Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Анджело

Пушкин Александр Сергеевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Анджело - Пушкин Александр Сергеевич - Страница 2

Изменить размер шрифта:

IX.

Девица, отпросясь у матери честной,

С усердным Луцио к вельможе поспешила

И, на колена встав, смиренною мольбой

За брата своего наместника молила.

«Девица, – отвечал суровый человек, —

Спасти его нельзя; твой брат свой отжил век;

Он должен умереть». Заплакав, Изабела

Склонилась перед ним и прочь идти хотела,

Но добрый Луцио девицу удержал.

«Не отступайтесь так, – он тихо ей сказал, —

Просите вновь его; бросайтесь на колени,

Хватайтеся за плащ, рыдайте; слезы, пени,

Все средства женского искусства вы должны

Теперь употребить. Вы слишком холодны.

Как будто речь идет меж вами про иголку.

Конечно, если так, не будет верно толку.

Не отставайте же! еще!»

Она опять

Усердною мольбой стыдливо умолять

Жестокосердого блюстителя закона.

«Поверь мне, – говорит, – ни царская корона,

Ни меч наместника, ни бархат судии,

Ни полководца жезл – все почести сии —

Земных властителей ничто не украшает,

Как милосердие. Оно их возвышает.

Когда б во власть твою мой брат был облечен,

А ты был Клавдио, ты мог бы пасть как он,

Но брат бы не был строг как ты».

XI.

Ее укором

Смущен был Анджело. Сверкая мрачным взором,

«Оставь меня, прошу», – сказал он тихо ей.

Но дева скромная и жарче и смелей

Была час от часу. «Подумай, – говорила, —

Подумай: если тот, чья праведная сила

Прощает и целит, судил бы грешных нас

Без милосердия; скажи: что было б с нами?

Подумай – и любви услышишь в сердце глас,

И милость нежная твоими дхнет устами,

И новый человек ты будешь».

XII.

Он в ответ:

«Поди; твои мольбы пустая слов утрата.

Не я, закон казнит. Спасти нельзя мне брата,

И завтра он умрет».

Изабела.

Как завтра! что? нет, нет.

Он не готов еще, казнить его не можно…

Ужели господу пошлем неосторожно

Мы жертву наскоро. Мы даже и цыплят

Не бьем до времени. Так скоро не казнят.

Спаси, спаси его: подумай в самом деле,

Ты знаешь, государь, несчастный осужден

За преступление, которое доселе

Прощалось каждому; постраждет первый он.

Анджело.

Закон не умирал, но был лишь в усыпленьи,

Теперь проснулся он.

Изабела.

Будь милостив!

Анджело.

Нельзя.

Потворствовать греху есть то же преступленье,

Карая одного, спасаю многих я.

Изабела.

Ты ль первый изречешь сей приговор ужасный?

И первой жертвою мой будет брат несчастный.

Нет, нет! будь милостив. Ужель душа твоя

Совсем безвинная? спросись у ней: ужели

И мысли грешные в ней отроду не тлели?

XIII.

Невольно он вздрогнул, поникнул головой

И прочь идти хотел. Она: «Постой, постой!

Послушай, воротись. Великими дарами

Я задарю тебя…. прими мои дары,

Они не суетны, но честны и добры,

И будешь ими ты делиться с небесами:

Я одарю тебя молитвами души

Пред утренней зарей, в полунощной тиши,

Молитвами любви, смирения и мира,

Молитвами святых, угодных небу дев,

В уединении умерших уж для мира,

Живых для господа».

Смущен и присмирев,

Он ей свидание на завтра назначает

И в отдаленные покои поспешает.

Часть вторая

День целый Анджело безмолвный и угрюмый

Сидел, уединясь, объят одною думой,

Одним желанием; всю ночь не тронул сон

Усталых вежд его. «Что ж это? – мыслит он, —

Ужель ее люблю, когда хочу так сильно

Услышать вновь ее и взор мой усладить

Девичьей прелестью? По ней грустит умильно

Душа… или когда святого уловить

Захочет бес, тогда приманкою святою

И манит он на крюк? Нескромной красотою

Я не был отроду к соблазнам увлечен,

И чистой девою теперь я побежден.

Влюбленный человек доселе мне казался

Смешным, и я его безумству удивлялся.

А ныне!..…»

II.

Размышлять, молиться хочет он,

Но мыслит, молится рассеянно. Словами

Он небу говорит, а волей и мечтами

Стремится к ней одной. В унынье погружен,

Устами праздными жевал он имя бога,

А в сердце грех кипел. Душевная тревога

Его осилила. Правленье для него,

Как дельная, давно затверженная книга,

Несносным сделалось. Скучал он; как от ига,

Отречься был готов от сана своего;

А важность мудрую, которой столь гордился,

Которой весь народ бессмысленно дивился,

Ценил он ни во что и сравнивал с пером,

Носимым в воздухе летучим ветерком…

…………………………

По утру к Анджело явилась Изабела

И странный разговор с наместником имела.

