Практическая демонология - Малиновская Елена Михайловна - Страница 53

– Таша! – Широн говорил спокойно, но у меня мурашки по телу пробежали от его тона. – Немедленно отвечай. Не делай себе хуже.

Секунду в комнате стояла оглушительная тишина, потом девушка тоненько всхлипнула и затараторила.

– Я… я не помню, – лепетала она, не смея поднять на отца глаз. – Правда, не помню. Когда ты надел на меня эту штуку, тo в голове стало как-то странно. Едва я пытаюсь сосредоточиться, как все плывет. Ничего не помню. Иногда вижу какую-нибудь картину, а через миг сама не понимаю – случилась ли она в реальности или только привиделась мне. Прости, отец.

Таша вымолвила это и тяжело опустилась на колени, молчаливо умоляя о пощаде. Я до боли сжал кулаки, не замечая, как ногти впиваются в кожу. Сто упырей этому Райдику на могилу. Что же это за человек такой, раз ему собственных детей ни капли не жалко?

Широн встал, сделал шаг к Таше и с видимым наслаждением влепил ей увесистую пощечину. Мне показалось, будто голова девушки оторвется от удара – так сильно она мотнулась в сторону. Но Таша не издала ни стона. Лишь провела рукой по разбитым губам, стирая выступившую на них кровь.

Дирон зарычал что-то неразборчивое и едва не бросился с кулаками на Широна.

– Ни с места, дурень, – прошипел я, с трудом удерживая юношу. – Он же размажет тебя по стенке одним пальцем.

– Ну и пусть! Ты что, не понимаешь? Это же моя сестра!

– А я твой отец, – бросил через плечо Широн, не оборачиваясь. – Поэтому волен поступать с вами так, как мне будет угодно.

Впрочем, мужчина тут же повернулся и смерил Дирона высокомерным взглядом, будто говоря – ну давай, попробуй совладать со мной.

Дирон после этого зло отпихнул меня в сторону и вскочил с кровати. Набычившись, он стоял напротив Широна, готовый в любой момент кинуться в драку.

– Идиот, – простонал я. – Ему же только этого и надо!

Широн довольно усмехнулся и кивнул, подтверждая мою правоту. Затем прищелкнул пальцами, и Дирон невольно схватился рукой за грудь. Скривился в страдальческой гримасе и протяжно вдохнул сквозь зубы воздух, пытаясь не закричать от боли.

– Ты думаешь, если этот некромант-недоучка снял с тебя смертельное заклинание, то я больше не могу мучить тебя? – презрительно фыркнул Широн. – Ошибаешься, мой милый мальчик. Ты мой сын. Я дал тебе жизнь, я вправе ее и забрать.

Я лихорадочно думал, как же поступить в такой ситуации. Если не вмешаться, то Райдик в теле слуги без особых проблем убьет Дирона. Просто потому, что тот осмелился бросить ему вызов. И потому, что рано или поздно, но черному колдуну придется устранить всех свидетелей своего злодеяния. Почему бы не начать делать это прямо сейчас?

Не вмешаться и допустить гибель юноши я не мог. Но никак не находил приемлемого выхода. Если кинусь на Широна с голыми руками – не только не спасу Дирона, но и, весьма вероятно, угроблю себя. Если буду спокойно сидеть и наблюдать за происходящим, надеясь на помощь каких-нибудь высших сил, то никогда не прощу сам себя. Светлые Боги, что же делать-то?

– Ты мне не отец. – В горле Дирона что-то страшно клекотало, когда он выплюнул эти слова в лицо Широну. – Я не знаю, какому демону ты продал душу, но ты мне больше не отец.

Широн скривил уголки губ в жестокой усмешке и пальцем поманил Дирона к себе. Юноша против своей воли сделал шаг. Затем склонился в глубоком поклоне. Этого я вынести уже не мог.

«Вот и пришел твой последний день, Вулдиж, – горестно вздохнул я про себя, крепче сжимая пальцы на бесполезном посохе. – Ладно, умирать – так весело!»

Время послушно замедлило свой бег, когда я перехватил жезл наподобие дубины и с диким воплем кинулся на Широна. Это, наверное, очень забавно выглядело со стороны: долговязый встрепанный мужчина с искаженным от гнева лицом и в измятой одежде несется на противника, потрясая деревяшкой над головой. Бежал я, правда, недолго. Практически сразу наткнулся на ледяной взгляд Широна, споткнулся и кубарем полетел ему под ноги.

