставаясь совершенно безразличным к обидам других. Жестокий по натуре, он большую часть времени кривил губы в сардонической усмешке. Природа обделила его не только веселостью сестры, но и харизмой брата. Однако Александр очень любил его, ощущая в нем уязвимость, которая отсутствовала у Чезаре и Лукреции.

– Папа, зачем ты нас позвал? – Чезаре смотрел в окно. Бьющая через край энергия распирала его. День выдался прекрасным, ему хотелось провести его в городе. – В полдень на площади большой карнавал, который нам…

Александр направился к своему любимому креслу, которое стояло в углу.

– Сядьте, дети мои.

Все трое опустились на большие шелковые подушки.

Он улыбнулся, обвел их рукой.

– Мы – самая великая семья в христианском мире.

Нас ждут подвиги, которые мы совершим во славу святой римской католической церкви. Мы спасем много душ и будем жить очень неплохо, выполняя Божью волю. Но каждый из нас знает, что все это требует жертв. Как нам известно из жизни многих святых… великие деяния требуют великих жертв, – он осенил себя знаком креста.

Посмотрел на Лукрецию, которая сидела у его ног, привалившись к плечу брата Чезаре. Рядом с ними, но отдельно, расположился Хуан, полируя новый кинжал, который ему недавно подарили.

– Чезаре, Хуан? Я полагаю, каждый из вас спал с женщиной?

Хуан нахмурился.

– Конечно, папа. Почему ты задаешь этот вопрос?

– Прежде чем принимать важное решение, необходимо иметь в своем распоряжении как можно больше соответствующей информации, – назидательно ответил Александр и повернулся к старшему сыну.

– Чезаре, а ты? Ты спал с женщиной?

– Со многими, – просто ответил Чезаре.

– Они оставались довольны? – спросил Александр обоих.

Хуан нетерпеливо дернул плечом.

– Откуда мне знать? – он хохотнул. – Об этом положено спрашивать?

Папа отвечать не стал, повернулся к старшему сыну.

– Чезаре, женщины, с которыми ты спал, оставались довольны?

Чезаре широко улыбнулся.

– Полагаю, что да, папа, потому что каждая просила о новой встрече.

Папа Александр искоса глянул на дочь, которая с живым интересом наблюдала за происходящим, вновь посмотрел на сыновей.

– Кто из вас согласится переспать с сестрой?

На лице Хуана читалась скука.

– Папа, я бы предпочел уйти в монастырь.

– Ты – глупый молодой человек, – отчитал его Александр, но улыбнулся.

А Лукреция уже хмурилась.

– Почему ты спрашиваешь моих братьев, а не меня? – пожелала знать она. – Если один из них должен переспать со мной, почему я не могу сделать выбор?

Чезаре успокаивающе погладил ее по руке.

– Папа, а чем причина? Почему ты требуешь этого от нас? Тебя не беспокоит, что за такой проступок наши души прямиком отправятся в ад?

Папа Александр поднялся, подошел к арочной двери, отделявшей одну комнату от другой, указал на расписанные панели.

– Разве учителя не рассказывали вам о великих египетских династиях, что женили братьев на сестрах, чтобы сохранить чистоту крови? Вы ничего не знаете о юной Исиде, которая вышла замуж за своего брата, короля Осириса, старшего сына Геба и Нут? У Исиды и Осириса родился сын, Гор, и вместе они стали великой Троицей, той, что предшествовала христианской Троице Отца, Сына и Святого Духа. Они помогали людям не поддаваться на соблазны дьявола и гарантировали добрым душам возрождение к вечной жизни, – тут он улыбнулся Лукреции. – Египтяне создали одну из наиболее развитых в истории человечества цивилизаций, и мы должны брать с них пример.

– Не думаю, что это единственная причина, – заметил Чезаре. – Они – язычники, и боги у них языческие.

Ты нам чего-то недоговариваешь.

Александр подошел к Лукреции, погладил ее по длинным белокурым волосам и почувствовал укол совести. Он не мог назвать им главную причину. А заключалась она в том, что он понимал сердце женщины. Знал, что первый мужчина получает от женщины не одну ее девственность, но и любовь и верность. Отдаваясь первый раз, она предлагает не только себя, но и ключи от сердца и души. Решив выдать дочь замуж, Александр не хотел, чтобы незнакомец получил самое лакомое. Обойдется.

– Мы – семья, – втолковывал он своим, детям. – И верность семье должна быть превыше всего и всех. Мы должны учиться друг у друга, защищать друг друга, держаться друг друга. Если мы будем следовать этим простым правилам, то никогда не исчезнем… если верность даст слабину – мы обречены, – вновь Папа повернулся к Лукреции. – И ты права, дитя мое. Выбор, конечно же, за тобой. Ты не можешь выбрать себе мужа, но твое право решать, кто станет твоим первым мужчиной.

Лукреция посмотрела на Хуана и игриво склонила голову на плечо.