Капля дёгтя и полмешка радости - Ермолаев Юрий Иванович - Страница 17

— Ваша собака укусила брата нашей ученицы, — сказал я.

— А вам-то что? — прошамкала бабка. У неё совсем не было губ. Должно быть, они провалились в беззубый рот.

— Как что? — возмутился Павлик. — Нужно немедленно проверить собаку у ветеринара.

— Ишь чего захотел, — усмехнулась старуха, — собака моя безо всякого ветенара здоровая! А покусала она мальчонку за дело: не дразни её. Сам виноватый. Буян! — позвала вдруг бабка собаку совсем другим, сладким голосом. — Иди сюда, паршивец, покажись!

В конце тёмного коридора кто-то заворочался. Я против своей воли сделал шаг назад. Мои пальцы быстро нащупали в кармане брюк сосиску. Буян подошёл к хозяйке и раза два лениво махнул хвостом.

— Вы бы его привязали, — сказал Павлик.

— Ишь ты какой ловкий! — затрясла головой старуха. — Сам-то небось на привязи часа не просидишь.

— Тогда хоть на ремне каком водите, — добавил я.

— Это я-то собаку водить буду?! — искренне удивилась старуха. — Чисто мне других делов нету. Она должна мой огород караулить, а не на верёвке гулять.

— Из-за вас укушенному мальчику будут делать уколы, — сказал я, всё ещё сжимая в кармане сосиску.

— Сам виноватый, — повторила бабка, — наука ему будет, чтоб чужих собак не дразнил. — И она растаяла вместе с Буяном в длинном тёмном коридоре.

— Отсталый элемент! Нечего с ней разговаривать, — решил Павлик.

— Давай лучше подумаем, как нам доставить Буяна в ветлечебницу, — зашептал я Павлику на ухо.

— А чего думать? — возмутился он и нарочно громко сказал: — Пойдём сейчас в лечебницу и объясним, в чём дело. Они сами за собакой приедут. И хозяйку оштрафуют.

— Когда же мы в лечебницу пойдём, нам ведь в поход надо, — ещё громче Павлика нарочно сказал я, потому что побоялся, что после его слов бабка привяжет Буяна и тогда мы ничего не сможем сделать. Павлик хотел возразить мне, но я опередил его и зашептал: — Это я нарочно для бабки… Обмозгуем сейчас с ребятами, как нам заманить Буяна в лечебницу, и начнём действовать.

— Что ты выдумываешь?! — накинулся на меня Павлик.

— Так ведь заманить самим лучше, чем жаловаться, — не сдавался я и, спрыгнув с крыльца, пошёл к школе.

— Ты куда? — крикнул мне Павлик.

Я обернулся и тихо, но твёрдо сказал:

— Заметаю следы. Вдруг старуха наблюдает за нами из окна. Пусть убедится, что мы не пошли в лечебницу и не принимаем никаких мер. А то, чего доброго, спрячет ещё Буяна.

Павлик согласился и зашагал за мной.

НАМ ПОМОГАЕТ КУБАРИК

Мы обогнули угол нашего дома и вышли к себе во двор, где нас с нетерпением ждали все октябрята. Светка уже всё им рассказала.

— Ну как? — кинулась к нам Светка.

— Такую не вразумишь, — хмуро ответил Павлик.

— Хорошо, что Буян не привязан, — сказал я, — попробуем заманить его и отведём в лечебницу на проверку.

— Чем же ты его заманишь, — окончательно рассердился на меня Павлик, — сосиской, что ли?

— Думаешь, он не съест сосиску? — спросил Гоша.

— Так на всю дорогу до лечебницы сколько, сосисок надо? Килограмм! — воскликнул Павлик.

— А может и так получиться: съест он полкило, насытится и уйдёт с полдороги, — тотчас переметнулся на сторону Павлика Бориска.

— Я знаю, что делать! — вдруг воскликнул Гоша. — Нам поможет Кубарик.

— Вечно ты со своим Кубариком! — отмахнулась Светка.

— Погоди, — остановил я её, — дай сказать Гоше. Может, он придумал что-нибудь дельное.

— Очень даже дельное, — согласился со мной Гоша. — Зачем нам покупать сосиски, если у нас есть Кубарик.

— Как это? — не поняла Светка. — Буян его откусывать станет, что ли?

— Да ну тебя! — рассердился Гоша. — Если не догадываешься, так уж молчи! Сосиска — это что? Приманка. И Кубарика мы пустим к Буяну в огород как приманку. Затеет он с Буяном возню, а потом я позову Кубарика. И он уведёт за собой Буяна.

