Пересекая границы - Панкеева Оксана Петровна - Страница 42

– Короля?.. – Жак на минуту задумался, потом с некоторой растерянностью признался: – А его тут нет…

– Как – нет? Всякие важные особы есть, а короля – нет?

– Да понимаешь, он просто не любит позировать, вот с него и не писали портретов. Насколько я знаю, существует всего один, да и тот он где-то спрятал… нет, вру, еще один есть. Чуть дальше вон там есть семейный портрет Кендара Завоевателя с чадами и домочадцами, так там должен быть и король. Пойдем, покажу. Только на этом портрете ему где-то лет девять или около того.

– Очень познавательно… – съехидничала Ольга, рассматривая указанный портрет с чадами и домочадцами. – А который из них король?

– Вот этот, – пояснил Жак, неуважительно указывая пальцем на тощенького бледного мальчика в самом углу. – Ты не думай, это он только на портрете такой страшненький, сейчас он вполне ничего, особенно, когда улыбается.

– А где Элмар? – поинтересовалась Ольга, пересмотрев всех присутствующих мальчиков и убедившись, что помимо будущего короля здесь присутствуют только два симпатичных крепыша, оба одинаково кареглазые и темноволосые. Наверное, те самые старшие братья Элмара, которым так не повезло.

– Элмар? – засмеялся Жак. – Где-то в степях буйволов выпасает под чутким руководством матушки. Он ведь тебе говорил, что появился здесь только в двенадцать, а на тот момент ему было где-то семь, а то и шесть. Вон, напротив, есть аналогичный портрет его батюшки с семейством, так там Элмар уже есть.

Ольга немедленно обернулась и действительно тут же обнаружила среди семейства юного Элмара, еще совсем сопливого и не успевшего обрасти мышцами до такой степени, как сейчас.

– Вот тебе Элмар, – продолжил свои комментарии Жак. – Молодой и неиспорченный. А это его братья, тот, что красивее – Интар, а тот, что шире в плечах – Деимар. Это Тина, ныне эгинская принцесса, а это Нона, ныне королева Лондры. Даже на портрете дура дурой. Их счастливый отец, Деимар XII, и его тогдашняя супруга.

– А король где? – не поняла Ольга. – В смысле, тот страшненький мальчик, куда он делся?

– А он, – так же полушутя продолжил Жак, – вырос, осознал, что не любит торчать столбом в ожидании, пока его нарисуют, и отказался от этого полезного занятия. Дядя пытался на него наехать и все-таки заставить не отрываться от коллектива в столь торжественный момент, но юный принц Шеллар уже тогда был упрямый, как стадо осликов, и увертливый, как коллегия адвокатов. Он тут же вывалил дядюшке четырнадцать сверхуважительных причин, по которым он отказывается от позирования для портрета, причем реальная среди них не фигурировала.

– И дядя поверил? – развеселилась Ольга.

– А он вообще был доверчивый. К тому же, как утверждает его величество, в некоторых вопросах по остроте ума был сравним с поморским валенком.

– Например, в счете до тринадцати?

– Это тебе Элмар сказал? Ну, ему виднее, я с его батюшкой не был знаком лично и знаю только по рассказам.

– А ты здесь недавно? – уточнила Ольга.

– Я появился при дворе уже при нынешнем короле, – неохотно отвел Жак и тут же сменил тему: – Пойдем дальше, я тебе покажу зал боевых трофеев и расскажу несколько занимательных историй попутно… Заодно некоторую местную фауну посмотришь.

Ольга добросовестно выслушала кратенький рассказ о битве дедушки Кендара с каким-то вредным гадом, в результате которой дедушка добыл артефактный клинок с названием, которого Жак не смог толком выговорить, затем древнюю легенду о том, как королевской семье достался их фамильный меч Доллегар, который по идее должен был лежать на бархатной подушечке под стеклом с соответствующей табличкой, но почему-то отсутствовал на месте. Легенда в изложении Жака поразительно смахивала на анекдот, как и предыдущая история о Кендаре Завоевателе. Жак излагал сии классические тексты с откровенным стебом и кучей всяческой отсебятины, то ли в силу своей профессии, то ли он по жизни был такой приколист. Но в общем, Ольге понравилось. Не скучно, по крайней мере. А то Элмар бы по каждому поводу приводил классическую балладу в стихах, а эти баллады частенько грешили излишним пафосом, как она уже успела заметить.

