Завещание инора Бринкерхофа (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 41

   - Что случилось, Иви? Ты так побледнела.

   - День сегодня такой получился, тяжелый, - попыталась я ему улыбнуться.

   Я смотрела на Рихарда и понимала, что не смогу поделиться с ним своими подозрениями - слишком они были ужасные, да и не доказывались пока ничем. А что мне делать, если все это окажется правдой? Если мой отец действительно убил моего деда?

  Глава 25

   После того, что я вычитала в книге по орочьей магии, я уже не могла спокойно сидеть дома. Мне нужно было срочно выяснить все у отца и успокоиться или, напротив, начать волноваться еще больше. В своих размышлениях я бросалась из крайности в крайность - то мне казалось, что я всегда замечала за отцом повышенную агрессивность и стремление утвердиться за чужой счет, то опять уверивалась в том, что никто из моих родных на это не способен. И эта непонятная ситуация тревожила меня намного больше, чем вынужденное заточение, и даже больше, чем все семейство Хайнрихов, вместе взятое. Пусть появления Клауса можно было теперь и не бояться, но ведь Хайнрих-старший вряд ли согласится с тем, что его отпрыск окажется в заключении, а значит, вряд ли будет бездействовать. Я ни на чем не могла остановить внимание и какое-то время просто бесцельно бродила по нашей квартире, не особо следя за тем, что находится на моем пути.

   - Что тебя так беспокоит? - наконец спросил Рихард. - Ты боишься мести со стороны Хайнрихов?

   Сам он просто валялся на кровати и продолжал изучать мою покупку, теперь уже с большим интересом, чем раньше. И зачем я ее купила? Не пошла бы вчера в лавку, скольких бы проблем избежала... Хотя, Клаус бы меня все равно подкараулил, только в другом месте. Да и правду всегда лучше знать, какой бы неприятной она ни была.

   - Нет, не боюсь, - немного помедлив, ответила я. - Мне просто не нравится вот так сидеть взаперти.

   - Когда еще нам удастся провести столько времени вместе, - усмехнулся он.

   - Если бы это было по нашему выбору, - недовольно сказала я. - А так, когда, к тому же, в любой момент кто-нибудь прийти может.

   - А мы просто дверь не откроем, - хитро предложил муж. - Если уж сидеть в заточении, то со всем удовольствием.

   Но я его энтузиазма не разделяла, так как тревога, грызущая меня изнутри, не позволяла думать о чем-то еще. Рихард был поначалу просто удивлен моей холодностью, а потом встревожился:

   - Иви, с тобой все в порядке? Что ты к Клаусу чувствуешь?

   - Ах, да при чем тут он? - удивленно сказала я. - Я про него совсем и не думаю.

   - А о ком в таком случае ты думаешь? - спросил он.

   - Я пока не хочу говорить, потому что не уверена, - пояснила я.

   - Не уверена в чем? - продолжал он допытываться.

   Но я только жалобно на него посмотрела и вздохнула. Нет, не буду ему рассказывать, тем более, что я и ошибаться могу. А говорить такие вещи о своем отце - это же ужасно.

   Рихард расспросы продолжать не стал, а на какое-то время задумался и через некоторое время сказал:

   - По всему выходит, что что-то тебя начало тревожить после того, как мы с тобой читали про "Воронку жизни". Иви, а от чего умер твой дед?

   Я аж обмерла от испуга, но нашла в себе силы ответить:

   - Ни одному приглашенному целителю не удалось этого установить.

   - И какие были признаки заболевания?

   - Зачем тебе? - неохотно сказала я.

   - Затем, что я уверен, что именно их ты вчера и вычитала, не так ли?

   Я отвечать не стала, да от ответа и не ждал:

   - И почему ты считаешь, что кто-то из твоей семьи его отравил?

   - Он прожил почти семь лет после первых приступов, - неохотно пояснила я. - А значит, ему давали противоядие и точно знали, что нужно давать.

   - Иви, человек, желающий отравить, не стал бы давать противоядие, - заметил Рихард, - да еще в течение такого длительного времени.

