Само совершенство. Дилогия - Макнот Джудит - Страница 152

– Тогда вам бы лучше убраться отсюда, – сказал один из мальчиков и угрожающе выпятил подбородок. – Из-за вас мисс Мэтисон плакала.

Задумчивый взгляд Зака остановился на бледном лице Джулии.

– Я тоже плакал из-за нее.

– Мужчины не плачут, – с издевкой хмыкнул Вилли.

– Иногда плачут… Если кто-то, кого они очень любят, сделает им больно.

Вилли оглянулся на Джулию и увидел, что лицо любимой учительницы снова залито слезами.

– Посмотрите! Она снова плачет из-за вас! – в ярости проговорил он. – Вы за этим сюда пришли?

– Я пришел сюда, – спокойно сказал Зак, – потому что не могу жить без нее.

Все, кто находился в зале, разом открыли рты от удивления. Знаменитый актер, игравший крутых парней, перед всей школой признался в любви к их учительнице! Но Джулия не замечала этих взглядов. Она сделала шаг, другой… ускорила шаг, а затем побежала, стремясь как можно скорее оказаться в объятиях, которые уже раскрылись ей навстречу.

– Я люблю тебя, – прошептал Зак, прижимая к груди залитое слезами лицо Джулии.

В дальнем конце зала Тед обнял Кэтрин за плечи и прижал к себе.

– И в кого это ты только уродилась такая чертовски сообразительная? – прошептал он.

В сложившейся ситуации единственным человеком, сохранявшим способность рассуждать здраво, оказался Герман Хенкельман, которому его романтизм не мешал иногда становиться весьма практичным человеком. Подмигнув Флосси, он объявил:

– Репетиция окончена! – И нажал на выключатели, погрузив огромный зал в полную темноту.

К тому времени, как выключатели отыскались и свет снова зажгли, Зак и Джулия уже успели исчезнуть.

– Запрыгивайте, – сказал Герман, театрально взмахнув генеральской шляпой, когда они выскочили из дверей школы, держась за руки. – Всегда хотел посидеть за рулем машины, на которой кто-то удирает, – добавил он, выжимая до предела педаль газа. Машина, взвизгнув, сорвалась с места. – Куда едем?

Джулия в этот момент не могла мыслить рационально и совершенно растерялась.

– К тебе домой? – спросил Зак.

– Не стоит вам туда ехать, если собираетесь уединиться, – сказал Герман. – Весь город будет звонить и напрашиваться в гости.

– Где здесь ближайший отель или мотель?

Джулия немного тревожно посмотрела на Зака, но Герман выразился куда определеннее:

– Вы пытаетесь разрушить ее репутацию или восстановить?

Зак чувствовал себя совершенно беспомощным. Он не мог выразить словами, как сильно хотел остаться с Джулией наедине. И ее глаза сказали ему, что она разделяет его чувства.

– Ко мне домой, – наконец произнесла Джулия. – Мы отключим телефон, а дверь никому не станем открывать.

Через минуту Герман остановил машину перед ее домом, и Зак полез в карман, чтобы доплатить таксисту.

– Сколько я вам должен на этот раз? – сухо поинтересовался он.

Герман обернулся и с видом оскорбленного достоинства вернул Заку его сто долларов.

– Пять долларов за все, включая доставку вашего пилота. Это особый тариф для мужчины, который не боится перед всем городом признаться Джулии в любви, – добавил он с мальчишеской улыбкой.

Глубоко тронутый, Зак протянул ему двадцатидолларовую купюру.

– Я оставил свои вещи в самолете. Вы не могли бы привезти их сюда, после того как отвезете пилота в мотель?

– Конечно. Я оставлю их у черного хода, чтобы вам не пришлось открывать дверь.

Глава 78

Джулия вошла в гостиную и включила свет, но как только Зак коснулся ее руки, повернулась и бросилась в его объятия. Их поцелуи были лихорадочными и исступленными. Они прижимались друг к другу с такой силой, будто стремились слиться в одно целое.

Пронзительный звонок телефона заставил их обоих подпрыгнуть, и Джулия дрожащей рукой потянулась к трубке.

По-прежнему не сводя глаз с Джулии, Зак начал снимать пиджак и улыбнулся тому, как, заметив это, Джулия потупилась и смутилась как школьница.

