Первый снег (СИ) - "ИВАНКА" - Страница 5

-Ммм… пусти,- Олесь выворачивал голову, отталкивал словно вросшего в пол парня, но Никита только сильнее вжимал его в стенку. Он словно не чувствовал кулаков, колотящих его по плечам и спине – согнул ногу в колене, раздвигая и без того ватные ноги Олесю, и потёрся.

Олесь судорожно всхлипнул, когда колено коснулось паха, почувствовал, как сладостно-мучительно рвануло внизу живота, и начал оседать, уже по собственному почину хватаясь за плечи Никиты. Тонкая ткань штанов предательски взбугрилась.

Никита победно ухмыльнулся, накрыл наливающийся бешеным пульсом член своей ладонью. И тут Олесь выкинул такое, чего сам от себя не ожидал – он застонал. Тихо, умоляюще… пошло… и в то же время ничего более естественного не могло вылететь из его рта. Никита точно взбесился – грубо подтянул его на себя, впился пальцами в скулы, чтобы губы не могли сомкнуться, и припал к ним, будто к кувшину с водой, уже совершенно по-хозяйски запустив в рот свой язык. Поцелуй, ещё один. Ещё. Олесь не понял, когда начал отвечать на них, а может до сих пор не соображал, что сам с жадностью ловит дыхание столь ненавистного им человека и вечно кривящиеся в надменной ухмылке губы могут быть такими нежными и сладкими.

-Олесь…- хриплым полушёпотом простонал Никита, зарываясь носом в треугольник между ухом и шеей. Пальцы смыкнули шнуровку на штанах, ещё раз жадно пройдясь по внутренней стороне бёдер. И в тот же миг Олесь пришёл в себя – словно ледяной водой облили. Что он делает?! Что ОНИ делают?!! Выгнулся гибкой кошкой и что есть сил кусанул сбрендившего Никиту в шею. И не дав тому прийти в себя – оттолкнул и бросился мимо него. Туда, где всегда искал защиты от горячечных припадков матери – в спальню. Только давно прошли те времена, когда его могла спасти приставленная к двери табуретка. Никита бахнул по двери кулаком – раз, второй и попросту вышиб её пинком.

-Ты окончательно ополоумел?- заорал Олесь, едва увернувшись от свистнувшего мимо табурета.

Никита молча сгрёб его в охапку и, мельком оглядев маленькую, завешанную атласами звёздного неба, комнату, кинул на кровать.

-Нет! Перестань!!! Никита, ХВАТИТ!!!

Олесь кое-как перевернулся на спину, выкрутиться из сильных ледяных рук одноклассника полностью он не мог – руки остались пришпиленными между спиной и кроватью, к тому же связаны содранной с плеч рубашкой. Футболка, которую он надел после ванны под рубашку, превратилась в живописно истерзанные лохмотья… Хорошая была футболка – её ему когда-то мама на день Рождения подарила…

-Да что с тобой? Я что, разве повод давал?!

-Нет, но мне захотелось попробовать секса с парнем, а на остальных у меня не особо поднимается.

Самая идиотская отмазка и самое идиотское решение.

-На Вилена поднялся!

-Ммм… он пыхтел минут десять, а потом я заметил, как ты за нами наблюдаешь…

-Да мне всё равно!- взвился Олесь, зажмуриваясь и стараясь вытравить чёртово воспоминание.- Я нормальный! Ты меня слы…

Теперь губы были горячими-горячими. И они больше не хотели дразнить.

-Открой рот,- хрипло потребовал их обладатель.

Олесь упрямо мотнул головой и отвернулся. Сидящий сверху Никита осторожно коснулся пальцами ещё плотнее сжавшихся губ.

-Лучше расслабься и получи удовольствие,- тихо предупредил он.- Я тебя всё равно возьму.

-Пошёл с меня вон, гад!- Олесь трепыхнулся, но Никита был тяжелее и сидел в куда более удобной позе, чем он лежал.- Хочешь с парнем перепихнуться – найди себе кого посговорчивее!

-А может я не хочу кого посговорчивее,- вкрадчиво мурлыкнул Никита, расстегивая свою рубашку.- Ты забавная зверушка. Ты чуть ли не единственный, кто видел мои недостатки.

-Я тебя умоляю, ты не слишком их и прятал.

-Ага,- согласился парень.- Только остальные мне всё прощали за сладкую мордашку, а ты лишь страшнее зыркать из углов принялся.

Олесь горько хмыкнул, всё так же продолжая смотреть в сторону.

-Если тебя это так раздражает, я больше не буду. Честное слово.

-Я совсем не против,- прохладная ладонь скользнула под изувеченную футболку, едва касаясь, прошлась по коже.

Олесь сглотнул – то ли от холода, то ли от прикосновений, по коже побежали мурашки.

-Я на тебя заявление накатаю… твоему же бате….- скривился – пальцы зацепили сосок.

-Да пожалуйста,- Никита гадко улыбнулся, чуть скребнул твердеющий сосок ногтем.- Я ещё с тобой и до отделения прогуляюсь, посмотрю, как ты рассказывать будешь, как тебя в попу поимели.

Он ничуть не изменился – он был всё тем же чудовищем, из-за которого Вилен выпрыгнул из окна, а несостоявшийся жених аспирантки попал в аварию. И Олесь был таким же – просто картой в колоде, которую сыграют и бросят. Или ещё хуже – порвут, как предыдущие.

Перед глазами поплыло.

Никита наклонился и принялся сосать чёртов сосок прямо через ткань.

-Пусти мен-нн-н… не надо… ну пожалуйста…

-Когда ты умоляешь, у меня вообще крышу сносит…- хрипло выдохнул Никита.

Полетела на пол шнуровка, выдернутая из штанов. Туда же отправились и сами штаны. Его ноги Никита положил себе на плечи, мимоходом поцеловав бёдра.

-Никогда ничего подобного не делал,- предупредил он, склонился и лизнул головку.

-Не хочу,- едва ли не прохныкал Олесь, выгибаясь. Опять попытался выкрутиться. Ничего не вышло. Никита даже не заметил слабого трепыхания – он обхватил ствол пальцами и то ли вылизывал его, то ли дрочил. Мозги Олеся плавились – он почти перестал соображать, что происходит, ему просто было жутко страшно и жутко хорошо. И от этого становилось ещё страшнее. Из мира исчезло всё, кроме горячих губ, плотно обхвативших его член. Всё дальше и дальше, ближе к основанию. И он уже сам двигает бёдрами, то ли нанизываясь, то ли нанизывая.

Когда Олесь кончил в рот Никите, тот только ухмыльнулся – облизал средний палец и, уже увлажнённый, прижал к его заднему входу.

-Только не говори, что решил оставить меня без сладкого, маленький эгоист,- бархатисто промурлыкал он. Надавил.- Не сжимайся ты так.

Олесь хныкал, стонал, сопел… и вдруг дёрнулся, высвобождая наконец руку из растянутого узла. Взбрыкнул ногами, отталкивая насильника. Кое-как собрал сознание в одно цельное «я». Ноги едва шевелились и идти отказывались – это он понял, когда соскользнул с кровати и, сделав два шага, растянулся на полу, впечатавшись носом в пропаленный когда-то ковёр.

-Всё это зря, мой хороший,- спокойно сообщил Никита. Поднялся. Подошёл к Олесю.

-Лучше убей меня,- упрямо прохрипел тот.

-Ни за что! Такой забавной зверушки у меня отродясь не водилось.

Щёлкнули зубы – Олесь впился в потянувшуюся к нему ладонь. Никита тихо ругнулся и отвесил прокушенной рукой короткий хлёсткий удар.

-Дикая зверушка, это ничего,- Никита оттянул голову Олеся за волосы. Жадно прикусил ему мочку уха.- Диких приручать забавнее…

Дальше Олесь соображал словно сквозь мешок, набитый стеклом – голова звенела, мысли разбежались, оставив наедине с ощущениями. Его подняли, бросили животом на кровать, раздвинули ноги. Что-то толкалось в узкий тугой ход, упрямо двигаясь вперёд, как бы он не сопротивлялся. Стало больно и горячо. Протолкнулось, вошло, запульсировало внутри, заполняя собой всё пространство. Тело помимо воли выгнулось дугой, то ли пытаясь исторгнуть из себя чужеродный орган, то ли принимая в себя ещё глубже. Спина покрылась испариной. Горячие губы заскользили по позвоночнику. Прохладные ладони легли на талию, чтобы вдавиться в него ещё дальше. Толчок. Спазм. Внутри зацепило какую-то точку, тут же выключившую остатки мозга. Теперь его непроизвольно дёргало при каждом движении. Толчок-спазм, толчок-спазм. Сначала медленно, теперь всё ускоряясь. В паху опять налилось знакомой тягучей истомой.

-Тише-тише,- чуть насмешливо шепнули в самое ухо, и пальцы несильно, но ощутимо прижали головку, прикрывая путь подступающему оргазму.- Я тоже хочу…

Олеся перевернули на спину. Словно пьяный, он вёл глазами, пытаясь собрать зрение в фокус, но вокруг носились только пронзительно-синие звёзды. Звёзды моргнули и приблизились.