Эхо во тьме - Риверс Франсин - Страница 36

Несмотря на железную хватку Рима в этом городе, Марк чувствовал, проходя по узким улочкам города, что напряженность в городе не утихла. Сатир предостерегал, чтобы Марк не вздумал соваться в определенные районы, и именно в эти районы Марк сейчас и направлялся. Там жил народ Хадассы. Марк хотел знать, почему эти люди такие упрямые, почему так держатся за свою веру.

Он не стал тратить времени на предположения, какому насилию он может подвергнуться от рук зилотов или сикариев. Он был полон решимости найти Бога Хадассы, но не было смысла искать Его в римских банях и на аренах или в домах знакомых римских торговцев. То, что Марк хотел постичь, крылось в умах этих иудейских патриотов, в которых жило то же упрямство, которое он чувствовал в Хадассе.

За три дня своего пребывания в городе Марк купил здесь крепкого коня, способного переносить жару пустыни; принадлежности для долгого путешествия; планы местности с подробными указаниями расположения дорог, кивитатес, или небольших поселков, статионес, или дорожных постов, и расстояний между ними. Посвятив день изучению планов, он выехал из Кесарии и направился на юго-восток, в Самарию.

До Самарии Марк добрался к середине второго дня пути. Ему уже сказали, что этот древний еврейский город до падения и разрушения не уступал по красоте и величию самому Иерусалиму. Марк увидел город задолго до того, как достиг его: он располагался на вершине высокого холма. Из разговоров с Сатиром на борту «Минервы» по дороге из Ефеса Марк знал, что Себастия — это единственный город, основанный древними евреями. Построенная царем Амврием свыше девятисот лет назад, Самария — так этот город назывался раньше — была столицей царства Израиль, тогда как Иерусалим был столицей царства Иудея.

У этого города была долгая и кровавая история. Именно здесь иудейский пророк по имени Илия предал смерти двести служителей Ваала. Позднее династия царя Ахава и его финикийской жены Иезавели была свергнута человеком по имени Ииуй, который истребил тех, кто поклонялся Ваалу, и превратил храм этого бога в отхожее место. Но кровопролитие на этом не закончилось.

В течение столетий Самария завоевывалась ассирийцами, вавилонянами, персами и македонцами. В конце концов, хасмонейский правитель по имени Иоанн Гиркан I снова сделал этот город частью иудейского царства. Но менее чем через двести лет Помпей захватил Самарию и присоединил ее к Римской империи. Кесарь Август подарил этот город Ироду Великому, и иудейский царь переименовал его в Себастию.

Марк въехал в городские ворота и сразу отметил, как сильно здесь римское и греческое влияние. Жители города представляли причудливую смесь разных народов: римляне, греки, арабы и иудеи. Возле рынка Марк отыскал то, что называлось гостиницей. На самом деле это был огороженный двор с шатрами, расположенными вдоль внутренних стен, и костром посередине. Но все равно, это был хоть какой-то кров.

Посетив бани и вернувшись в гостиницу, Марк стал расспрашивать о том, что его интересовало, хозяина гостиницы, худого грека с пристальным взглядом, которого звали Малх.

— Ты хочешь постичь иудейского Бога? Напрасно только время тратишь. Они сами-то толком не могут разобраться, какая гора у них священная. Те, кто живет здесь, в Себастии, говорят, что Авраам принес своего сына в жертву на горе Гаризим.

— Что значит «принес своего сына в жертву»?

— Иудейский народ берет свое начало от человека по имени Авраам, которому их Бог повелел принести в жертву своего единственного сына, родившегося, когда Авраам был уже старым, и дарованного ему тем же Богом. — Малх замолчал, наливая вино в кубок Марка.

Марк засмеялся.

— Значит, этот Бог убил собственного сына уже в самом начале.

— Нет, они не так об этом говорят. Иудеи утверждают, что их Бог таким образом проверял веру их патриарха. Чтобы увидеть, любит ли Авраам Бога больше, чем собственного сына. Авраам с честью прошел испытание, и Бог пощадил его сына. Это считается одним из самых важных событий в истории их религии. Именно послушание Авраама своему Богу сделало его потомков «избранным народом». Казалось бы, они должны знать, где это произошло, но потом, с течением времени, они стали спорить о месте этого события. Либо это гора Мориа, что на юге, либо гора Гаризим, до которой отсюда пешком можно дойти. И споры продолжаются, хотя иудеи в Иерусалиме считают жителей Самарии испорченным народом.

