Авантюра в свободном ритме (СИ) - "Ilith" - Страница 6

— И за это Вас недолюбливают?

— Недолюбливают, — улыбнулась она, — и за то, что с ними мало общаюсь, и за то, что дети и внуки в люди выбились, и за то, что на жизнь не жалуюсь, хоть муж уже и умер. Ну а Вы какими судьбами сюда попали? С мужем разошлись? — поинтересовалась она.

— Как узнали? — удивилась я.

— А незагорелый след от обручального кольца у Вас.

— Вы прямо детектив. Развожусь, — я пытливо посмотрела на Эллу Степановну, интересуясь ее реакцией.

— Желаю Вам нормального развода без скандалов, — она приподняла чашечку с чаем, как будто чокаясь.

— И даже не спросите, почему, и не пожурите, что ай-яй-яй, надо на всю жизнь один раз?

— А зачем? Захотите — сами расскажите, а так, чтобы выйти замуж один раз на всю жизнь и эту жизнь не промучиться — это еще повезти должно.

— Вы считаете, что хороший брак — это везение?

— Отчасти. Встретить того единственного — это везение, а вот удержать — это искусство, — улыбнулась она.

Не так уж и проста эта старушка, я про себя хмыкнула.

— И вот как определить, тот ли он единственный, — полюбопытствовала я.

— Просто почувствовать, бьются ли ваши сердца в унисон и исчезает ли весь мир, когда этот человек рядом.

— Это хорошо в любовных романах, а в жизни такого не бывает.

Элла Степановна улыбнулась мне немного снисходительно, как ребенку:

— Ты просто это еще не встретила. А любовные романы напоминают нам, к чему нужно стремиться.

— Хотелось бы верить.

Мы пили чай, ели хрустящие вафли, и мне Элла Степановна уже не казалась цербером или сухой строгой преподавательницей. Мы болтали о пустяках, я поделилась, что со вторника у меня начинаются собеседования с работодателями, что полгода минимум мы будем соседствовать, а там, как получится. Разошлись мы достаточно поздно: соседка оказалась замечательным собеседником, возраст которого не чувствовался, наверно, потому, что она не поучала и не навязывала своего мнения.

Ложась спать, я улыбнулась. Ну вот, можно сказать, что я нашла тут приятельницу. Мысли о неверном муже как-то отступили на задний план, уже не так царапая обидой. Завтра начинается новый день и новая жизнь, как бы это банально не звучало.

Глава 5

Воскресенье — первое утро, когда мне не надо куда-то бежать, о чем-то думать. Вот так за неделю моя жизнь сделала странный кульбит и замерла в ожидании. Солнышко светило в открытое окно, ветерок шевелил легкие занавески, птички чего-то там себе чирикали, а я умиротворенно пила чай. Мысли лениво перекатывались… На языке вертелась фраза… «жизнь по-другому». Нет, не новая, а именно по-другому. А если женщина начинает такую жизнь, значит, она идет по магазинам — там я уже побывала с Ромкой, и в салон… Сказано — сделано. Хочется, конечно, креативчика, но это будет выбиваться из образа. Ладно, что-нибудь придумаю, лишь бы мастер попался адекватный.

Быстренько ополоснула кружку, натянула джинсы с майкой, обулась и выскочила из дома. Так… теперь бы найти какой-нибудь салон поблизости. На улице людей было мало: сказывалось начало лета: все старались урвать на природе еще не жаркую погоду. Покрутившись немного по округе, я заприметила небольшой салон, который вот-вот должен был открыться. В ожидании я присела на лавочку в тени. Время подбиралось к 9 утра, и вот вприпрыжку к двери салона подбежала худенькая девушка с весьма креативной разноцветной прической. Ух, ты! Жаль, что мне сейчас что-то подобное нельзя. Выждав еще минут 10, чтобы не стоять над душой в ожидании пока девушка настроится на рабочий лад, я переступила порог салона. Интерьер был подстать хозяйке, только не такой яркий.

— Добрый день. Добро пожаловать в мой салон. Чем могу помочь? — прозвучал мелодичный голос.

Надо же. Угадала, что хозяйка. Это даже к лучшему.

— Я хотела бы подстричься, желательно сейчас. Это возможно?

— Да. На утро у меня записи нет, все хотят поспать, — улыбнулась девушка. — Меня зовут Людмила.

— Валерия.

Она усадила меня в кресло и поинтересовалась:

— Что делать будем?

