Судьба или выбор - Кулик Елена Николаевна - Страница 4

– Да знаю я, – буркнул в ответ Владыка, все еще боясь не только поверить, но и просто проверить эту гипотезу.

Сколько раз он вот так же звал, сосредотачивался и снова звал, но ничего не происходило, его метка молчала. Сколько раз за эти годы они ошибались. Сколько раз его сердце замирало, и он переставал дышать. Сколько раз на его глаза наворачивались слезы, и он попросту сбегал за пределы своих владений, стараясь унять боль в одиночестве и заставить себя снова ждать и надеяться.

Стаурус медленно подошел к шару и посмотрел на клубившийся там туман. Его руки дрожали, а сердце стучало через раз. Он даже вцепился в бронзовую треногу, пытаясь найти хоть какую-то опору. Вскоре туман в шаре стал медленно рассеиваться, и перед глазами Стауруса появилась незнакомая улица, странные каменные сооружения и девушка. Его сердце сжалось и на мгновение остановилось. Что такое с ним происходит?

Стаурус вглядывался до боли в глазах в незнакомое молодое лицо. Девушка в шаре была красива. У нее были пепельные волосы, огромные глаза цвета первой весенней зелени, полные и розовые губы, и над губой была маленькая родинка. Она была чужая, совсем незнакомая, хотя и очень красивая. Но вот девушка склонила голову набок, в сторону говорившего с ней, таким до боли знакомым движением пытаясь убрать надоедливую прядь волос. Этот взмах длинных ресниц, когда она удивлена, эта привычка так странно и смешно хмурить брови, когда о чем-то напряженно думает, вот так закусывать нижнюю губу, когда взволнованна, такие знакомые и родные ему движения, которые он даже за триста лет не смог позабыть, – в такое сложно было поверить. Стаурус так увлекся разглядыванием девушки, что даже не слышал, о чем и с кем она говорит. На ее щеках заиграл легкий румянец, и она потупила глаза, часто моргая черными ресницами. Что, она засмущалась? Отчего? Стаурус попытался сосредоточиться на разговоре.

– Так что ты мне ответишь? – Голос говорившего был низким, приятным, с легкой хрипотцой, значит, ее собеседник мужчина. Стаурус нахмурился и крепче сжал бронзовые прутья треноги.

– Игорь, я должна подумать, – очень тихо ответила девушка, и ее нежный голос заставил душу Владыки затрепетать. – Да, я знаю, что мы уже давно знакомы с тобою, но понимаешь, для меня твое предложение прозвучало очень неожиданно, мне необходимо какое-то время, чтобы все обдумать и прийти в себя.

– Хорошо. Я ни в коем случае не тороплю тебя. – Стаурус почувствовал легкое разочарование в голосе мужчины. – Мне нужно уехать на несколько дней, а точнее дней на десять. Тебе хватит этого, чтобы принять решение? Я даже не буду тебе звонить и надоедать вопросами. – Мужчина тепло улыбнулся и взял девушку за руку, медленно поднес к своим губам и нежно поцеловал ладонь.

– Да, конечно, хватит. Спасибо тебе, Игорь. Ты такой понимающий и внимательный. Иногда мне кажется, что я просто не заслуживаю такого мужчины, как ты. – В голосе девушки послышалось облегчение.

– Брось, дорогая. Если б ты знала, как мне повезло. – Он улыбнулся и, нагнувшись, нежно поцеловал девушку в полные розовые губы.

– Ему повезло, – зашипел Стаурус. – Да я убью его, если он еще хоть раз к ней прикоснется.

Владыка начинал закипать. Он ревновал так, как никогда еще в своей жизни. Это была она – его Ирэн. Да, другая, да, еще совсем незнакомая. Но его. Он это чувствовал всеми фибрами своей души. Ее голос заставлял его сердце стучать так быстро, что он начинал снова ощущать себя живым.

– Владыка, сосредоточьтесь и мысленно позовите ее. Если это Ирэн, то ваша метка засветится, и вы точно убедитесь в этом.

– Я и так вижу, что это она, – рявкнул Стаурус.

Его всего трясло, и он так крепко вцепился в треногу, что прутья стали гнуться под его руками. Телохранитель смотрел на Владыку и понимал, что сегодня для него день открытий. Куда подевались напускное безразличие, ледяное равнодушие и невозмутимое спокойствие! То, что сейчас отражалось на лице и в глазах Стауруса, Эрио никогда раньше не видел и вряд ли захотел бы увидеть еще раз.

