Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Последний еврей Багдада (СИ) - Кратер Макс - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

От кучковавшейся возле музейной арки группы людей отделились четверо и быстро зашагали к Дэвиду. Намерения их стали очевидны, когда идущий впереди выхватил нож. Репортер заставил себя встать на ноги и, пошатываясь, сделал несколько шагов. Позади взревел мотор, и заскрипели тормоза. Этот звук он уже слышал, причем, совсем недавно — буквально несколько минут назад. Так мог водить автомобиль только Фарух.

— Прыгай скорее, — закричал помощник в распахнутую перед репортером дверь.

Уговаривать Дэвида не пришлось. Он нырнул на сидение и попытался захлопнуть дверцу. Задняя скорость все не включалась. Четверка преследователей перешла на бег. Вот они уже совсем рядом. Первый из них левой рукой вцепился в рукав рубашки журналиста, а правую, с блеснувшим лезвием, занес для удара. Машина, наконец, тронулась. Клинок пронесся в нескольких сантиметрах от щеки Дэвида и рассек кожаный ремешок, на котором висела фотокамера. Редакционный аппарат, стоивший уйму денег, выскользнул наружу и с треском разлетелся на части. Автомобиль рванул назад, развернулся и понесся по переулку.

— Ты же собирался уехать, — выдохнул Дэвид, откинувшись на сидении.

— Подумал, что если тебя прирежут, то где я по нынешним временам найду другую работу, — ответил Фарух.

Смотрел он при этом не на репортера, а в зеркало заднего вида. В глазах его была тревога.

— Я услышал взрыв, — произнес помощник, — что это было?

— Парень один — совсем молодой — его взорвали, и я видел того, кто это сделал.

— Получается, им не твоя фотокамера приглянулась, а ты сам. Я бы на твоем месте впредь поглядывал по сторонам на улице.

— Едем в гостиницу. И срочно выясни мне имя погибшего.

Глава II. Отель «Палестина»

Ни опиум, ни хмель соперничать с тобой

Не смеют, демон мой; ты — край обетованный,

Где горестных моих желаний караваны

К колодцам глаз твоих идут на водопой.

«Sed non satiata», Шарль Бодлер, пер. А. Эфрон

На месте одного из балконов 15 этажа отеля «Палестина» зияла огромная брешь. Из развороченной стены свисали куски арматуры. В холле на первом этаже раздавались возмущенные возгласы постояльцев — в большинстве своем таких же журналистов, как и Дэвид. Из разговоров стало понятно, что по гостинице стреляли из танка. Два человека — оператор и репортер — погибли, еще трое были ранены. Всех их уже увезли, а пожар потушили своими силами. С чего вдруг стоящий на мосту через Тигр «Абрамс» произвел выстрел, никто объяснить не мог.

Гостиничной охраны нигде не было.

— Как сбежали командиры, так эти оборванцы тоже побросали свои посты и просто растворились, — пожаловался портье на дезертиров.

Он с опаской поглядывал на испачканный кровью рукав Дэвида.

— А крестоносцы не объявлялись? — спросил журналист.

Еще в Лондоне перед поездкой в Багдад он решил для себя, что будет строго следовать главному журналистскому принципу — соблюдать нейтралитет по отношению к обеим воюющим сторонам. Но ярость из-за бессмысленной гибели коллег здесь, в отеле, о котором всем было известно, что он населен представителями прессы, требовала выхода.

Худой и высокий араб с бегающими глазами метафоры не понял. Он пожал мосластыми плечами и развел в стороны похожие на жерди руки.

— Американцы не появлялись, спрашиваю? — пояснил Дэвид.

— Ах, эти, — протяжно произнес служащий, — проезжали мимо несколько «Хаммеров», покрутились на набережной и помчались дальше.

— Старина, — вкрадчиво произнес журналист, наклонившись над стойкой, — у меня к тебе дело, не терпящее отлагательств. Мне нужен телефон.

— Вы можете позвонить из номера или вот, — портье поставил перед Дэвидом телефонный аппарат.

— Нет, ты опять меня не понял. Мне нужен мой спутниковый телефон, тот, что ваш главный по прессе забрал у меня еще в аэропорту. Я видел, как он уносил его вон в ту каморку.

Дэвид указал на дверь позади портье.

