Разноцветные континенты (С иллюстрациями) - Алексеев Валерий Алексеевич - Страница 5

- Давай!- с неожиданной готовностью согласился Борька.- Я у тебя в центре джунглей плато динозавров отыщу. А уж амазонки сами ко мне переберутся. На бальзовых плотах вот с этого каменистого берега. Тут, брат, лучше головами поменяться.

- Нет! - решительно сказал Шурик. - Катись ты со своим районом каннибалов.

Когда они тебя сожрут, пришли свои кости на остров Гарантии.

- Пришлю, - кивнул головой Борька. - Их привезет вам в маленьком чемодане из тропических листьев моя синеглазая амазонская княжна. Она смело и без колебаний войдет в вашу кают-компанию и протянет вам свой бесценный чемоданчик, а вы ее потом столкнете вот с этого утеса в море.

- Почему это?- возмутился Шурик.

- Да потому, - скорбно ответил Борька,- что вы оба, негодяи этакие, влюбитесь в нее и, чтобы не перерезать друг друга, умертвите.

- Ладно,- сказал я Борьке,- давай мне лист миллиметровки. Я сниму копию с моего континента. А то, видите ли, выдумал все до самой своей смерти. Раз ты умер, то помалкивай. Мы дадим в твою честь салют наций и разделим твой континент пополам.

- Да что вы, братцы!- обиделся Борька.- Я же еще не умер, вот он я, живой! Это было только предположение.

- Ну то-то же! - сурово предостерегли мы и принялись за работу.

9

И вот настал момент приземления. Планета Лориаль, блестя, как многогранный камешек, тянула нас к себе все сильнее. Сидя в своих блестящих капельках ртути и сквозь толстые стекла вглядываясь в полыхающие под нами континенты, мы уже вдыхали буйный запах цветочных вихрей и колышущихся трав.

Некоторое время мы еще обменивались сигналами и даже видели друг друга на экранах телеаппаратуры. Кстати, это были три единственные в этом мире станции, кружащиеся над не знающей радиоволн Лориалью.

- Разошлись!- уверенно скомандовал Борька или Борри, как он теперь приказал себя называть.

И его машина тяжелым жучком сверкнула в бушующей бело-синей атмосфере и, точь-в-точь как капелька ртути, пробила клубящиеся облака.

Шурка тоже исчез из виду. Несколько мгновений я слышал его странно охрипший голос: «Серж! Серж!»- звавший меня, но я уже не в силах был ему ответить.

Тяжесть так прижала мою верхнюю челюсть к нижней, что зубы мои закрошились, и нечаянно попавший между ними кончик языка вспыхнул от нечеловеческой боли.

(Это вспомнил я,как в деревне упал с печки и ударился подбородком о скамью, стоящую внизу. Кончик языка у меня до сих пор словно шнурком перетянут.)…Очнулся я в своей кабине - уже, по-видимому, на Лориали. Ярко-розовые лучи солнца ласкали толстое выпуклое стекло иллюминатора, и даже сквозь такую толщину я как бы чувствовал его тепло. Какая-то тень упала на иллюминатор, и от неожиданности я вздрогнул и подскочил в синтетическом кресле. Но это был всего лишь бледно-розовый лист размером чуть побольше журнального столика. Он скатился по овальной броне, я успел только заметить его толстый обломанный черенок с каплей ярко-оранжевого сока, выступавшего из белой мякоти. Эта капля упала на толстое стекло и оставила на нем размазанный след, словно капелька крови на стекле в медицинской лаборатории.

- Ну ты, кончай ломать фикус! - сказал Борька.

Я включил видеосвязь и настроился на Борькину волну.

Борька стоял в белой тенниске и затрапезных джинсах и расправлял свою антенну.

- Эй, старик?- подмигнул он мне.- Вылезай из кабины, здесь чудная атмосфера! Густовата немного, как вишневый ликер. Или ты повредил себе копчик?

«Нет, ничего…»- хотел ответить я, но в это время за плечом у Борьки выступила мохнатая голова с закрученными усами, и два зеленых глаза затикали, как огромные часы.

- Что ты корчишь гримасы?- спросил Борька.- Ах, это…- И он, щелкнув пальцем по объективу, сбил с моего экрана серенького жучка. - Ну, это ты уже в Эдгара По заехал, - засмеялся Борька. - Знаем, читали. Делай, брат, разворот…

- Хватит, - сказал я, - временно у меня иссякла фантазия. Рассказывай ты…

- А чего там рассказывать?- Борька встал и прошелся перед экраном. - Проскользнул сквозь кучевое облако, чуть не ослеп от белого блеска, чуть не оглох от грохота капель, падавших на броню…

- Звукоизоляция, забыл, - напомнил ему я.

