Замерзшие (ЛП) - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 19

Удивительная рука исчезла, а грудь, прижимавшаяся к спине, тяжело опустилась.

 — Сид?

 — А? — Я не двигалась.

      Кайлер отскочил, и кровать прогнулась, когда он встал на ноги.

Дерьмо, никогда не видела, чтобы кто-то так быстро двигался. Я перевернулась на бок и собралась протестовать, но выражение его лица остановило меня.

 — Твою мать. Мне очень жаль. — Его голос был мрачным — глубоким и хриплым. — Я спал. Думал, мне снится сон… дерьмо.

Разочарование накрыло меня невероятно быстро и растоптало все желание. Он спал — полностью спал. Находился не в полусне, как будто от этого легче, но, по крайней мере, он наполовину осознавал бы, что творит.

О чем я думала? Что он проснется посреди ночи и не устоит перед мной и моей сексуальностью? Скорее, ему снилась Секси Саша.

 — Скажи что-нибудь, Сидни, прошу.

Услышав тревогу в его голосе, я осознала, насколько была глупа — и насколько глупой я продолжаю быть. Я закрыла глаза.

 — Все нормально. Не страшно. Все в порядке.

Ответа не последовало, и через несколько секунд я открыла глаза, ища Кайлера в комнате. Она была пустая. Остались только я и жуткий ветер.

Кайлер

Гребаное дерьмо, словами не описать, что я натворил.

Не могу поверить.

Сердце учащенно билось, пока я закрывал дверь своей спальни и отходил от нее. Я сел на кровать, но все чувствовал, словно падаю, потому что ноги были ватными.

Это не нормально. Это страшно. И это не в порядке.

Как я мог совершить такое во сне? Ответ прост, но все-таки. Мне снилась она — Сидни. Учитывая, что вчера я видел ее в трусиках и лифчике, а еще и прошлую ночь, понятно, почему она героиня моих порно снов. Дерьмо. Это не первый подобный сон о ней, но воплощать его в жизнь?

Мои руки была на ней, а пальцы в ней — в Сид.

— Вот дерьмо.

Что, если бы я не проснулся? Насколько далеко все бы зашло? Она неприкосновенна.

Я собрался встать, пойти к ней и снова извиниться, но удержал себя, потому что как только шок спал, я вспомнил, что конкретно пробудило меня от лучшего за последнее время сна, который оказался не сном.

Она издала звук.

И он не был звуком страха или отвращения. Каждая клетка моего тела узнавала этот низкий, с придыханием стон. Ей нравилось. Более того, кажется, Сид не спала. Она знала, что я делаю, и не остановила меня.

Черт, она не остановила меня.

Она не только не остановила меня, она еще и была влажной. Я понимаю, что это значит. Но впервые в жизни не знаю, что с этим делать. Мозг отказывался переваривать, хотя тело точно знало, как действовать.

Падая на спину, я застонал, и звук эхом пронесся по комнате. Я уставился на потолок, зная, что скорее отращу крылья и вылечу отсюда нахрен, чем снова засну. Особенно тогда, когда чуть ли не каждая часть меня желала вернуться к ней и продолжить начатое.

Глава 11

Сидни

На следующий день Кайлер избегал меня, словно я какая-то стремная девка, которую он привел домой по пьяни и теперь не может от нее избавиться. Неловкость ситуации зашкаливала.

На второй день, пока я делала нам сэндвичи, он слонялся по кухне, а когда я протянула ему тарелку, наши пальцы соприкоснулись, что заставило его отскочить и выбить ее из моих рук. Ветчина и швейцарский сыр разлетелись, а майонез разбрызгался по всему кафелю.

— Дерьмо, — произнес он, в последнее время зачастил с этим словом. Он опустился на колени и начал убирать бардак на полу. — Прости.

Я стояла, руки тряслись. Хотелось заплакать. Как крупный, злой ребенок, который невероятно голоден. Что-то бормоча, не осознавая, что именно, я подошла к стойке и схватила бумажные полотенца. Намереваясь помочь — и каким-то чудом разобраться с более важным беспорядком, — я направилась к нему и наклонилась.