— Буян не разыграется. Он хмурый, — предположил Вадик, — весь в бабку.

— Собаки очень часто походят на своих хозяев, — подтвердил Павлик.

— Верно! Вот Гоша — вылитый Кубарик! — согласилась Светка.

— А ты на свою головастую рыбу похожа! Тюпа номер пять! — сказал ей обиженный Гоша.

— Не ссорьтесь, — остановил я ребят. — Вдруг Кубарик в самом деле нам поможет!

— Попробуйте, — с усмешкой сказал Павлик, — только вряд ли что у вас получится. Кубарик убежит к Гоше, а Буян останется на месте.

— А ты что предлагаешь? — спросил я, чувствуя, что Павлик сердится: ведь мы опять действовали не по его плану.

— Надо найти кусок толстой верёвки, натереть её чесноком и опалить на огне, — сказал Павлик. — Знаете, как эта верёвка будет копчёной колбасой пахнуть! Любая собака не устоит и потянется за ней. Кто пойдёт со мной коптить верёвку?

Павлик рассчитывал, что коптить верёвку с ним пойдут все, кроме меня и Гоши, и тем самым его предложение возьмёт верх. Но идти с ним вызвался только Бориска.

Они ушли, а мы направились к изгороди бабкиного огорода, прячась за кустами сирени. Гоша взял Кубарика на руки. Щенок, ничего не подозревая, стал лизать ему нос и щёки.

— Тьфу ты! — отмахнулся довольный Гоша.

Буян почувствовал наше приближение и насторожился.

— Пускай! — скомандовал я и подумал: «Сорвётся наш план, тогда копчёную верёвку Павлика в ход пустим. А вдруг всё и без верёвки получится!»

Гоша пропихнул Кубарика в щель между планками забора. Щенок еле пролез — так разжирел от Гошиных пирожков. Он тут же хотел вылезти обратно, но Гоша наставил его морду прямо на Буяна. Кубарик вильнул хвостом и затрусил к нему. Буян встретил щенка сердитым ворчанием. Не лучше, чем нас бабка.

— Ой!.. — Пискнула Оля. — Сейчас загрызёт.

— Ты что, — прошептал я, сжимая её ладошку, чтоб не шумела, — взрослые собаки никогда щенков не обижают.

Кубарик не испугался Буяна. Он подпрыгнул и лизнул его в нос.

«Гав!» — нехотя отмахнулся от него Буян.

Кубарик отскочил в сторону, припал на передние лапы и тоже смешно тявкнул. Должно быть, хотел сказать: «Ты что, не понимаешь? Мне поиграть хочется!»

После этого Буян посмотрел на него не так сердито. Поняв это, Кубарик распластался на земле и тихонько пополз к Буяну. Тот сделал вид, что Кубарик его совсем не интересует, даже зевнул и присел на задние лапы. А сам одним глазом косился на щенка. Кубарик подполз к Буяну и перевернулся под самым его носом на спину. Выставил вверх розовый живот и все четыре лапы.

— Сдаётся, — объяснил нам Гоша.

Буян обнюхал Кубарика и лениво вильнул хвостом. Кубарик понял, что его не тронут, и забегал вокруг Буяна, как волчок. А Буян начал смешно пихать его. Как только Кубарик подбегал к его морде, Буян поддевал его и перекидывал с ног на спину. Это очень понравилось Кубарику. От удовольствия он даже взвизгнул.

— Не вышла бы бабка, — забеспокоилась Оля.

— Кубарик! Кубарик! — тихо позвал Гоша и засвистел.

Я просунул руку между планок забора и открыл калитку.

Мы поспешили вылезти из кустов сирени и медленно пошли к улице. Кубарик увидел, что мы уходим, и кинулся к калитке. Буян побежал за ним.

— Кубарик! Кубарик! — звал Гоша, торопливо шагая в сторону лечебницы.

Обе собаки, играя, бежали за нами. Но неожиданно Буян остановился и посмотрел назад. Я вытащил из кармана сосиску и поманил его. Буян бросился ко мне. Пришлось кинуть ему полсосиски. Буян мгновенно проглотил её и посмотрел на меня выжидающе: не кину ли ещё? Вторая половина сосиски была последней. Отдашь её, ничего не останется. А до лечебницы осталось ещё полпереулка. Досадно, если удерёт.

Кубарик снова подкатился к Буяну, и они стали резвиться на траве между деревьями. Мы стояли в полной растерянности.

— Привет «Синему кресту»! — услышали мы голос Степана Григорьевича.