– Да, миссис Адделсон, – лепетала она в трубку. – Он действительно здесь. – С минуту она слушала, что ей говорят, затем сказала: – Я не знаю. Я спрошу у него. – Накрыв телефон ладонью, Джулия устремила на Зака беспомощный взгляд. – Это звонит жена мэра. Она спрашивает, не мог бы ты… точнее, не могли бы мы… поужинать у них сегодня вечером?

Зак снял галстук и начал расстегивать рубашку. Он медленно и выразительно покачал головой, наблюдая за тем, как щеки Джулии заливает краска. Она, конечно же, поняла, что у него на уме.

– Боюсь, мы не сможем. Нет, я не могу вам точно сказать, что он планирует делать сейчас и в ближайшем будущем. Да, я спрошу у него и сообщу вам.

Джулия собралась было опустить трубку на рычаг, но потом передумала и засунула ее под подушку. В голове у нее крутилось множество вопросов, и сомнения сменялись надеждой. Но главным было странное, хотя и радостное ощущение нереальности происходящего. Она до сих пор не могла поверить в то, что Зак здесь, и его взгляд снова нежен, и… очень сексуален.

– Я не могу поверить, что ты здесь, – прошептала она. – Несколько часов назад все казалось таким…

– Пустым и бессмысленным? – подсказал Зак.

Господи, как она тосковала по этому голосу! Как мечтала услышать его вновь!

Джулия кивнула:

– И безнадежным. Зак, я… Мне так много надо тебе объяснить, если ты позволишь… Но я… – Голос ее сорвался, когда Зак привлек ее к себе, и она прикоснулась к его лицу дрожащими пальцами. – О Господи, я так по тебе скучала!

Зак ответил ей поцелуем. Он раскрыл губами ее губы, стянул платок с ее головы и погрузил пальцы в ее роскошные волосы. Она теснее прижалась к нему, отвечая на его страсть с той же страстной непосредственностью, которая так его возбуждала в Колорадо, которая преследовала его во сне в Южной Америке, от которой он в холодном поту просыпался в тюрьме. Он с трудом оторвался от ее губ.

– Покажи мне свой дом, – сказал он охрипшим голосом, который сам с трудом узнал. На самом деле он хотел, чтобы она показала ему спальню.

Джулия кивнула. Она правильно поняла его просьбу и повела его именно туда, где он хотел оказаться, но когда он переступил через порог и увидел белую плетеную мебель, зеленые пальмы в горшках и белую пену кружев покрывала на постели, балдахин, туалетный столик, Зак остановился как вкопанный. Именно так, в мельчайших деталях представлял он себе ее спальню. И, словно понимая, о чем он думает, Джулия робко спросила:

– Как тебе?

– Именно так я себе все и представлял, когда…

Джулия видела, как ему тяжело об этом говорить, и закончила за него. Голос ее был грустным и задумчивым:

– Когда ты лежал в кровати на своей яхте, представляя меня в этой комнате, потому что я тебя сама об этом попросила. Когда, – закончила она с жестокой честностью, – когда ты все еще верил, что я буду там с тобой… когда ты даже подумать не мог о том, что я предам тебя, сдам ФБР, что тебя изобьют и отправят назад в тюрьму.

Он посмотрел на нее, и губы его сложились в ироничную усмешку, а в глазах появилась печаль.

– Когда все это было так.

Джулия опустилась на кровать и подняла на него глаза: в ее взгляде застыл вопрос.

– Мы не могли бы немного полежать тут и поговорить вначале?

Зак колебался. С одной стороны, ему очень хотелось оставить их прошлое в прошлом и провести настоящее, занимаясь с ней любовью на этой белой, отделанной рюшами девственной кровати, которая, как ни странно, казалась весьма возбуждающей, когда на ней сидела Джулия. С другой стороны, она явно была расстроена, и ему не хотелось, чтобы начало новой жизни для нее было чем-то омрачено, и потому, пожалуй, прежде чем зажить настоящим, им предстояло разобраться с прошлым.

– Ладно, только недолго, – согласился он.

Джулия прислонилась к изголовью кровати, Зак, как только устроился рядом, обнял ее за плечи. Когда она подвинулась ближе к нему и положила ладонь ему на грудь, он вспомнил Колорадо, когда они сидели рядом, совсем как сейчас, и улыбнулся.