Школьное привидение - Абрахам Петер - Страница 9

— Долго будешь смотреть — растает, — сказал Вилли.

На минутку Карола отвернулась, но мороженое снова и снова притягивало её взгляд.

Вдруг Вилли протянул ей свою левую руку, которую до этого прятал за спиной, и в ней — ещё одна порция мороженого.

— Тебе! — сказал он, улыбаясь.

— Ну ты и шикуешь! — воскликнула Карола. Уж очень она удивилась: вообще-то Вилли был страшный скряга. Он копил на велосипед.

— Ты что, деньги нашёл?

— Нет, это я из карманных.

Карола так растрогалась, что чуть слезу не пустила, но эксперту не положено реветь.

— Спасибо, — сказала она. Обычно-то она это слово забывала сказать.

На вид мороженое казалось очень вкусным, но Карола не почувствовала ничего, даже холода. Тогда она вспомнила, что ещё ничего не ела с самого утра. И всё же голода не чувствовала. Должно быть, привидения живут воздухом?

От одной этой мысли Карола пришла в ужас. Значит, им не доставляли радости ни макароны с томатом, ни газировка. Бедненькие, они и жвачку не любят!

Вернув Вилли свою порцию, Карола сказала, опустив глаза:

— Не люблю я мороженое.

— Я же марку разменял, чтобы купить! — возмутился Вилли. И тут только понял, в каком ужасном положении очутилась Карола. — Понимаю, — сказал он. — Ты не виновата.

— В чём это я не виновата?

— В том, что мороженое больше не ешь и что с тобой не поиграешь как следует.

— Ты говоришь так, будто я больна…

— Ясное дело, больна. Разве ты похожа на здорового человека?

Карола сделала кислую рожицу, если, конечно, привидения могут делать кислые рожицы.

— Вечно кому-нибудь во мне что-нибудь не нравится. Раньше ты без конца ворчал, что я у тебя списываю. Ещё говорил, будто я тебя отвлекаю от уроков.

— А чего? Так оно и было. Нормально. Правда, теперь… ты что, не понимаешь разве, как они издеваться надо мной будут — это я-то у привидения в друзьях-товарищах хожу. Я тебя даже на день рождения пригласить не могу.

И он выкинул мороженое Каролы.

— Вот как? — сказала Карола. Прозвучало это очень грозно.

Вилли по-товарищески положил ей руку на плечо.

— Не вешай носа, Вилли как-нибудь поправит дело.

— Ещё чего! — сказала Карола. — Ты же только рад, что я у тебя больше не списываю.

— По правде сказать, мне было приятно, что ты у меня списывала. Понимаешь, вроде бы получалось, что без меня тебе было бы трудно.

Вот куда его занесло! Больше всего Кароле хотелось оставить Вилли и уйти, но кто же, кроме Вилли, выручит её?

— Погоди, сейчас дядя Вилли им покажет! Ты только следи внимательно, что я сейчас сделаю.

С высоты своего наблюдательного пункта в листве старого дерева Карола видела, как Вилли направился прямиком к овощной палатке, перед которой фрау Гуфлатих, сидя под большим жёлтым зонтом, продавала картофель.

— Я насчёт Каролы к вам, — сказал Вилли. — Вы ничего такого не заметили?

— А что это я должна была заметить?

— Пропала она. Исчезла, — сказал Вилли.

— Не пугай меня, пожалуйста, Вилли. Слава богу, я только что видела дочку.

Вилли подошёл вплотную к фрау Гуфлатих.

— С вами произошёл оптический обман, — сказал он. — Дело, видите ли, в том, что Карола превратилась в привидение.

Фрау Гуфлатих громко рассмеялась.

— В привидение превратилась, говоришь?.. — сказала она так громко, что все вокруг уставились на неё.

— Привидение страшно похожее на Каролу, и ей надо помочь. Её надо выручить. Нам надо достать зеркальце фрейлейн Прохаске, а то Карола навсегда так и останется привидением. Привидением она и мороженое не может есть, и списывать не будет. Неужели вам этого хочется?

— Открой-ка рот, парень. Так. И покажи язык, — сказала фрау Гуфлатих.

— Ну и что?

— Белый налёт. — Фрау Гуфлатих приложила ладонь ко лбу Вилли: — У тебя температура.

— Я-то не болен. Больна Карола. Понимаете?

