Само совершенство. Дилогия - Макнот Джудит - Страница 143

Официантка, протиснувшись между столиками – ресторан, как всегда по субботам, был полон, – подошла к ним и раскрыла блокнот, чтобы записать заказ.

– Вам как обычно? – спросила она. – Четыре стейка по-нью-йоркски средней прожарки и печеный картофель?

– Отличная мысль, Милли, – сказал Тед.

Джулия вежливо поинтересовалась у официантки, как дела у мужа.

– Филу нравится его новая работа в автосервисе Оукдейла?

– Да, Джулия, очень. Спасибо, что замолвили за него словечко. Фил говорит, что вы буквально выцарапали для него эту работу.

– Он потрясающий механик, – ответила Джулия. – Все эти годы моя машина ездит только благодаря его волшебным рукам. Я оказала услугу Оукдейлу, а не Филу.

В ресторане имелись музыкальный автомат и небольшая танцевальная площадка в дальнем углу, в центре зала располагались столики, а возле дальней стены – бар и телевизор с большим экраном, который был особенно популярен во время футбольного сезона.

– У меня есть несколько четвертаков, – сказал Пол, порывшись в карманах. – Не поможешь мне выбрать пару песен?

Джулия кивнула и улыбнулась, поднимаясь вместе с ним из-за стола. В переполненном ресторане, где было так много ее знакомых, с которыми надо было хотя бы просто из вежливости переброситься парой фраз, проходя мимо их столиков, путь до музыкального автомата занял десять минут, тогда как на выбор песен потребовалось минуты две.

– Автомат не работает, потому что включен телевизор, – сказал Пол, когда они вернулись за свой столик в нише. – Я попрошу Милли выключить телевизор, – сказал он и стал искать глазами официантку.

– Погоди пару минут, – сказал Тед. – Я хочу узнать, с каким счетом закончилась игра.

Все четверо устремили скучающие взгляды на экран.

– Перед тем как перейти к спортивным новостям, – объявил диктор, – мы покажем специальный репортаж, подготовленный Амандой Блейксли, которая сейчас находится на грандиозном приеме в Пасифик-Пэлисэйдс, в особняке, принадлежащем Захарию Бенедикту…

При упоминании имени Зака все разговоры за столиками разом стихли, люди с нервозным сочувствием устремили взгляды в сторону столика у стены, за которым сидела Джулия, а потом заговорили с утроенной энергией в бесплодной попытке заглушить телевизор. Когда Тед, Кэтрин и Пол тоже принялись оживленно болтать о всякой ерунде, Джулия взмахнула рукой.

– Можете не трудиться. Меня это нисколько не волнует, – заявила она и в доказательство подперла подбородок рукой и уставилась в телевизор, изобразив на лице улыбку, которая призвана была выражать вежливую, но не слишком глубокую заинтересованность. Глаза ее были широко открыты и не мигали, когда она смотрела, как Зак учтиво общается с репортерами, как ослепительно улыбается ему под вспышками камер потрясающе роскошная Диана Коупленд. В руке он держал бокал с шампанским… Пальцы сжимали ножку бокала… Те же пальцы когда-то ласкали ее… ласкали везде… и его улыбка была такой же невозможно соблазнительной, как сейчас. – Он выглядит очень даже мило в смокинге, – тоном беспристрастного наблюдателя заметила Джулия. Те, к кому она обращалась, чувствовали себя явно не в своей тарелке. – Как думаете?

– Я бы так не сказал, – ответил Пол, наблюдая за тем, как стремительно бледнеет Джулия.

– Любой мужчина в смокинге выглядит импозантно, – поспешила прокомментировать Кэтрин. – Стоит лишь взглянуть на других мужчин, присутствующих на приеме. Они все выглядят мило. Даже Джек Николсон классно выглядит в смокинге.

Джулия сдержанно засмеялась в ответ на ненужную попытку Кэтрин принизить Зака, но она не отрывала глаз от экрана, когда оператор стал медленно разворачивать камеру, ловя в объектив группы танцующих, смеющихся, беседующих людей, многие из которых были узнаваемы и знамениты. Она смотрела и ничего не чувствовала, даже когда чей-то голос за кадром произнес:

– Эй, Диана! Вы не могли бы поцеловать нашего блудного сына в связи с его возвращением домой?