По правилам аккредитации, введенным еще задолго до войны, у всех журналистов при въезде в страну отбирали сотовые и спутниковые аппараты. То ли местные контрразведчики параноидально боялись шпионов, то ли просто хотели знать обо всем, что представители иностранной прессы отправляют в свои редакции. При выезде телефоны возвращали.

В «Палестине» был оборудован неплохой пресс-центр, но все журналисты знали, что линии прослушиваются, а электронная почта читается. Некоторые, надиктовав в редакцию текст очередного репортажа, в конце в шутку передавали привет «дежурному офицеру». А один колумнист из известного немецкого еженедельника, с которым Дэвид познакомился недавно, рассказал, что даже специально дублирует отсылаемые по почте тексты на арабский язык, чтобы местные «Джеймсы бонды» не тратили время на их перевод. Коллега уверял, что так электронные письма доходят намного быстрее.

В редакциях, конечно, знали о специфике работы в Ираке, но все равно, отправляя людей в Багдад, снабжали их мобильными средствами связи.

— Очень сожалею, но у меня нет ключей от этой комнаты, — жуликоватый портье старался не смотреть в глаза.

— Дружище, — совсем не по-дружески произнес Дэвид, — ключи лежат в правом верхнем ящике стойки, именно там, куда ты их положил после того, как запер дверь в прошлый раз.

Служащий притворно схватился за голову и запричитал что-то по-арабски. Видимо, жаловался на страшную занятость и естественную в таких невыносимых условиях работы забывчивость.

Воровато оглянувшись, он провернул ключ в замке и пропустил Дэвида внутрь. На стеллажах были расставлены короба с номерами. Дэвид быстро нашел свой. Аккумулятор у телефона был разряжен, но это пустяки. Главное, теперь можно будет оперативно связываться с редакцией.

Дежурный на двенадцатом этаже, оценив изрядно потрепанный вид журналиста, чья одежда и волосы были покрыты пылью, заявил, что из-за поврежденного взрывом водопровода помыться в номере не удастся. Душ работает только у гостиничного бассейна. Дэвид поставил телефон на зарядку, взял полотенце и спустился вниз.

На скользком и мокром кафеле душевой играли красные всполохи аварийного освещения. Фонари то разгорались ярче, то снова гасли. Как на терпящей бедствие космической станции в каком-нибудь дешевом фантастическом фильме, — подумал репортер.

В кабинках хлестала вода. Добротная четырехзвездная гостиница стремительно превращалась в постоялый двор. Как еще только персонал не разбежался. Хотя это-то как раз неудивительно. В городе сейчас несоизмеримо опаснее, чем даже в подвергшейся обстрелу «Палестине». К тому же отель по-прежнему набит иностранцами, и они продолжают платить долларами, а не динарами.

Дэвид бросил одежду на скамью. Рядом с кабинками от пола поднимался такой густой пар, что разглядеть что-либо было уже совершенно невозможно. Так и ошпариться не долго, — решил репортер и осторожно протянул вперед руку. Ладонь обхватила нечто мягкое, упругое и одновременно шелковисто-нежное. Еще через мгновение кто-то схватил его за запястье, резко рванул на себя и нанес сильнейший удар в солнечное сплетение.

Дэвид отлетел назад — в пустую кабинку, где его тут же обожгло ледяной водой. Дыхание перехватило, и вновь зашумело в голове. Темнота окрасилась в багрово-желтые цвета. Фонари вспыхнули ярче обычного, и, как в кошмаре, материализовалось лицо злодея — невообразимо прекрасное, с огромными черными глазами. Дэвид готов был поклясться, что на долю секунды на месте зрачков зажглись два раскаленных угля. Капельки воды сверкали на изогнутых ресницах, бежали по влажным щекам, губам, подбородку, срывались с них, образовывали каскады водопадов, разбивавшиеся о великолепной формы груди. Одну из них он только что держал в своей ладони.

Какое-то время чудесное создание, спустившееся на землю из рая, или, напротив, поднявшееся из ада, решить вот так сразу и окончательно было решительно невозможно, да и, наверное, ненужно, разглядывало полусогнутого репортера. Затем хитрый прищур исчез, горящие угли вновь сверкнули, как будто внезапно налетевший ветер раскалил их добела, и тут же потухли. Уголки губ дернулись вверх в едва заметной усмешке.