— Что-нибудь креативное, но не до такой степени веселости, как у Вас. И так, чтобы можно было уложить во что-нибудь непритязательное.

Люда хмыкнула:

— У меня на голове результат проигранного спора, мне еще две недели так ходить. Так что не пугайтесь. Какой длины?

— Коротко.

— И не жаль? — спросила она, перебирая мои волосы, спускающиеся почти до середины лопаток.

— Нет. Другая жизнь и… — я сделала паузу, — надежда выиграть спор.

Она задорно рассмеялась:

— Ну что ж, я постараюсь в этом помочь.

Люда оказалась просто чудом. Она подстригла меня и показала, что можно сделать из того, что осталось на моей голове. А что, мне нравится: достаточно короткий боб буквально двумя движениями рук, измазанных в геле, превращался во что-то задорно-хулиганистое. Обсудив с хозяйкой салона всяческие косметические новинки, мы расстались с ней приятельницами. Думаю, я заскочу сюда еще не раз, побаловать себя чем-нибудь: как оказалось, остальные мастера индустрии красоты просто еще не подошли.

Остаток воскресенья и понедельник прошел в хозяйственных хлопотах, потому что переезд хуже пожара: обязательно что-то не найдется, чего-то не хватит, что-то испортится. Благо, что вся моя техника оказалась в порядке, а вот единственной вазы, которую я забрала, я не досчиталась. Эх… на счастье. Да и зачем она мне, разве что самой себе цветы дарить.

Здравствуй, вторник. Здравствуйте, собеседования. В свои 25 я ни разу сама не устраивалась на работу. Как-то так жизнь сложилась, что в институте подрабатывала по знакомству, а потом сразу после выпуска ушла на фирму свёкра. У меня начинался легкий мандраж. Одно дело было идти в своем привычном амплуа уверенного в себе юриста и женщины, другое — видеть себя в зеркале сейчас… Мышиного цвета юбка, блузка слегка не по фигуре, босоножки на старушечьем каблуке в 4 сантиметра. И на голове… чуть прилизанная прическа, ни чем не выдающая себя. Что-то забыла… О! Очки… Мрак… Свет мой зеркальце, потухни и не комментируй.

В своем нынешнем виде нет смысла претендовать на что-то большее, чем помощник юриста или что-то в этом роде. Мне бы полгода продержаться. С этими мыслями я переступила порог одного потенциального работодателя. Вышла я от него, кипя негодованием. Меня оценили… с ног до головы… не подошла моя, хм, квалификация. Теперь это так называется. На себя бы посмотрел, плюгавый коротышка. Я плевалась, хотелось помыться. Мда… с таким настроением идти на следующую встречу нельзя… покусаю кого-нибудь. Отдышалась с часик в близлежащем сквере… Ну, с Богом!

Домой вернулась морально разбитая. Кто бы мог подумать, что сомнения работодателей в моей квалификации могут так бить по самолюбию. Скинула с себя раздражающую одежду, забралась в душ, чтобы водными процедурами смыть весь негатив. Был бы Ромка — затянула бы куда-нибудь в клуб потанцевать, а так… остается только попугать соседей музыкой и топотом над их головами. Два часа метания по не сильно большой комнате меня немного привели в чувство. Всё же это немного не то — танец наедине с собой и танец на публике. В одиночестве — это для меланхолии, грусти, чтобы разобраться в себе. В толпе — сброс напряжения, заряд чужой энергией, игра или поединок без побежденных… почти. Я улыбнулась, вспоминая наши студенческие танцевальные баталии с Ромкой. Да-да, именно учась в университете, я вновь столкнулась с ним на одной из студенческих вечеринок. Ух, как мы тогда зажгли. Я аж зажмурилась. А всё потому, что решила проверить, избавилась ли я от комплексов и от детской влюбленности. Избавилась… и не только от комплексов, но и от большинства одежды, оставшись в одном белье. Правда и на нем кроме боксерок ничего не наблюдалось. Друзья-приятели зрелище оценили, требуя продолжения. Мы переглянулись и… под медленную музыку эротично одели друг друга. Так мы и стали друзьями: я — выбешивающая его подружек, он — доводящий до зубовного скрежета моих кавалеров. Нет, конечно был момент, когда наши танцы чуть не завели нас дальше, но подумав не тем, что ниже мозгов, решили, что лучше не ставить под угрозу наши отношения: с искрой, взаимопониманием и легким налетом цинизма. Мой уже почти бывший муж воспринимал Ромку как неизбежное зло. Тьфу, к ночи помянула. А завтра вновь собеседования.