Джулия и бровью не повела, глядя, как Зак усмехнулся и внял просьбе, обняв Диану за талию, когда она подарила ему жаркий долгий поцелуй, заставивший гостей рассмеяться и захлопать в ладоши. Джулия выдержала эту сцену, никак на нее не отреагировав, но когда он наклонился и что-то прошептал Диане на ухо… легонько прикусил мочку ее уха… в шутливом, исполненном нежностью жесте… Вот тогда плотина рухнула. «Ублюдок», – подумала Джулия. Ее трясло от ярости. Она была сама не своя от гнева, гнева несправедливого, и тут же почувствовала такую острую боль, что едва не застонала вслух. Собравшись, она сурово напомнила себе, что у нее нет повода злиться на него лишь потому, что он счастлив, тогда как… от нее самой осталась одна оболочка, а внутри все было мертво. Ей нравилось ничего не чувствовать, бесчувственность была ее выбором, очень правильным, кстати говоря, с точки зрения самосохранения.

Зак ушел вместе с Дианой, закончив короткое интервью, но журналистка не спешила заканчивать репортаж.

– Ходят слухи, – с заговорщической улыбкой сообщила она, – что Захарий Бенедикт и его давняя подруга Диана Коупленд готовятся стать мужем и женой…

– Как это мило с его стороны, – ослепительно улыбаясь, сообщила Джулия. – О, а вот и наш ужин!

Через полчаса Джулия и Кэтрин решили ненадолго отлучиться в дамскую комнату. Джулия все так же ослепительно улыбалась, поддерживая оживленную беседу с теми знакомыми, мимо чьих столиков пролегал их путь. Оторвав озабоченный взгляд от скрывшейся за дверью дамской комнаты Джулии, Пол взглянул на Теда:

– Тебе не кажется, что в последнее время она сильно похудела?

– Еще как кажется. Зато она много смеется, – добавил Тед с нескрываемой иронией.

– У нее сильная воля.

– Да. Она и работает, и веселится на полную катушку. Назло врагам, как говорится.

– Это ведь хороший знак, как считаешь?

Тед сердито вздохнул:

– Это ничего, черт возьми, не значит, кроме того, что она хочет забыться.

– Что тебя заставляет так думать?

– Я хорошо знаю Джулию. И среди прочих видимых признаков внутренней неустроенности, есть один, который нельзя не заметить. Когда Джулия нервничает, она начинает все подряд приводить в порядок. За последние шесть недель, помимо регулярных уроков в школе, внешкольных тренировок, репетиторства, участия в работе всех возможных и невозможных городских комитетов и организации празднования двухсотлетия города, она еще и переклеила обои во всех комнатах у себя дома, перебрала все кладовки, буфеты, комоды и шкафы, да еще и перекрасила гараж. Дважды. Теперь она дошла до того, что стала раскладывать продукты в кухонных шкафах в алфавитном порядке.

Пол прыснул со смеху:

– Что?

– Что слышал, – сказал Тед без улыбки. – И ничего смешного тут нет. У нее сильнейшее нервное перенапряжение, и она вот-вот сломается. А теперь у меня есть вопрос к тебе, – добавил он и наклонился к Полу. – Мы с тобой довели ее до этого кошмара. Мы оба ее обрабатывали и убедили в том, что Бенедикт убийца, и она поверила в это. Ты заставил ее поехать в Мехико, потащил, как агнца на заклание, и я не стал этому препятствовать. Я принимаю свою долю ответственности и вины. А ты? Ты считаешь, что ни при чем?

Пол отодвинул от себя тарелку с десертом.

– Нет, я так не считаю.

– Тогда, может быть, – язвительно сказал Тед, – мы с тобой придумаем что-нибудь, чтобы вытащить ее из этого дерьма!

Пол кивнул:

– Давай поговорим об этом позже сегодня вечером, после того как я провожу Джулию домой.

Глава 71

Пол не мог заночевать у Джулии, не вызвав при этом новую бурю в море местных сплетен, и поэтому в свои субботне-воскресные приезды по настойчивой просьбе Теда и Кэтрин он стал останавливаться у них.

Проводив Джулию домой, он вернулся, открыл незапертую дверь и прошел в гостиную, в которой его уже ждал Тед.

– Принимая решение, нам все равно придется исходить из того, что между Джулией и Бенедиктом что-то было, – сказал Тед, как только Пол сел в кресло напротив. – Лично мне бы хотелось, чтобы он вообще исчез с лица земли, но Кэтрин считает, что пока Джулия не придет с ним к какому-то согласию, ей ни за что не найти согласия с самой собой. Или с тобой, на что, как мне кажется, ты надеешься. Это так?