Отдыхать, так по-божески! - 1 - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 32

– Мне нужно взять деньги, – сжалившись, снизошла до логического объяснения богиня.

– Я мог бы тебе ссудить, – тут же среагировал бог воров и игроков, щелкнув по своему туго набитому кошельку.

– Твои проценты меня не устраивают, – с категоричной веселостью отрезала женщина. – Пошли, белобрысый жулик!

– К вашим услугам, обворожительная леди, – ничуть не обидевшись на вполне справедливое определение, бог отвесил сестре элегантный поклон и предложил ей руку.

Глава 8

«Колесо Случая»

Следует заметить, что игра «Колесо Случая» была изобретена в незапамятные времена, примерно в ту пору, когда только появились карты и начали зарождаться карточные игры. Каждый из более-менее азартных миров претендовал на честь считаться родиной ее изобретателя, но веских фактических доказательств предоставить не мог. Везде играли в «Колесо Случая» по-своему, упрощая или до бесконечности усложняя свод правил.

Лоулендский вариант особой сложностью не отличался, поскольку в процессе игры участники частенько нагружались спиртным до такой степени, что могли держать в голове лишь простейшие значения карт и закономерности их выпадения.

Вкратце все правила примитивной карточной забавы сводились к двум следующим:

1. Участники игры тасовали колоду из энного, не меньше семидесяти, количества карт. Обыкновенно в колоде было три масти по двадцать одной карте и семь карт «рулевых игры». Число карт и мастей, разумеется, являлось символом Сил в целом и Случая в частности.

2. На каждом кону игры участники брали себе по одной карте. Рисунок на ней являлся символом действия, которое должен был выполнить игрок, получивший фант, или чаще другой «везунчик». В первом туре задание выполнял второй сосед слева от получившего фант, в дальнейшем порядок устанавливался по договоренности или в зависимости от закономерности выпадения карт «рулевых игры». Если игрок отказывался выполнять задание, значащееся на фанте, то вынужден был платить немалый штраф.

От произвольности выпадения карт и фантазии участников забавы зависело, насколько удачной, то есть веселой и увлекательной, окажется игра. Зачастую она носила ярко выраженный эротический характер, а посему была особенно популярна в Лоуленде в целом и в королевской семье в частности.

(Вину за нижеследующее описание игры делили авторская фантазия и Силы Случая, ибо произвольность выпадения карт и расположения игроков перед написанием главы была смоделирована в «лабораторных условиях»:).)

Раздуваясь от гордости – вот, мол, я какой великолепный, уговорил сестру прийти поиграть, – принц Джей торжественно ввел принцессу в большую комнату. Помещение по размерам только немного уступало тронному залу, да и находилось недалеко от него, но было гораздо менее помпезным и более уютным. Струился рассеянный мягкий свет магических шаров в люстре и боковых светильниках. Вся семья, собранная пронырливым богом сплетен (право пригласить Элию было разыграно в монету закадычными друзьями, и Рик проиграл), уже сидела за массивным круглым столом из темного дуба, инкрустированным более светлыми породами дерева. Сочетание древесных пород было подобрано таким образом, что столешница казалась разбитой на сектора.

Богиня машинально отметила обычное отсутствие Тэодера, Ноута и Ментора. В силу божественных профессий они не могли принимать участия в той игре, где подчас поневоле приходилось быть откровенными. Как и следовало ожидать, поленился оторвать седалище от любимого кресла Мелиор, а Элтон настолько увлекся извлечением из Связиста сведений о Межуровнье и его зловещем Повелителе, что пренебрег любимым развлечением.

В ожидании Зачинателя Игры лоулендцы неторопливо беседовали и поглощали «легкие» закуски, от которых едва не прогибалась столешница, заставленная бесчисленными подносами с бутербродами всех видов, корзиночками с салатами, мясной нарезкой и фруктами. Авангард бутылок выстроился там же, арьергард стоял лагерем слева на соседнем столе у окна. Играть предстояло долго, а умирать от голода и жажды никто не собирался.

Джей подвел сестру к столу, с изящным полупоклоном выпустил ее руку из своих пальцев. Элия весело кивнула родственникам и присела. Принц по почетному праву приглашающего опустился на соседний стул. По левую сторону от кузины, снова, как и вчера за ужином, оказался везунчик Лейм, стремившийся всего-навсего занять пустующий стул подальше от сурового Нрэна.

– Тасуем? – раскинувшись на стуле, озорно поинтересовался Джей, извлекая из воздуха новенькую, собственноручно нарисованную им к такому случаю колоду.

– Тасуем, да не ты, – грозно сдвинул брови Лимбер.

– Да уж, кто ж тебе, пройдохе, доверит, – добродушно пробурчал Кэлер и погрозил брату бутербродом, потом с одобрением глянул на отца, пресекшего жульнический порыв.

– Отдай Лейму, – тяжело обронил Нрэн, – ему еще можно верить.

– Ну что ж, раз вы не доверяете моей чистоте и непорочности, – с видом глубоко оскорбленной невинности вздохнул бог воров и небрежно перекинул колоду честному кузену.

Лейм без лишних слов принялся за дело. Пусть его руки и не мелькали в воздухе с неуловимой быстротой, как у шулера Джея, зато родственники вполне могли рассчитывать на то, что игрой сегодня и в самом деле будет руководить его величество Случай, а не шаловливые пальчики белобрысого вора. Закончив тасовать, молодой бог взял одну карту для себя, после чего и каждому игроку телепортировал по карте. Потом переместил колоду в центр стола, на специальную высокую подставку, откуда ее должен был взять следующий сдающий – Энтиор, и объявил во всеуслышание:

– Первый тур, вскрываем карты!

После секундного промедления лоулендцы перевернули и принялись внимательно рассматривать выпавший жребий. Лейм, по праву сдающего, которому нужно было открывать карту первому, почему-то сильно покраснел, стал откашливаться и съезжать со стула вниз.

– Что у тебя, парень? – не утерпев, спросил Лимбер, с интересом наблюдая за странными маневрами племянника. – Хрипишь так, будто вытащил «неприличное предложение».

– Нет, папа, судя по тому, что мальчик еще не сидит под столом, это только одна из карт «ласки по выбору», – игриво глянув на Лейма, предположил Энтиор и коснулся пальцем губ.

– Э да, «ласки по выбору для одного», – почти сминая предательницу-карту, кивнул юноша, продолжая ерзать на стуле, который вдруг стал очень жестким и неудобным.

– Я не откупаюсь, – спокойно ответил Кэлберт, сидящий слева от Энтиора. Он с легкой улыбкой глядел кузену в глаза. Темно-зеленые глаза бога мореходов встретились со светлой зеленью глаз бога романтики, последовал быстрый обмен мысленными репликами, и взаимопонимание было достигнуто.

– Я тоже нет, – храбро выпалил Лейм.

Пусть он знал о том, что многие лоулендцы находят в интимных отношениях между мужчинами удовольствие, но при открытом столкновении со столь щекотливой темой, тем паче в присутствии Элии, молодой бог продолжал испытывать стеснение.

– Повезло тебе, брат, – позавидовал бывшему пирату Энтиор, двусмысленно улыбнулся и пригубил вина. Сам вампир, как утром рассказывала своему любовнику Элия, не отказался бы поучить младшенького кузена чему-нибудь этакому. – А у меня всего лишь «деньги». Плати, папа!

– Держи, сынок, – не расстроился Лимбер, порылся в кармане, отсчитал и телепортировал вампиру десяток серебряных монет – обычную таксу штрафа. – Потрать их на приятные мелочи: духи, кружева, помаду, мальчиков.

– Ах, отец, – паясничая, томно вздохнул принц и изящно повел в воздухе кистью руки. Кружева живописной пеной колыхнулись у изящных пальцев. – