Само совершенство. Дилогия - Макнот Джудит - Страница 103

– Ты тоже это заметила? – попыталась пошутить Кэтрин. Отбросив шутки в сторону, она сказала: – У него есть серьезные причины для того, чтобы меня ненавидеть.

– Я в это не верю. Иногда двое замечательных людей просто не в состоянии составить счастливую супружескую пару, и в этом никто не виноват. Так бывает, и довольно часто.

– Не пытайся меня обелить, когда я наконец набралась мужества и сообщила тебе правду, какой бы уродливой она ни была, – дрожащим голосом сказала Кэтрин. – А правда состоит в том, что в разводе виновата только я. Я любила Теда, когда выходила за него замуж, но я была слишком избалована, чтобы понять: любовь предполагает жертвы ради того, кого любишь. Как ни странно это звучит, но я действительно думала, что имею право повязать Теда узами брака и затем провести пару лет совершенно независимой и беззаботной. Пару лет или больше – до тех пор, пока не почувствую в себе готовность остепениться. Для примера скажу, – с горьким сарказмом продолжала Кэтрин, – что через месяц после свадьбы я вдруг поняла, что все мои друзья возвращаются в колледж, а я – нет. Внезапно я почувствовала себя мученицей, потому что мне было всего двадцать, а я уже была обременена семьей и веселая студенческая жизнь оказалась не для меня. Тед, работая помощником шерифа, скопил достаточно денег, чтобы учиться и самостоятельно оплачивать мое обучение, и придумал идеальное решение: мы могли бы так составить наше расписание, чтобы занятия наши проходили в одни и те же дни и мы могли бы ездить в Даллас вместе. Но меня это не устраивало. Видишь ли, мне хотелось вернуться на восток и жить в своем студенческом городке, как все прочие студенты, а летние каникулы проводить с мужем.

Джулия постаралась не показать своего удивления по поводу столь несправедливого отношения к партнеру по браку, но старалась она зря: Кэтрин все равно ничего бы не заметила.

– Тед указал мне на очевидную неосуществимость моего плана и добавил, что даже если бы он хотел жить так, как предложила я, то все равно не смог бы позволить себе отправить меня в Бруклин по материальным соображениям. И потому я побежала домой к папочке просить у него денег, несмотря на то что Тед ясно дал мне понять, что, если я выйду за него замуж, он ни пенни не возьмет из денег моего отца. Папа, конечно, сказал, что с удовольствием оплатит все мои расходы в Бруклине, но Тед отказался, и меня это взбесило. И в отместку я заявила, что с этого дня я дома палец о палец не ударю. И я перестала готовить ему еду и стирать для него тоже перестала. И потому вся готовка легла на него, в магазин за продуктами тоже ходил он, а нашу одежду он же относил в химчистку и прачечную. Разумеется, все в городе начали говорить о том, какая у Теда безрукая жена. Несмотря на это, – сказала Кэтрин, – он никогда не терял надежду на то, что скоро я повзрослею и начну вести себя как женщина, а не как избалованная папина дочка. Видишь ли, – добавила Кэтрин, посмотрев Джулии прямо в глаза, – он винил себя за то, что женился на мне, когда я была такой юной и не успела пожить в свое удовольствие. В любом случае единственной супружеской обязанностью, которую я исправно и с удовольствием выполняла весь первый год нашей совместной жизни, был секс, что, – добавила она с мечтательной улыбкой, – определенно не являлось утомительной повинностью с твоим братом.

Кэтрин молчала так долго, что Джулия засомневалась, намерена ли она продолжить исповедь, но тут подруга сделала глубокий вздох и продолжила:

– Через некоторое время отец, который знал, как я была несчастна, потому что я вечно ему жаловалась, пришел к счастливой мысли о том, что если бы у меня был красивый семейный дом, я стала бы более счастливой женой. Я с детским восторгом восприняла идею о том, чтобы зажить хозяйкой в собственном роскошном особняке с бассейном и теннисным кортом, но папа был всерьез обеспокоен возможностью того, что Тед пойдет на принцип и откажется принять от него финансовую помощь. Я, напротив, по глупости верила, что если мы поставим Теда перед свершившимся фактом, у него не останется иного выбора, кроме как принять все как данность. И вот папа купил землю на Уилсон-ридж, и мы тайно встретились с архитектором, и этот архитектор составил проект. Мне все ужасно понравилось, и я с энтузиазмом стала строить планы. Я продумывала каждую мелочь, где какой будет шкаф стоять, где какой буфет. – Кэтрин подняла глаза на Джулию: – Я даже начала готовить для Теда и стирать, и он решил, что я наконец вознамерилась стать ему настоящей женой. Он так радовался тому, что я счастлива, хотя и не понимал причины. Он думал, что мои родители строят дом на Уилсон-ридж для себя, потому что я ему это внушила. На самом деле все в Китоне так и думали.