В то же самое мгновение Кайлер выпрямился и угодил головой прямо мне в подбородок. Острая боль растеклась по моей челюсти, я оступилась, роняя полотенца. Кайлер выругался, словно это последний день Б-слова. Выпрямившись, он потянулся ко мне, но законы гравитации явно обошли меня стороной. Я врезалась в тяжелый дубовый кухонный стол, отчего он затрясся. В центре располагалась ваза, которую его мама привезла более пяти лет назад, и сейчас она начала раскачиваться из стороны в сторону.

Я развернулась и потянулась к дурацкому фиолетово-розовому предмету искусства. Все сильно походило на тот фильм, где череда случайностей приводит к разрушению чего-то бесценного. Я практически запрыгнула на стол, хватая вазу за секунду до ее падения.

— Бог мой, — запыхавшись, прошептала я.

Кайлер появился рядом, помогая мне выпрямиться.

— Ты как?

Подбородок онемел.

— В норме.

Он взял у меня вазу и подождал, пока я не отойду от стола.

— Прости. Наверное, выбил тебе все зубы.

Мне нечего было на это ответить, поэтому я просто стояла там, стараясь ни к чему не прикасаться.

— Ты в порядке?

— У меня крепкая голова.

И снова здравствуй неловкость века. Мы уставились друг на друга. Жар прилил к моим щекам, что впечатляет, учитывая собачий холод в доме.

Кайлер вернулся к беспорядку и взял полотенца. Я начала готовить ему другой сэндвич.

— Не надо, — сказал он, обернувшись через плечо. — Я сам.

Не знаю, почему, но произнесенное обожгло меня. Больно. Аппетит исчез, я покинула кухню и бесцельно шагала, пока не оказалась на лоджии.

Здесь холодно из-за окон от потолка до пола. Закутавшись в свитер, я села на плетеный стул и посмотрела на покрытый снегом двор. Ветер поднимал снег, образуя сугробы высотой минимум в шесть футов.

Я сделала глубокий вдох и медленный выдох. Не могу не думать о том, что нас ждет, когда наконец отсюда выберемся. Будет ли наша дружба прежней? Не знаю, может ли она быть таковой.

Зарывшись подбородком в свитер, я закрыла глаза. Сделав так, я сразу же пожалела, потому что в этом месте не слышно ничего, кроме ветра, и не на чем сосредоточиться. Я подумала о случившемся между мной и Кайлером. Как вообще это забыть?

— Сид?

Я подняла голову, услышав голос Кайлера. Он стоял в дверном проеме.

— Эй.

Он пробежался рукой по волосам. Вероятно, занимался этим весь день, потому что его волосы находились в очаровательном беспорядке.

— Прости за произошедшее на кухне.

Меня как будто выжили соковыжималкой.

— Можешь перестать извиняться. Это случайность. Я в порядке. И ты тоже. Ничего не сломано.

— Ты оставила свой сэндвич.

— Я не голодна. Съем потом.

Некоторое время он смотрел на меня, а затем повернулся к окнам.

— Сумасшедший дом, правда?

Я проследила за его взглядом, почти готовая расплакаться.

— Да, правда.

Прошло несколько секунд, он сел рядом, наклонившись и положив руки на колени.

— Сидни, насчет прошлой ночи…

— Умоляю, только не извиняйся снова. Ладно? — Не думаю, что выдержу, если он начнет.

Кайлер напрягся.

— Как ты можешь так легко к этому относиться? Я лапал тебя во сне. Стоп. Я не просто лапал тебя. Я трогал тебя.

Мой взгляд блуждал по его профилю. В сотый раз я пожелала, чтобы между нами все было гораздо проще.

Он взглянул на меня.

— У меня даже и в мыслях такого не было, когда я ложился прошлой ночью. Хочу, чтобы ты знала.

Я резко выдохнула. Ну, если мне и казалось, что сердце больше не выдержит подобных поворотов, то я сильно, сильно ошибалась.

— Было настолько плохо?

— Что?

Отворачиваясь, я встала на ноги и подошла к окну. Возможно, мне пора перестать быть тряпкой и ходить вокруг да около. Наша дружба и так уже пострадала. Единственный способ все исправить — это разобраться во всем. Психология 101. Уходить от проблемы очень забавно и легко, а затем и все отрицать, но так делу не поможешь. Необходимо рассказать, что он привлекает меня, что я хочу его. Может, если мы со всем разгребемся, я смогу двигаться дальше. Правда — это лучший вариант, но сомневаюсь, что готова зайти так далеко.