Книга мучеников - Фокс Джон - Страница 54

положением. За ними сидели члены королевского двора. Суд Ламберта проходил в такой

форме и таким образом, что даже невинный человек был бы устыжен или чувствовал бы

себя неудобно. Вид королевского лица, его жестокое выражение, его сдвинутые брови

нагоняли страх и ясно говорили, что разум короля исполнен негодования. Он сурово

взглянул на Ламберта, а затем повернулся к своим советникам и вызвал доктора

Сампсона, епископа Чичестера, чтобы тог объяснил народу, почему они собрались.

Когда Сампсон закончил свою речь, король поднялся, опершись о диванную

подушку, покрытую белой тканью, повернулся к Ламберту и, сердито хмурясь, как будто

страдая отболи, сказал: “Ха, приятель, как тебя зовут?”

Смиренный агнец Христа преклонился на одно колено пред королем и ответил: “Мое

имя Джон Николсон, хотя многие называют меня Ламберт”.

“Что,- сказал король,- у тебя два имени? Я не поверю тому, у которою два имени, даже если бы ты был моим братом”.

“О благороднейший принц,- ответил Ламберт,- твои епископы заставили меня, считая

это необходимым, изменить мое имя”.

Они поговорили подобным образом некоторое время, а затем король приказал

Ламберту высказать свои мысли относительно жертвенного причастия. Говоря вначале о

себе, Ламберт поблагодарил Бога, расположившего сердце короля, который не посчитал

ниже своего достоинства выслушать и понять религиозные споры.

На это король гневно перебил Ламберта и сказал: “Я не пришел сюда выслушивать

хвалу в мою честь, так что быстро перейди к самому вопросу безо всяких церемоний.

Ответь на вопрос, касающийся жертвенного причастия, считаешь ли ты его телом Христа

или же отвергаешь это?”

Ламбер ответил. “Мой ответ подобен ответу святого Августина, что это есть тело

Христа, в определенной степени”.

Король Генрих сказал: “Не отвечай мне словами святого Августина или любого

другого авторитета, но скажи мне ясно, считаешь ли ты причастие телом Христа или нет”.

Ламберт сказал: “Тогда я отрицаю, что это есть тело Христа”. “Замечательно сказано!

- молвил король Генрих. Ибо теперь ты получишь приговор собственными словами

Христа: Это есть мое тело”. Затем он приказал архиепископу Кранмеру доказать

ошибочность убеждений Ламберш, что Кранмер и попытался сделать, используя

множество слов и мест Писания. У нас нет цели повторять все аргументы, сказанные

каждым из епископов, так как ни один из этих аргументов не имел авторитета, потому что

все они противоречили истине Слова Божьего.

В конце концов, по завершении дня, когда были уже зажжены светильники, король, желая завершить дебаты, обратился, Ламберту’ “Что ты скажешь теперь, после всех этих

усилий, после всех доводов и объяснений этих ученых мужей, удовлетворен л и ты

теперь? Изберешь ты жизнь ил и смерть? Что ты скажешь? У тебя есть свободный выбор”.

Ламберт ответил: “Я отдаю и подчиняю себя воле вашего величества”. - “Отдай себя в

руки Божьи, - сказал король,- а не в мои”. - “Я отдал свою душу в руки Божьи, - сказал

Ламберт, - но мое тело я всецело отдаю и подчиняю вашему милосердию”.

Затем король говорит: “Если ты отдаешь себя моему суду, ты должен умереть, ибо я

не покровитель еретиков”.- Повернувшись к Томасу Кромвелю, он сказал: “Кромвель, зачитай ему обвинительный приговор”.

Кромвель зачитал приговор, и Ламберт немедленно был отправлен в Смисфилддля

сожжения. Как и на всех подобных казнях, множество жителей Лондона собралось

посмотреть: некоторые как друзья, некоторые как враги, также были и официальные

свидетели. Из-за своего церковного и правительственного положения и потому что

совершали судебное разбирательство, архиепископ Кантерберский Томас Кранмер и

главный министр короля Томас Кромвель были среди официальных свидетелей на

сожжении Ламберта.