На этот раз Джулия не смогла скрыть своего потрясения, потому что дом на Уилсон-ридж действительно был построен – роскошный особняк с бассейном и теннисным кортом.

– Ты все правильно думаешь, – сказала Кэтрин, встретив взгляд подруги. – Тот дом, где живет доктор Делорик с женой, должен был стать моим домом.

– Но что произошло? – спросила Джулия.

– А произошло то, что, когда дом был почти готов, мы с папой привезли туда Теда и папа вручил ему ключи. – Зябко поведя плечами, Кэтрин продолжила: – Как ты догадываешься, Тед пришел в ярость. Он разозлился из-за того, что все делалось втайне от него, и от моего обмана. Ведь перед свадьбой я дала ему обещание, что буду жить на те деньги, которые он сам сумеет заработать. Он вежливо посоветовал моему отцу найти человека, который сможет себе позволить содержать этот дом и жить в нем, и ушел, оставив нас стоять посреди холла.

Из того, что этот несостоявшийся акт дарения произошел всего за несколько месяцев до того, как пара подала на развод, Джулия сделала логичный вывод о том, что отказ Теда принять дом в подарок стал последним ударом по их с Кэтрин браку – ударом, которого союз Теда и Кэтрин не выдержал.

– И после очередной серии ссор ваш брак, не выдержав, рухнул, – заключила Джулия.

– Нет. После случившегося я выгнала Теда из нашей постели, но эта мера была уже запоздалой.

– Что ты имеешь в виду?

Кэтрин прикусила губу и опустила глаза. Голос ее слегка дрожал, когда она сказала:

– Через несколько дней после этого, как раз накануне нашего с Тедом разрыва… я неудачно упала с лошади, помнишь?

– Конечно, – сказала Джулия. – Ты сломала руку.

– И еще я разрушила наш брак и разбила заодно сердце своему мужу. – Кэтрин судорожно втянула воздух, подняла на Джулию глаза, и эти глаза блестели от непролитых слез. – Я была беременна, Джулия. Я узнала о своей беременности уже после того, как Тед отказался принять ключи от дома на Уилсон-ридж. Я была на третьем месяце беременности и была в ярости от того, что Тед отказался от дома, в котором была чудная детская, но еще больше я злилась из-за того, что он вот-вот получит то, чего так сильно хотел, – ребенка. Я поехала кататься верхом на следующий день, хотя Тед уговаривал меня этого не делать, и я не пустила Грома легким галопом, нет, я неслась как сумасшедшая, и в тот момент, когда мы брали очередной барьер, Гром меня сбросил.

Джулия видела, что Кэтрин не может говорить, и тихо закончила за нее:

– И ты потеряла ребенка.

Кэтрин кивнула.

– Тед не просто огорчился, он был убит горем. Он думал, я намеренно попыталась спровоцировать выкидыш, что неудивительно, если принять во внимание, как я себя вела, узнав о беременности. И вот что забавно, – сказала Кэтрин, глотая слезы, – если в чем-то, что разрушило наш брак, и нет моей вины, так это в намерении избавиться от нежелательной беременности. Быстрая езда всегда помогала мне выпустить пар и успокоиться, когда что-то мне досаждало. В тот день, когда я вывела Грома из стойла, я ни на мгновение не подумала о том, что рискую потерять ребенка. Мы перемахивали через те же самые препятствия сотни раз до того, и все было в порядке. Как позже выяснилось, у коня было растяжение связок, и хотя ветеринар назначил ему лечение, к тому дню он еще не до конца выздоровел. Видишь ли, – добавила дрожащим голосом Кэтрин, – Гром ради меня готов был с горы спрыгнуть, и он ни разу не дал мне знать, что его беспокоит передняя нога, до тех пор, пока он не взял последний барьер и не рухнул на колени. Я упала, и он меня немного придавил. Отец и я, мы оба пытались объяснить это Теду, но он нам не поверил, и если принять во внимание наш обман относительно дома, чего еще мы могли ожидать? Кроме того, какая нормальная женщина, какая достойная жена станет так рисковать ребенком? – Давясь слезами, Кэтрин закончила: – Не я решила развестись с Тедом, Джулия. Когда я вернулась домой из больницы, он уже упаковал свои вещи. Но, – добавила она, улыбаясь сквозь слезы, – он до самого конца оставался джентльменом, даже когда я разбила ему сердце, довела до отчаяния и окончательно разочаровала в себе. Он позволил мне подать на развод. И он никогда никому не говорил о ребенке, от которого, как он все еще верит, я намеренно избавилась. Я повзрослела в тот день, когда увидела в холле его чемоданы и поняла, что? теряю, но тогда было уже слишком поздно. Все остальное тебе известно – я вернулась в Бруклин и получила диплом, а затем стала работать в музее Далласа.