Разное счастье нам выпадает - Черчень Александра - Страница 16

И вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я несколько секунд непонимающе смотрела на безучастное дерево и вдруг почувствовала, что ноги меня не держат. Не сопротивляясь притяжению земли, сползла на пол, обессиленно прикрыв глаза. Тяжело мне это далось, однако…

Но вариантов нет. Одно то, что он согласился, уже достижение. Правда, почему-то у меня стойкое ощущение, что вовсе не мои аргументы заставили его принять такое решение.

Ладно, мотивацию этого непонятного мужчины мне все равно не понять.

Сделала над собой усилие, встала и, на ходу избавляясь от одежды, направилась в ванную комнату. Открыв дверку и увидев исходящую паром горячую воду, мой организм мигом забыл об усталости и рванул к вожделенной водичке. Стянув все еще остававшееся на мне белье, я осторожно ступила на подножку и с блаженным вздохом погрузилась в ванну.

Все-таки насколько чудесно после практически недельной дороги наконец смыть с себя грязь и пыль! Я ведь и не купалась почти… Озеро не считается! Я там только… хм… плавала. Вспомнив великолепное сложение Хранителя, покраснела и помотала беспутной головушкой, вытрясая из нее ненужные мысли. Нет, ну нашла о чем думать!

Встав из теплой водички, я взяла приготовленный по моей просьбе тазик с холодной водой и, зажмурив глаза, вылила его на себя. Завизжав от избытка эмоций, встряхнула волосами и, довольная, собралась вылезать из лохани. В тот момент, когда я одной ногой уже стояла на полу, дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возник Хранитель с мечом в одной руке и странным синим шаром в другой. Полуголый, с всклоченными волосами и горящим голубым светом глазами. Быстро окинув взглядом комнатку, он сосредоточил внимание на моей голой персоне. На лице появилось ошеломленное выражение, а глаза перестали полыхать, вернувшись к своему природному цвету. Правда, серую радужку быстро поглощал черный зрачок.

Реакция у меня оказалась еще быстрее, чем у Хранителя. Повторно поразив своим чудным вокалом окружающих, швырнула в блондина тазиком, который все еще держала в руке. Лирвейн машинально от него увернулся, все еще не отрывая от меня странного взгляда. Огляделась в поисках того, чем можно прикрыться, и, не обнаружив, пожалела, что так неосмотрительно отправила в полет тазик. Потому как я – даже не знаю, как назваться, чтобы мозговую активность не переоценить, – не взяла с собой полотенца! Лирвейн все еще изображал в дверях статую. Так что, гордо встряхнув головой – продуманно, кстати, хоть грудь прикрою! – окончательно выползла из ванны и холодно поинтересовалась:

– Многоуважаемый Хранитель, чем обязана счастью повторно лицезреть вашу персону в такой… хм… нестандартной ситуации? – Красноречиво обвела рукой комнату и его в дверях. На себя показывать не стала, он и так догадается, что я не в церемониальном наряде!

Лирвейн уже пришел в себя и, опустив меч и не спускаясь взглядом ниже лица, проговорил:

– Вы закричали. Первая пришедшая мне в голову мысль была о том, что произошло нападение, поэтому, не теряя времени, я рванул сюда.

Да вижу я, вижу, что ты времени не терял! Лир с образцово бесстрастным лицом и ледяными глазами едва не по стойке «смирно» стоял на прежнем месте. Тут в коридоре раздался грохот и дверь комнаты стала открываться. Судя по встревоженным голосам, это были Гиз и Армирин. Хранитель быстро захлопнул дверь ванной, почему-то оставшись внутри, крикнул в ответ на вопросы ребят, что все в порядке и они могут расходиться.

Я красноречиво вздернула бровь и продолжала все тем же великосветским тоном:

– Не могу ли я обратиться к вам с маленькой просьбой?

– Буду рад оказаться вам полезным, – в том же стиле ответил мне Лир.

– Буду весьма признательна, если вы возьмете на себя труд подать мне полотенце, находящееся в комнате на кровати, – улыбнулась и сложила руки на груди.

Хранитель молча вышел. Через десяток секунд меня облагодетельствовали полотенцем. Быстро схватив, я тут же в него закуталась, благо размеры позволяли. Потом прислонилась спиной к двери. Возникло сильное желание постучаться об нее головой. Потом медленно сползла вниз.

