Шесть секунд до взрыва - Пучков Лев Николаевич - Страница 60

– Ладно, встань, – распорядился он, покачав головой. – Стоя раздевайся. Вещи слева от себя складывай, – и ругнул высокого, который опустил ствол: – Что ты ствол опустил? Контролируй его!

– Ага – он гранаты швырять начнет! – пошутил высокий. – Смотри, он сейчас в обморок упадет от страха!

– Я тебе сказал – контролируй! – прикрикнул рыжий. – Совсем от рук отбился!

Высокий недовольно хмыкнул, но ствол поднял и направил его на меня. Спустя полторы минуты я разделся до трусов и некоторое время стоял, вздрагивая быстро синеющим телом под моросящим дождем.

– Артиллерист, говоришь? – переспросил рыжий у высокого.

– Ага, артиллерист, – подтвердил высокий. – Рашид говорит – убежал…

– Что-то не похож он на дистрофика. – Рыжий с сомнением покачал головой. – Смотри, какой жилистый – плечи широкие. Наверно, сильный!

– Так артиллерист же! – воскликнул высокий. – Они же пушку таскают, миномет таскают, снаряды таскают – вот и жилистый…

– Ладно, черт с ним, – согласился рыжий и скомандовал: – Э, артиллерист, – руки на голову и иди сюда!

Я послушно приблизился, ступая по глубокой грязи босыми ногами. Осмотрев меня вблизи, рыжий еще раз сокрушенно пробормотал:

– Ох, жилистый! Наверно, сильный! – и, ухватив меня за шею, погнал перед собой.

Пересекая двор, я обнаружил под навесом новехонький армейский «ГАЗ-66» с тентованным кузовом. Так, так… Мы вошли в дом и, миновав прихожую, в которой я отметил наличие самодельной пирамиды с тремя автоматами, оказались в большой комнате с довольно приличным интерьером, отягощенным обилием персидских ковров и кучей аудио– и видеоаппаратуры. В дальнем углу на комоде примостился переносной радиокомплекс импортного производства, в котором я угадал наличие блока спецаппаратуры, предназначенного для ведения переговоров в режиме «Б».

В креслах и на диване сидели четверо: двое мужиков бывалого вида, молодой парень в тюбетейке с едва начавшей пробиваться бородкой и симпатичный пацан лет десяти, покачивающий в руках «лентяйку» от «Самсунга» – товарищи вовсю наслаждались просмотром видака. «Водный мир» – с ходу определил я, увидев на экране Кевина, барахтающегося в желтой грязи. Ну прям как я! Только его через пятнадцать секунд спасет симпатичная дамочка, а меня мои пацаны успеют ли? Хрен его знает. Впрочем, не будем заранее огорчаться – посмотрим, как там оно обернется…

– Садись, – скомандовал рыжий, ставя посреди комнаты стул и указывая на него. Я уселся на стул, продолжая неподдельно дрожать от холода и цокать зубами.

– Вот, в плен хочет, – сообщил рыжий. – Сам пришел, артиллерист сорок седьмого полка. Если не врет.

Мужики с удивлением уставились на меня, а парень в тюбетейке после непродолжительной паузы спросил неожиданно суровым тоном:

– Почему ты решил сдаться в плен, солдат? Какие причины толкнули тебя на это?

Я затряс губами и очень натурально симулировал приступ рыданий, не забыв мельком глянуть на часы – до истечения срока подачи сигнала осталось пять с половиной минут.

– Э, козел! Отвечай, когда тебя спрашивают! – тонко вскрикнул один из бывалых мужиков и, подскочив с дивана, отвесил мне смачную оплеуху, от которой голова моя мотанулась далеко в сторону. Я чуть со стула не звезданулся!

– Фу, грязный! – бывалый брезгливо отер руку о штаны и с отвращением уставился на меня. – Настоящая свинья!

– Оставь его! – повелительным тоном прикрикнул на бывалого парень в тюбетейке. – Не видишь, что ли, – у него шок. Пусть немного придет в себя. Что вы собираетесь с ним делать, дядя Исрапи? – обратился парень к рыжему.

– А вот сейчас позвоню твоему отцу и спрошу, – весело подмигнул парню рыжий. – Скажет – расстреляем. – И направился к радиостанции.

– Отец не даст команду расстрелять его, – мудро заявил парень в Тюбетейке. – За него можно выменять кого-нибудь из бойцов, которые попали в плен. Может, он сам будет воевать за нас – такое тоже бывает, – и велел пацану с «лентяйкой»: – Аюб! Ну-ка, сбегай к матери, пусть чай поставит. Напоим его чаем, он согреется и все нам расскажет…

Пацан с готовностью покинул диван и убежал в прихожую. Ну, спасибо, парень, проявил заботу о страждущем, это тебе зачтется. Не от Аллаха, нет, от меня. Только вот чай мне пить недосуг. Если я не успею управиться за оставшиеся пять минут, здесь очень скоро будет шумно и дискомфортно.

Итак, все совпало. Ай да я, стратег. Вот они, двое сыновей Зелимхана – молодой мулла Шамиль и десятилетний Аюб. Зелимхан, наверно, полагает, что его старший сын повторит судьбу имама Шамиля – есть предпосылки, наверно, гордится сыном. Где-то там, в одной из комнат или на кухне, находится жена Зелимхана. Вот они, четверо охранников во главе с рыжим Исрапи, вот радиостанция, по которой Исрапи вызывает радиста Зелимхана, во дворе под навесом – машина повышенной проходимости, готовая к перемещению семьи Ахсалтакова куда угодно… Теперь дело за малым.

– Кондор, Кондор – я Подвал. Командира пригласи к аппарату, – рыжий Исрапи наконец-то дозвался радиста базы.

– Сейчас приглашу, – раздался голос в динамике, укрепленном на стене у комода. – Жди…

Посмотрев украдкой на часы, я обнаружил, что имею в запасе четыре минуты, и решил послушать разговор Исрапи с Зелимханом, а уже потом начать работать. Болтать они будут не менее минуты. За это время я успею разогнать свой порядком продрогший организм и более полно прокачаю параметры высокого, который застыл на пороге с автоматом. Правда, он его не наставлял на меня, но держал удобно в руках – только ствол опустить. Контролировал как приказал рыжий Исрапи.

– Кондор – Подвалу, – раздался в динамике низкий хрипловатый голос.

Так вот ты какой, Зелимхан Ахсалтаков! Я моментально представил себе образ командира «духов». Судя по голосу, это крепкий мужик лет под 50, с властным взором и несгибаемой волей – настоящий горный волк! Молодой мулла и возникший из прихожей Аюб одновременно улыбнулись и подмигнули почти разом рыжему Исрапи. Какая трогательная сцена…

– На приеме Подвал для Кондора, – ответил Исрапи и помахал рукой, изображая приветствие.