Стаурус закрыл глаза и мысленно позвал, вложив в зов всю любовь и боль, нежность и печаль, которые были в его сердце. Девушка продолжала что-то весело рассказывать своему собеседнику. Она махала руками и мило улыбалась, но на середине фразы внезапно запнулась и замолчала.

– Ирэн, что с тобой? Что-то случилось? – В голосе мужчины были тревога и волнение.

– Не знаю, как-то странно стало. – Девушка положила руку на грудь, стараясь унять внезапно появившуюся боль в сердце. – Вроде внутри меня что-то лопнуло, заболело и заныло.

– Может, к врачу надо? – Мужчина обнял ее за плечи, прижимая к себе и поддерживая.

– Нет, нет. Уже все нормально, уже прошло. Переволновалась, наверное, – постаралась улыбнуться девушка. – Я пойду. Спасибо, что проводил меня. Пока. – Девушка поцеловала мужчину в щеку, привстав на цыпочки.

Она из последних сил старалась сохранять спокойствие и непринужденный вид. Но Стаурус знал, какого труда ей это стоило. Его сердце так же ныло и болело, а в груди полыхал огонь, сжигающий эту самую боль. Он видел, как Ирэн покачнулась, когда мужчина отпустил ее руку и она лишилась опоры, но, быстро совладав с собой и махнув провожатому на прощание, девушка скрылась за странной металлической дверью.

Стаурус не верил своим глазам. Его метка сияла всеми цветами радуги. Это была она. Это действительно была она. Он продолжал смотреть и боялся отвести взгляд от шара хоть на минуту. Вдруг она сейчас исчезнет и больше он ее не увидит, не сможет найти… Он даже не дышал, и сердце замерло в груди. Ему хотелось кричать от радости и боли. Но из горла не вырвалось ни звука. Его ноги так дрожали, что он еще сильнее вцепился в треногу, даже не замечая, что сгибает ее под своей тяжестью.

– Стаурус, это правда она? – Эрио схватил Владыку за плечи, пытаясь оторвать от шара, вновь заполняющегося белым туманом, в котором все таяло и исчезало. Но сдвинуть Владыку с места было не так-то просто. Даже когда видения в шаре исчезли полностью, Стаурус продолжал в него всматриваться, ломая треногу.

– Я же говорил, что нашел ее, нашел, – прошептал Люциар, и его голос задрожал.

Он был так счастлив, его лицо сияло, но странная тень тревоги и отчаяния заволокла его глаза. Эрио внимательно присмотрелся к Люциару, а тот, заметив его такой заинтересованный взгляд, быстро опустил голову.

– Что такое? – Телохранитель оставил свои попытки вернуть Стауруса в этот мир и обратился к Люциару. – Говори, что случилось? – Эрио подошел к темноволосому парню и постарался заглянуть ему в глаза.

– Понимаешь, Эрио, она теперь чистокровный человек, и сейчас она находится в другом мире. – Люциар запнулся.

– Разве это проблема, – то ли спрашивал, то ли утверждал Эрио. – Сколько раз Владыка вытаскивал переродившихся высших в наш мир, а уж Ирэн тем более сможет.

– Ты не понимаешь, Эрио. Мне очень жаль, – тихо всхлипнул он. – Но это мир Зета. – Люциар произнес страшное слово и опустил голову.

– Что? Как? Почему? За что? – Эрио прислонился к холодной стене каменной лаборатории и закрыл лицо руками. – Мир Зета? – Он боялся даже посмотреть в сторону Стауруса и встретиться с его глазами, полными боли и безнадежности. Но Владыка не обращал на них никакого внимания, словно ничего не замечая, и продолжал гипнотизировать туманный шар. Вот только его пальцы еще больше побелели.

Стаурус слышал их разговор, но никак не мог взять себя в руки и повернуться к другу. Он все понял еще до объяснений Люциара: Ирэн теперь в мире Зета, в мире, который был закрыт для высших, который был закрыт для него. Что ему теперь остается? Нарушение всех мыслимых и немыслимых законов или опять долгие годы ожидания? Ждать. Снова ждать. Неизвестно, сколько дней и ночей опять провести в одиночестве; не иметь возможности прикоснуться к ней; наблюдать, как она выйдет замуж, как другой будет с ней рядом многие годы; видеть их детей, затем внуков. Смотреть, как с каждым годом она стареет и, наконец, дождаться, когда она снова умрет, а потом несчетное количество дней и ночей ждать ее нового перерождения. Ждать… Ждать? Никогда больше! Он отправится за ней сам, несмотря ни на какие запреты и законы, даже если все силы небесные ополчатся против него. Он не может и не хочет больше ждать.