III.

Анджело.

Что скажешь?

Изабела.

Волю я твою пришла узнать.

Анджело.

Ах, если бы ее могла ты угадать!..

Твой брат не должен жить….. а мог бы.

Изабела.

Почему же

Простить нельзя его?

Анджело.

Простить? что в мире хуже

Столь гнусного греха? убийство легче.

Изабела.

Да,

Так судят в небесах, но на земле когда?

Анджело.

Ты думаешь? так вот тебе предположенье:

Что если б отдали тебе на разрешенье

Оставить брата влечь ко плахе на убой,

Иль искупить его, пожертвовав собой

И плоть предав греху?

Изабела.

Скорее, чем душою,

Я плотью жертвовать готова.

Анджело.

Я с тобою

Теперь не о душе толкую…. дело в том:

Брат осужден на казнь; его спасти грехом

Не милосердие ль?

Изабела.

Пред богом я готова

Душою отвечать: греха в том никакого,

Поверь, и нет. Спаси ты брата моего!

Тут милость, а не грех.

Анджело.

Спасешь ли ты его,

Коль милость на весах равно с грехом потянет?

Изабела.

О пусть моим грехом спасенье брата станет!

(Коль только это грех.) О том готова я

Молиться день и ночь.

Анджело.

Нет, выслушай меня,

Или ты слов моих совсем не понимаешь,

Или понять меня нарочно избегаешь,

Я проще изъяснюсь: твой брат приговорен.

Изабела.

Так.

Анджело.

Смерть изрек ему решительно закон.

Изабела.

Так точно.

Анджело.

Средство есть одно к его спасенью.

(Все это клонится к тому предположенью,

И только есть вопрос и больше ничего.)

Положим: тот, кто б мог один спасти его

(Наперсник судии, иль сам по сану властный

Законы толковать, мягчить их смысл ужасный),

К тебе желаньем был преступным воспален

И требовал, чтоб ты казнь брата искупила

Своим падением: не то – решит закон.

Что скажешь? как бы ты в уме своем решила?

Изабела.

Для брата, для себя решилась бы скорей,

Поверь, как яхонты носить рубцы бичей

И лечь в кровавый гроб спокойно как на ложе,

Чем осквернить себя.

Анджело.

Твой брат умрет.

Изабела.

Так что же?

Он лучший путь себе конечно изберет.

Бесчестием сестры души он не спасет.

Брат лучше раз умри, чем гибнуть мне навечно.

Анджело.

За что ж казалося тебе бесчеловечно

Решение суда? Ты обвиняла нас

В жестокосердии. Давно ль еще? Сей час

Ты праведный закон тираном называла,

А братний грех едва ль не шуткой почитала.

Изабела.

Прости, прости меня. Невольно я душой

Тогда лукавила. Увы! себе самой

Противуречила я, милое спасая

И ненавистное притворно извиняя.

Мы слабы.

Анджело.

Я твоим признаньем ободрен.

Так женщина слаба, я в этом убежден

И говорю тебе: будь женщина, не боле —

Иль будешь ничего. Так покорися воле

Судьбы своей.

Изабела.

Тебя я не могу понять.

Анджело.

Поймешь: люблю тебя.

Изабела.

Увы! что мне сказать?

Джюльету брат любил, и он умрет, несчастный.

Анджело.

Люби меня и жив он будет.

Изабела.

Знаю: властный

Испытывать других, ты хочешь…..

Анджело.

Нет, клянусь,

От слова моего теперь не отопрусь;

Клянуся честию.

Изабела.

О много, много чести!

И дело честное!.. Обманщик! Демон лести!

Сей час мне Клавдио свободу подпиши,

Или поступок твой и черноту души

Я всюду разглашу – и полно лицемерить

Тебе перед людьми.

Анджело.

И кто же станет верить?

По строгости моей известен свету я;

Молва всеобщая, мой сан, вся жизнь моя

И самый приговор над братней головою

Представят твой донос безумной клеветою.

Теперь я волю дал стремлению страстей.

Подумай и смирись пред волею моей;

Брось эти глупости: и слезы, и моленья,

И краску робкую. От смерти, от мученья

Тем брата не спасешь. Покорностью одной

Искупишь ты его от плахи роковой.

До завтра от тебя я стану ждать ответа

И знай, что твоего я не боюсь извета.

Что хочешь говори, не пошатнуся я.

Всю истину твою низвергнет ложь моя.