– …И после того вождь клана Сигмар приказал своим гномам сковать увеличенную, так сказать, копию Филлегара, ну, под человека, подлиннее, и подарил принцу-бастарду Деимару, который впоследствии стал королем Деимаром Первым, потому как у его папаши законных сыновей не было. Почему-то мальчики у него получались только на стороне, вот такая непруха преследовала человека, четыре парня – и все бастарды… И после того меч передавался в семье Ортанских королей из поколения в поколение, со всеми соответствующими обрядами, потому как эта хреновина волшебная, и чужим в руки не дается. В настоящий момент ты можешь на него полюбоваться в спальне Элмара, поскольку сейчас Элмар им владеет и даже иногда пользуется, а по его глубокому убеждению боевому мечу унизительно валяться в музее. В спальне почему-то не унизительно, странная логика у этих героев…

– А почему у Элмара, а не у короля? – полюбопытствовала Ольга, продолжая пялиться на пустую бархатную подушку.

– А на фига он королю? Он им и пользоваться толком не умеет. А Элмару в свое время покойный папа дал, так сказать, право доступа к фамильному оружию, когда тот уже как следует прославился. За геройские деяния, в виде особого расположения. Вообще-то, им должен был владеть первый наследник, но он не особенно стремился лезть во всякие опасные заварушки, а Элмару такая вещь была очень кстати, вот ему и выделили во временное пользование. А теперь он единственный владелец и последний хранитель, поскольку король, как я уже говорил, от природы маленько обделен ловкостью и координацией, необходимой для фехтования, и с мечами вообще дела не имеет. Как он сам говорит, чтобы не позориться. Ну, на драконьих запчастях можно подробно не останавливаться, вряд ли это тебе понадобится в повседневной жизни, но ради интереса можешь взглянуть. Это шкуры, это зубы, вот черепушка занимательная… А вон там, чуть дальше, более, так сказать, часто встречающиеся представители местной злобной фауны. Это вот гоблин, существо настолько бестолковое, что ученые до сих пор ведут дискуссии на тему «есть ли разум у гоблинов», и они так же популярны и вечны, как в твоем мире вопрос «есть ли бог». Это анкрус, безусловно животное, жутко опасное и кусачее, тем более, что они всегда охотятся стаями, так что ходить в лес без Элмара может быть чревато последствиями. А вот, прошу любить и жаловать, дикий тролль, задавленный лично его высочеством, причем голыми руками, из-за чего и попал в музей.

– В смысле – дикий? – уточнила Ольга, изучая уродливое, поросшее местами жесткой рыжей шерстью существо двух с половиной метров ростом и с откровенно неандертальской мордой. – А они что, и домашние бывают?

– Нет, не домашние, а так называемые оседлые. Они живут своими общинами, отдельно от людей, да и какой нормальный человек с ними жить захочет… но у них есть некое подобие общества и свои законы, недвусмысленно запрещающие кушать других разумных существ, так что на людей они не нападают. И вообще они мирные и безобидные, в отличие от своих диких сородичей.

– А они разумные, или как гоблины?

– Они разумные, но не очень. По человеческим меркам, умственно отсталые. Но зато очень здоровые, сильные… вон, видишь, лапищи какие.

– Мда, лапки что надо… – согласилась Ольга, рассматривая изрядные когти передних конечностей, свисавших почти до колен. – А как же Элмар его задавил, да еще голыми руками?

– Поднапрягся, и задавил. Ты же его руки видела? Слона задавить можно. Это, кстати, один из самых знаменитых его подвигов, когда он вызвался бороться с троллем один на один. Об этом написано двадцать восемь баллад, и на все двадцать восемь Элмар плюется, ругается, и говорит, что господа барды ни хрена не понимают в таких вещах, как потасовки с троллями, наивно полагая, что главным фактором в этом деле явилась богатырская сила его высочества. И еще бессовестно грешат излишним романтизмом и художественными преувеличениями. Будь его воля, он бы их заставил для начала понюхать этого тролля, а потом посмотрел бы, что бы они написали.