– Редко встретишь в один день двух таких дураков, – равнодушно обронил противник, возвышаясь надо мной. – С тебя-то, Вулдиж, мало что возьмешь, ибо наследственность дурная. Но никогда бы не подумал, что мой сын вырастет под стать тебе великодушным простаком.

– Я принимаю это за комплимент, – пробормотал я, силясь встать, однако сделать это мне никак не удавалось.

Чужая воля прижала меня к полу, не позволяя даже шелохнуться.

– Скажи спасибо, что ты мне еще нужен живым, – протянул Широн, с брезгливым интересом наблюдая за моими тщетными трепыханиями. – Наслаждайся последними часами. В полночь ты будешь рыдать, умоляя меня о смерти.

– У вашего семейства на редкость отвратительная привычка, – вслух пожаловался я, глазея в потолок. – За прошедшие сутки мне уже столько раз грозили жуткой гибелью, что я со счета сбился. Видимо, законы гостеприимства вам неизвестны.

Широн ничего не ответил на мою жалкую попытку пошутить. Лишь от души пнул меня по животу, отчего я чуть не взвыл в полный голос, сдержавшись лишь в последний момент.

– А это уже подло, – обиженно выдохнул я, мелко-мелко дыша. При каждом глубоком вздохе внутри что-то больно кололо. По-моему, радушный хозяин в ответ на вполне невинное замечание сломал мне ребро. Я кашлянул и продолжил нарочито весело, словно ни капли не боясь своей дальнейшей участи: – Неужели тебе в детстве не говорили, что бить лежачих – нехорошо?

– Помолчи, – посоветовал мне Широн.

Я попытался было возмутиться такому пожеланию, но понял, что больше не могу вымолвить и слова. Рот намертво склеило какое-то заклинание. Что, однако, не помешало мне сдавленно замычать, хоть таким образом выражая свое несогласие с подобным ограничением свободы слова.

Широн, не обращая больше на меня ни малейшего внимания, перевел взгляд на Дирона, который все это время недвижимой статуей стоял около него.

– А вот в тебе я больше не нуждаюсь, – холодно заметил мужчина, подтверждая мои худшие опасения. – Прости сын, но ты разочаровал меня.

Слуга сложил руки горстью, и в его ладонях заплясали сиреневые огоньки. Я напряг все свои силы, пытаясь разорвать спеленавшие меня чары. Пустое. Лишь почувствовал во рту железный привкус крови от насквозь прокушенной' губы. Хотелось громко, замысловато выругаться, помянув всех богов одновременно и то, где я их видел и чем с ними занимался. Неужели все закончится настолько глупо?

Краем глаза я увидел, как Таша стремительно побледнела, с сочувствием глядя на брата. Хотела было сказать что-то, даже покачнулась в сторону отца, но тут же пугливо отпрянула. Ну же, девочка! Ты же умница у меня. Покажи этому зарвавшемуся колдуну, что тоже способна использовать магию.

– Отец, – наконец тихо произнесла Таша. – Что ты делаешь? Это же Дирон.

– Не мешай! – властно кинул ей Райдик в обличье слуги. – С тобой я еще не закончил. Позже поговорим.

Искорки между ладоней мужчины выросли до размеров приличных мотыльков. Они уже не мельтешили между пальцев Широна, а неспешно лениво порхали. Я с невольным омерзением следил за их неторопливым полетом. Когда мужчина закончит формулировать заклинание, то отправит магических созданий в их последний полет. Как только хоть один из этих мотыльков коснется крылом Дирона, участь юноши будет предрешена. Бабочки вопьются ему в тело, хоботками высасывая все жизненные силы. А несчастный даже не сумеет им сопротивляться. Так и будет стоять, пока от него не останется лишь пустая оболочка.

– Отец, – чуть не заплакала девушка. – Прошу, не делай этого!

Широн на этот раз не стал отвечать, лишь поморщился и досадливо мотнул головой. Он уже почти закончил плести заклинание. Еще секунда-две, и все будет кончено.

«Светлые Боги! – взмолился я про себя. – Ну сделайте хоть что-нибудь! И я выполню любой обет, который вы на меня возложите».

Как и следовало ожидать, ничего не произошло. Потолок не разверзся, являя лик разъяренного божества, стены не содрогнулись от небесного гнева. Я печально скривился и закрыл глаза, не желая видеть гибели Дирона.