   Действительно, об этом я вчера и не подумала, полностью поглощенная самим фактом убийства дедушки. Возможно, все совсем не так, как я себе напридумывала за это время. Но ответ на этот вопрос мог быть получен только от одного человека - моего отца, который был для меня пока недоступен.

   - Рик, а, может, мы съездим в Корнин и спросим? - жалобно спросила я. - Эта неопределенность для меня хуже смерти.

   Я готова была подхватиться и бежать прямо сейчас, уже не обращая никакого внимания на опасность, грозящую мне со стороны Хайнрихов.

   - Не думаю, что в этом есть необходимость, - ответил муж. - Я уверен, что твой отец и так здесь скоро появится. Инор Хайнрих явно имеет на него влияние и постарается этим воспользоваться, чтобы вытащить сына.

   - Но это же может и нескоро произойти, - обреченно сказала я. - Было бы куда верней, если бы мы съездили сами.

   - Если даже не принимать во внимание просьбу моего отца, - возразил Рихард, - то мы вполне можем и разминуться с твоим по дороге в Корнин. Так что лучше подождем его здесь. Книжку интересную почитаем.

   Он успокаивающе меня обнял, но спокойнее мне не стало. Хорошо ему - ведь не инор Брайнер подозревается в таком неблаговидном поступке, а сколько времени придется смиряться с неопределенностью, неизвестно. Но, к моему большому облегчению, Рихард оказался прав, и уже вечером того же дня мой отец, весьма встревоженный на вид, буквально влетел в нашу квартиру, сметая с пути преграду в лице моего мужа.

   - Иви, что ты делаешь! - завопил он. - Почему ты не взяла у своего деда более подходящую фамильную черту, чем упрямство? Ведь сейчас ты делаешь хуже только себе и никому более. Тебе просто надо смириться с тем, что ничего уже не изменить.

   - Нет, папа, это вам с Хайнрихами нужно с этим смириться и оставить меня в покое, - возмущенно заговорила я. - Да вы на меня уже весь государственный запас любовных зелий перевели!

   - А что, и такой есть? - иронически спросил Рихард и попытался вклиниться между мной и папой.

   - Есть, нет, какая разница! - ответил папа. - Думать сейчас надо о том, что она все-таки выпила это проклятое зелье! Лучше бы ты, Иви, мое выпила, чем эту орочью поделку!

   - Хочешь сказать, твое вкуснее? - не удержалась я.

   - Хочу сказать, что у моего срок действия короткий, и на мозги он не влияет, - разозлился папа. - Вон, ты всего ничего под действием находишься, а уже ничего не понимаешь. А что дальше будет? Так что собирайся, пойдем к Клаусу.

   - Папа, на меня зелье не подействовало, - попыталась я прояснить ситуацию. - Так что, если хочешь, можешь идти, конечно, к Клаусу, но без меня.

   - Ты уверена, что не подействовало? - подозрительно спросил папа. - А мне вот кажется, что с головой у тебя явный непорядок. Как бы это все плохо не закончилось.

   - У. Меня. С. Головой. Полный. Порядок, - четко выделяя каждое слово, сказала я. - Именно поэтому у меня вчера возник к тебе один очень серьезный вопрос.

   Я взяла с кровати книжку по орочьим зельям, открыла на нужной странице и протянула папе. Он начал читать с некоторым недоумением, но чем дальше, тем лицо его все более вытягивалось и бледнело. Так что никаких сомнений у нас не осталось в том, что, по крайней мере, он причастен к этому делу. Папа молчал, кусал губы и не поднимал на нас глаз, и я решила его поторопить с ответом:

   - Так что ты мне можешь сказать по этому поводу?

   - Иви, дочка, поверь, все не так как кажется, - выдавил он из себя.

   - Так объясни. Если ты, конечно, в состоянии это сделать, - холодно сказала я, так как теперь была уже полностью уверена в том, что дедова болезнь - результат отравления орочьим зельем.

   - Он тоже знает? - папа кивнул головой в сторону Рихарда.

   - Да, - подтвердила я.

   - Эх, до чего же вы, женщины, болтать любите, - недовольно сказал отец. - Разве можно такие вещи посторонним выкладывать?

   - Я не посторонний, - резко сказал муж. - Да и догадался я сам. По странному поведению своей жены.