- Ах да. Значит, вышла из строя звукоизоляция. Тут меня взмыло вверх…

- Так не говорят, - поправил я.

- Не придирайся… Взмыло вверх, прямо под ярко-зеленое небо, и я понял, что спасен. Автомат сработал баллистическую кривую с прогибом к земле. Потом я медленно спланировал на лесную поляну, но случайно напоролся на чахлый фикус с Эмпайр Стейтс высотой и рухнул в лесное озеро.

- Выкарабкался?

- Как видишь! Ну, соединяюсь с Шурри. Что-то фиолетовый континент молчит.

Мы повернулись к Шурке. Шурик сидел в своем кресле с безразличным лицом, и глаза у него были туманные, как будто он только что проснулся.

- Что? Не можешь придумать? - спросил у него Борька.

- Нет!- коротко ответил Шурик.- Нет со мной связи! Пропала связь, поняли?

Минуту мы переваривали эту новость.

- Ага! Ну, это уже дело, - довольный, сказал Борька. - Значит, потеряли мы дорогого и незабвенного товарища. А что нам думать?

- Думайте, что напоролся на молнию и погиб. Что корабль мой сплавился, зарядился током и унес мой труп на вечном электрическом стуле в космос.

- Но надеюсь…

- Надеюсь!- сказал с удовольствием Шурик.- В самый нужный момент я подключусь.

- Ну, привет, - сказал Борька. - А пока, поддавшись ложной панике, почтим молчанием память героя.

Мы скорбно помолчали минуту. Меня так и подмывало спросить, что за приключение придумал Шурка. А он сидел в своем кресле, маленький, тщедушный, в Борькином костюмчике, и я подумал, что нам и в самом деле было бы тяжело его потерять.

10

- Итак, одни.

- Одни, - сказал мне Борька и отключился.

Откинувшись к спинке синтетического кресла, я попытался представить себе, что произошло с моим товарищем. Я вспомнил бледное, усталое лицо его, знакомый ершик волос и сердитые голубые глаза, вспомнил тихий голос и внезапно весь облился холодным потом ужаса: я точно снова услышал доносящийся ко мне из белой грозовой тучи последний призыв: «Серж, Серж!»

Хрипловатый голос друга еще звучал у меня в ушах, когда я, нажав белую клавишу, освободил мягко распахнувшийся люк у себя над головой, и в лицо мне хлынул теплый воздух с ароматом южных цветов, которые все, в конечном счете, пахнут табаком, а в уши - скрипучее, звенящее и стонущее пение…

- Бабочки, - подсказал Борис. - Поющие бабочки - одно из чудес Лориали.

- Да, - кивнул головой я, - поющие черные бабочки, но сначала-то я думал, что птицы.

- Птиц на Лориали нету,- сказал вдруг Шурик.

Мы с Борькой переглянулись и замолчали.

Мы думали, что нам послышалось…

- Эй, вы, туземцы!- повторил голос Шурика.- Вы слышите, что я вам сказал?

И тут мы так и подскочили.

- Шурри! - заорали мы оба в радиотелефон. - Шурри, черт, где ты? Почему твой экран не горит? Что произошло, командор?

Экран открывателя планеты вдруг слабо замерцал, подернулся сиреневой поволокой, вспыхнул - и разлился голубым светом по нашим кабинам. На экране, живой и невредимый, стоял третий сопредседатель Великого Совета Лориали.

- Ну прямо невредимый!- обиженно сказал Шурка. - Чуть плечо не поломал. Вам бы так, жалкие люди!

- Рассказывай, что случилось! Где ты?

- А дьявол его знает!- сердито проговорил Шурка.- Во всяком случае, не в приличном месте. Я же вам говорил, что вы мне всучили не континент, а какой-то террариум. Слушайте и содрогайтесь.

Шурка закинул ноги на журнальный столик и начал рассказывать:

- Сел я на Лориаль, пожалуй, одновременно с вами. Прилично приземлился, на твердое место, на сушу, не то что вы. Включил приемник - никто не отвечает.

Ну, думаю, ничего, подождем. Пять минут прошло - никакого результата. Ну да, теперь я знаю, что один из вас в это время лежал без сознания, а другой барахтался в болоте.