Путь, выбирающий нас - Панкеева Оксана Петровна - Страница 32

В тот же вечер собранные улики предъявили Жаку, но шут клялся и божился, что ни он сам, ни тот, о ком Ольга подумала, не имеют никакого отношения к происшедшему. И как вообще Ольга могла предположить, что они, такие умные и проницательные господа, способны учинить столь недостойную дурость!

Аргумент был железный, и с ним пришлось согласиться. Уж кто-кто, а его величество точно не опустился бы до таких топорных художеств.

К концу недели Ольга выбросила этот случай из головы и уже хотела было отдать Зинь «боевые трофеи». (Предприимчивая подружка нашла какое-то местечко, где их готовы были купить, не спрашивая о происхождении, и каждый день напоминала, что у Ольги в доме и так достаточно ненужного хлама, а собственный музей боевой славы она вряд ли заведет в ближайшее время.) Но тут случился день рождения королевы, о котором Ольга, разумеется, узнала последней – только когда получила приглашение. Она тут же позабыла про все бытовые мелочи и посвятила единственный оставшийся день поискам подарка, наряда и парикмахера, как бы ни были ей противны последние два пункта. К этому же делу подключила и Зинь, велев на время выбросить из головы торговлю трофеями и прочие неважные глупости, а сосредоточить соображалку на срочном и главном.

Что подарить благородной даме, очень знатной и богатой, притом воительнице, да еще и беременной в придачу? При этом принять во внимание, что косметикой именинница почти не пользуется, драгоценности у нее пылятся в ларцах, мечами и доспехами уставлена целая комната, а уж о тряпках можно и вовсе не упоминать.

Изложив все это, Ольга выразительно покосилась на Жака, который принес злосчастное приглашение, и добавила, что некоторые раздолбаи валяют по три дня порученные им бумажки, а людям потом приходится голову ломать.

Жак обиделся и привел свои возражения:

– Во-первых, не три, а два. А во-вторых, я сам все эти два дня ломал голову над тем же самым и с тем же успехом. Так что считай, сколько нервов я тебе сэкономил.

– Может, какую-то историческую редкость подарить? – в отчаянии предположила Ольга, вспомнив о несостоявшейся археологической карьере ее величества. – Какой-нибудь ископаемый папирус… или вроде того? Наша именинница как-то призналась, что в детстве мечтала раскопать забытые храмы семмов…

– Ага, или какой-то экзотический сувенир из хрензнаетоткуда! – Жак слегка оживился и обрадованно провозгласил: – Точно! Я знаю одно подходящее место! Нам надо навестить лавку раритетов дядюшки Цыня! Он мне даже скидку сделает, как оптовому поставщику.

– Это туда ты таскал ненужные экспонаты со склада «бин»? – уточнила Ольга, вспомнив их совместную деятельность по разбору склада. Всевозможные бесполезные для короны вещицы, подлежащие списанию и выкидыванию, шут ежедневно уволакивал домой и куда-то выгодно пристраивал, столь же регулярно отстегивая Ольге ее долю.

Жак почему-то покосился на Зинь и подтвердил, что именно туда. А потом зачем-то добавил, что продавца рекомендовал лично господин Флавиус, а продажа велась с разрешения короля, и казна тоже получала свою долю, каковая значительно превосходила и Ольгину, и его собственную. Непонятно, к чему это вдруг понадобилось – Ольга и так знала, а подружке-то какое дело?

– Я слышала о лавке дядюшки Цыня, – добавила Зинь, истолковав взгляд шута как приглашение высказаться. – Но посоветовала бы выбирать покупку осторожнее, так как раритеты в его лавку поступают не только от магов и расхитителей гробниц, но и от обычных скупщиков краденого.

– Значит, предупредим, чтобы паленого не подсовывали, – ничуть не испугался Жак. – Про королеву мы, конечно, не признаемся, а намекнем, например, что на торжестве высокие полицейские чины будут присутствовать. Дядюшка Цынь сам догадается, что ворованный раритет в таком случае может основательно подпортить ему бизнес.

Зинь помялась и предложила сходить с ними вместе. Ей было очень любопытно посмотреть на ассортимент папиных столичных коллег, а также почему-то казалось, что к предупреждениям на родном языке владелец лавки отнесется более серьезно. Да и о подобных сувенирах она кое-что знала и, возможно, могла бы что-то посоветовать.

Жак отвел страждущих в скромный сарайчик на западной окраине квартала Пляшущих Огней, который внутри оказался куда приметнее, чем снаружи. Цветистое хинское приветствие, которым огласила помещение Зинь, показалось Ольге слишком уж длинным, даже если включить в него обещанное предупреждение. Впрочем, учитывая непомерную церемонность уроженцев Подлунной империи, можно было и не удивляться.

Разумей Ольга хоть немного по-хински, она бы узнала много интересного. Во-первых, Зинь строго-настрого предупредила дядюшку, что она ему не племянница, и зовут ее не так, и вообще он ее впервые видит. Во-вторых, следовало собственно приветствие. А в-третьих, господа пришли выбирать подарок для Очень Знатной Особы, и если дядюшка вздумает толкнуть им фуфло или товар от барыг, то всему его бизнесу приснится задница демона У, а самого дядюшку лично удушит один высокопоставленный племянник, если дядюшка понимает, о ком речь.

Дремлющий продавец, воодушевленный столь пространной речью, распахнул глаза на всю ширину, отмеренную им природой, одарил покупателей радушной улыбкой, от которой щеки расползлись в стороны, как у груженого хомяка, и даже оторвал от лавки свои филейные части.

Первым делом глубокоуважаемым клиентам были предложены «драгоценности из гробниц Белой Пустыни», и они хохотали до истерики над «церемониальной подвеской царицы Хашир», в которой Ольга опознала медаль «Победитель соцсоревнования». Когда дядюшке Цыню разъяснили причину веселья, он очень искренне посетовал на тупость и невежество поставщиков, после чего стремительно начертал для экспоната новый ценник. В новой редакции «Победитель соцсоревнования» называлась «Высочайшей боевой наградой иномирской цивилизации» с припиской «Уникальный экземпляр, единственный в мире». А в цене добавились две лишние руны.

– Достопочтенный господин Цынь, – усмехнулся Жак, полюбовавшись на новый ценник, – нас интересует действительно что-нибудь необычное, а не безделушки, аналогичные тем, которые я вам приносил. Такого-то добра у виновницы торжества и без нас хватает. И кстати, только что вы получили бесплатную экспертную консультацию от специалиста, чьи заслуги признаны при дворе и ценятся необычайно высоко. – Ольга полагала, что Жак имел в виду себя, но конспиратор нахально кивнул на нее. – Так что с вас причитается небольшая скидка.

Засмущавшись от такого бесстыжего комплимента, Ольга даже не заметила, как достопочтенный Цынь бросил вопросительный взгляд на ее подружку, и Зинь серьезным кивком подтвердила правдивость слов шута.

– Можно еще книги посмотреть, – добавил Жак, наблюдая, как исчезает за ширмочкой витрина с «драгоценностями цариц».

– Один момент! – засуетился господин Цынь. – У нас лучший в королевстве выбор всевозможных печатных и рукописных раритетов!

Клиенты с интересом осмотрели витрину, содержавшую непонятные пергаменты, берестяные грамоты, глиняные таблички, ветхое издание эгинских классических пьес с автографом автора, тоненькую книжечку комиксов про человека-паука на польском языке, с десяток хинских стихотворений на тонкой бумаге в бамбуковых рамочках, потрепанный томик Шекспира в оригинале и даже простреленный в двух местах кусок жести с надписью «Achtung! Minen!».

Жака особо вдохновил предпоследний экспонат, и он стал подталкивать Ольгу под локоть и указывать глазами на книгу, хитро подмигивая. Ольга сразу сообразила, куда он клонит, и поспешила объяснить, что даже современный английский знает в объеме средней школы, не говоря уж о том варианте, на котором писал Шекспир. Одновременно она старалась удержать истерический смех и тщательно отводила глаза от таблички с минами, которая значилась в коллекции почтенного Цыня как «подлинный фрагмент знаменитых Рунных доспехов героя Полистарра, пробитый стрелой злокозненного Мункаса». По каким соображениям этот «фрагмент» отнесли к печатным и рукописным раритетам, Ольга так и не смогла постичь.