Ни один из сожженных в Смисфилде не столкнулся с такой жестокостью и

безжалостностью, как этот благословенный мученик. После того, как полностью сгорели

ноги, палачи забрали часть дров из огня, чтобы огонь слегка горел под ним, а затем двое

из них стали по бокам и пронзили тело пиками своих алебард и подняли над огнем, чтобы

его не поглотило пламя.

Ламберт беспомощно висел, и множество людей стонали и плакали от жалости.

Затем, когда жир с кончиков его пальцев начал капать в костер, он поднял руки к небу и

закричал народу: “Никто, кроме Христа, никто, кроме Христа!” В это время палачи

опустили его снова в огонь, он упал в пламя и отдал свою жизнь Христу.

Госпожа Анна Аске, дочь сэра Уильяма Аске, рыцаря Линкольншира

Вот собственное описание Анны Аске ее допроса относительно ереси, которое она

написала по просьбе некоторых верных мужчин и женщин.

Первый допрос инквизиторами, 1545 год

“Кристофер Дер допрашивал меня в Седлер Холле и спросил, почему я сказала, что я

лучше прочитаю пять строк в Библии, чем выслушаю пять месс в церкви. Я исповедала

ему, что не сказала ничего неодобрительного о посланиях апостолов или о Евангелии, из

которых иногда читают во время мессы, но потому что месса ни для меня, ни для других

ничего не значит. Затем он обвинил меня в том, что я сказала, что если служит

нечестивый священник, то это служение от дьявола, а не от Бога. Я ответила, что я

никогда не говорила подобные вещи. Но на самом деле я сказала следующее: если кто-

либо служит мне, его нечестивое состояние не заденет моей веры, потому что в своем

духе я приняла кровь и тело Христа. Затем он спросил меня, что я сказала относительно

исповедания. Я ответила, что по моему мнению, как сказал апостол Иаков, все люди

должны признаваться в своих ошибках перед другими и должны молиться друг за друга.

Затем он послал за священником, чтобы тот спросил у меня, считаю ли я, что личные

мессы помогают умершим душам. Я сказала, что это великое идолопоклонство - верить

больше мессам, чем в смерть Христа, умершего за нас.

Затем он отвел меня к лорду мэру и обвинил еще в одном, чего я никогда не говорила, но что говорят они: если мышь съест причастный хлеб, примет ли она Бога или нет?

Яне ответила, а лишь улыбнулась.

Затем епископский канилер упрекнул меня и сказал, что она виновна в том, что

цитировала Писание. Ибо святой апостол Павел запретил женщинам говорить о Слове

Божьем. Я сказала ему, что так же, как и он, знаю сказанное Павлом в 1-ом Послании

Коринфянам в 14-й главе, где говорится, что женщина не должна говорить в собрании, уча других, и спросила его, много ли он видел женщин, которые бы становились за

кафедрой и учили. Он сказал, что ни разу такого не видел. Затем я сказала, что он не

должен обвинять бедных женщин, если только они не преступили закона.

Затем меня отправили в Комптер, где я оставалась одиннадцать дней, в течение

которых никому из моих друзей не позволяли говорить со мной”.

Описание моего допроса королевским советом в Гринвиче

“Мне сказали, что король желает, чтобы я обратилась по этому вопросу к нему. Я

ясно ответила им, что не собиралась обращаться к нему, но если король пожелает

выслушать меня, я докажу ему истину. Они сказали, что нельзя тревожить короля. Я

сказала, что уж если Соломон был самым мудрым из царей, но все же выслушал двух

бедных простых женщин, то насколько благодатнее выслушать простую .женщину и

его верную подданную.

Лорд-канцлер спросил моего мнения по вопросу причастия. Я сказала следующее: “Я

верю, что когда принимаю в христианском общении хлеб в воспоминание о смерти

Христа и совершаю это с благодарностью Его святой традиции, Им утвержденной, я

принимаю вместе с этим Его славные дары”. Епископ Винчестера приказал мне, чтобы я

дала ясный ответ. Я сказала, что не буду петь новую песню в чужой земле. Епископ