Заколдованные полы в этой гостинице, что ли? Так и тянут!

По ту сторону раздалось злое шипение и удар кулака о стену. М-да… Еще и звукоизоляция тут не то что хромает – на костылях с трудом передвигается!

Только убедившись, что входная дверь закрылась за Хранителем, вышла из ванной.

Подошла к кровати и совершенно по-детски с размаху на нее плюхнулась. Затем свернулась в компактный клубочек и спрятала в ладонях горящие щеки. Создатель, почему? Почему со мной? Что я сделала? Я безропотно (ну почти) приняла изменения в своей жизни, готова все сделать, чтобы жертвы моих близких не пошли прахом. Ведь если сломаюсь, то Мариоль не будет в безопасности, а коли и подруга ненадолго переживет меня, то для Амалии это будет огромным ударом. Так ладно это! От долга не сбежишь…

Но почему я постоянно предстаю перед Хранителем в самом неприглядном виде? Ладно бы просто кто-то из команды. Помучилась бы и забыла, но с ним-то мне работать и сосуществовать в одном замке придется! Кто бы знал, чего мне стоило сохранить сейчас хотя бы видимость достоинства! Ну почему!

Глаза защипало, в груди внезапно развязался тугой узел, и вместе со слезами из меня уходила все напряженность последней недели. Вся нервозность от дороги и конфликтов с Лирвейном, напряженность от неопределенного будущего.

Внезапно распахнулась дверь, и через несколько секунд меня обняли знакомые с детства руки. Мари заставила меня сесть, и я, не выдержав, уткнулась ей лицом в плечо, зарыдав еще отчаяннее. Подруга осторожно гладила меня по волосам, тихо приговаривая:

– Вот и хорошо, милая, вот и замечательно… А я-то все ждала, когда ты сорвешься. Слишком уж спокойно восприняла все то, что случилось дома. Тебе надо было поплакать. Вот видишь… Легче же становится, правда?

Судорожно кивнула, пытаясь унять слезы. Понемногу получалось, но из груди все равно вырывались всхлипы.

Мариоль заставила меня переодеться в сорочку и уложила в постель с наказом немного поспать. Я попыталась сказать, что сейчас не время, но Мари в категоричной форме отмела все возражения.

– Так, – положение «руки в боки», а это значит, что с подругой сейчас лучше не спорить. – Я сама обо всем позабочусь и разбужу тебя через час.

Не слушая моих нерешительных протестов, девушка быстро выскочила за дверь.

Уснула я на удивление быстро.

Когда встала, то почувствовала себя бодрой и отдохнувшей, хотя спала меньше часа. Умывшись, вернулась в комнату и едва не села на подготовленное Маришкой платье. Сама подруга в голубом наряде уже стояла у окна, в задумчивости водя пальцами по стеклу. Услышав мои шаги, Мариоль повернулась и, окинув мою свеженькую и готовую к новым свершениям персону довольным взглядом, указала на кровать, на которую я как раз собиралась присесть. Слава Создателю, не успела и наряд не помяла.

Платьице было очень простым, из украшений только вышивка по вороту и манжетам, но это в нем и очаровывало. Светло-зеленое, с четкими линиями и прямым силуэтом. И хоть убейся, я не помнила, чтобы его с собой брала!

С благодарностью посмотрев на подругу, начала переодеваться. Расчет оказался верным. Сидело оно просто замечательно, только было несколько тесновато в груди и потому немного более, чем мне бы хотелось, ее подчеркивало.

Затем села причесываться, но через минуту Мари отобрала расческу и взяла этот титанический труд в свои руки. После того как подруга заплела аккуратную косу, она потащила меня из комнаты.

Внизу в большой зале, видимо, для особых клиентов, потому как для такого праздника тут было мало людей, наша команда уже была в полном сборе, ждали только Лирвейна. Я начала рассматривать своих преобразившихся спутников. Гиз ничем, кроме чистой одежды, от себя обычного не отличался. Лиссу принарядилась. По-прежнему в брючном костюме, но с длинным серебристым камзолом, который она держала в руках. Армирин же сейчас блистал всеми гранями, при этом так выразительно посматривая на мою подругу, что я дала себе зарок не спускать с бессовестного бабника глаз.