— И чем же они испорчены?

— Тем, что вступали в брак с язычниками. Мы с тобой язычники, мой господин. Более того, иудеи считают язычником всякого, кто не является прямым потомком Авраама. И в этом они просто непреклонны. Даже те, кто принял их религию и сделал обрезание, не считаются истинными иудеями.

Марк вздрогнул. Он слышал о том, что такое обрезание.

— Какой человек в здравом уме согласится на такой ритуал?

— Всякий, кто хочет приобщиться к иудейскому закону, — ответил Малх. — Но проблема в том, что иудеи между собой не могут прийти к единому мнению. И в каждом из них обиды и ревности больше, чем у любого римлянина. Те евреи, которые живут в Иудее и Галилее, ненавидят тех, кто живет здесь, в Самарии, и все из-за того, что произошло когда-то, столетия назад. Когда-то здесь был храм, но он был разрушен хасмонейским евреем по имени Иоанн Гиркан. Самаряне этого не забыли. У них на такие вещи долгая память. Между ними было пролито много крови, и пропасть между ними со временем становится все глубже и шире.

— Я думал, поклонение одному Богу объединяет людей.

— Ха! Евреи распались на такое множество групп и сект… Тут тебе и зилоты, и ессеи, и фарисеи, и саддукеи. Здесь живут самаряне, которые называют гору Гаризим священной, и евреи из Иудеи, которые до сих пор молятся на то, что осталось от их храма. Не удивляйся, если заметишь, что едва ли не каждый день тут появляются все новые секты. Например, эти христиане. Они продержались дольше остальных, хотя евреи почти полностью выгнали их из Палестины. Однако какая-то часть из них твердо решила остаться здесь, чтобы спасать остальных. Могу тебе с уверенностью сказать, что если где-нибудь в Палестине увидишь христиан, там обязательно будут волнения и кого-нибудь побьют камнями.

— А здесь, в Себастии, есть христиане? — спросил Марк.

— Есть немного. Я с ними не имею никаких дел. Для моей работы это не очень-то выгодно.

— А где я мог бы их разыскать?

— Лучше и близко к ним не подходи. А если уж решишься, то не приводи их в мою гостиницу. Иудеи ненавидят христиан еще сильнее, чем римлян.

— А я думал, между ними много общего. Бог-то один.

— Это уже вопросы не ко мне. Я знаю только одно — христиане верят, что Мессия уже пришел на землю. Его звали Иисус. — Малх презрительно засмеялся. — Этот Иисус, Которого они назвали Помазанником Божьим, произошел из какой-то мелкой навозной кучи в Галилее под названием Назарет. Поверь мне, уж я-то знаю, что из Галилеи никогда не появлялось ничего хорошего. В лучшем случае, никому не известные рыбаки да пастухи, но только не Мессия, Которого ждут все иудеи. По их представлениям, Мессия — это царь-воин, который придет с небес со своим ангельским воинством. А христиане поклоняются Мессии, Который был простым плотником. Более того, Его распяли, а они утверждают, что Он воскрес из мертвых. Еще в этой секте говорят, что Иисус исполнил и, следовательно, упразднил закон. Да одних только этих слов будет достаточно, чтобы война здесь длилась бесконечно. Уж если я что-то и понял за двадцать лет жизни в этой несчастной стране, так это то, что еврей без закона — не еврей. Без закона они как без воздуха.

Малх покачал головой.

— И скажу тебе еще вот что. Законов у них больше, чем в Риме, и они делают все новые добавления чуть ли не каждый день. Они взяли свою Тору, написанную Моисеем. Они добавили к ней свои гражданские и нравственные законы. И еще они добавили туда даже законы, касающиеся ограничения в пище. Потом смешали все это со своими традициями. Могу поклясться, что у евреев законы предусматривают все, вплоть до того, когда и где им по нужде ходить!