Вилли оглянулся, ища поддержки. Покупатели с сочувствием рассматривали его. Теперь Вилли говорил так, как он это слышал на собрании жильцов дома.

— Граждане! — сказал он. — Дело Каролы Гуфлатих касается нас всех. Перед нами стоит задача общими усилиями вырвать из рук фрейлейн Прохаске зеркальце!..

Мать Каролы решительно взяла Вилли за руку и вывела его из толпы покупателей.

— Поведу несчастного мальчика в поликлинику! — крикнула она другим продавцам, сжимая руку Вилли ещё крепче.

Вилли пытался вырваться, но он плохо знал фрау Гуфлатих. Стоило ей только взяться за что-нибудь, она своего добивалась.

«Как же помочь Вилли? — думала Карола, сидя на дереве. — Что, если показаться в виде привидения? Нет, этого нельзя делать! Получится, будто она в ночной рубашке бегает по улице. Что же делать-то?»

Не прошло много времени, как фрау Гуфлатих вернулась из поликлиники. С высоты своего полёта Карола видела, как Вилли привязали ремнями к носилкам, и два санитара подняли носилки в машину «Скорой помощи».

— Нельзя меня так! — кричал он во всю мочь. — Не хочу в больницу! У нас завтра экскурсия!..

Всё напрасно. Машина с красным крестом укатила.

Бедняга Вилли…

— Будь что будет! — решила Карола и тут же полетела к овощной палатке.

Первые минуты никто не обратил на неё внимания.

— Мам, ты не узнаёшь меня? — спросила она низким и очень страшным голосом.

Фрау Гуфлатих повернулась. Ни чуточки не испугавшись, она расхохоталась.

— Неужто опять они маскарад устроили? — только и сказала она, преспокойно продолжая отвешивать картофель.

— Мамочка, если ты думаешь, это я нарочно так переоделась, ты здорово ошибаешься.

Выражение лица фрау Гуфлатих не предвещало ничего хорошего. Она рассердилась.

— Наконец-то! — обрадовалась Карола, а фрау Гуфлатих, уперев руки в бока, набросилась на неё:

— Ты где это простыню взяла? Смотри, нагорит тебе по первое число! Сколько раз я тебе говорила: не лазай в шкаф!

Когда мама так сердилась, Карола убегала. А то можно было и оплеуху заработать.

И Карола улетела прочь — подальше от лавки.

Фрау Гуфлатих ничуть не удивилась. Покупатели отвлекли её разговорами о невоспитанности нынешних детей, выставляя каждый своего ребёнка, как самого большого озорника.

«Мне бы их заботы. У меня-то совсем другие проблемы», — подумала Карола.

…Весь оставшийся день Карола просидела в листве дерева, глядя на новые дома своего микрорайона. Никогда ещё они не казались ей такими скучными. Чуть веселей стало, когда жители начали возвращаться с работы.

Усталой походкой, со старой школьной сумкой под мышкой шёл к овощной палатке и отец Каролы. Он как-то бегло поздоровался с мамой — на людях он обычно так делал, дома-то он её всегда так крепко целовал, что она вскрикивала.

«Чудной народ эти взрослые!» — подумала Карола.

Как обычно, отец купил в магазине бутылку пива и тут же единым духом осушил её. При последнем глотке он запрокинул голову и увидел привидение в листве.

«От жары это, что ли? Чертовщина какая-то мерещится. Уж привидения средь бела дня вижу!» — подумал он и часто-часто заморгал.

— Алло! Папуленька, — послышался голосок девочки с голубым бантом.

Когда она подошла, отец поздоровался с ней, как с Каролой, и сказал:

— Здорово, подружка.

Девочка подала ему руку и сделала книксен.

— Ты что это сегодня дурака валяешь? — спросил отец.

Из магазина вышла фрау Гуфлатих, и они втроём направились к дому.

Карола забеспокоилась: неужели родители так ничего и не заметили? Она-то всегда думала — она девочка необычная, это всем сразу бросается в глаза. А тут — нате, ничего подобного!

Чуть позднее на улице показался Вилли. Его за руку вела мама. Он, конечно, сразу заметил Каролу в листве, но виду не подал.

— Мам, мне по-маленькому надо, — сказал он и встал поближе к дереву. Оттуда он шепнул Кароле наверх: — Ничего страшного. Сказали: страдает галлюцинациями от перенапряжения.

— Чем-чем это ты страдаешь?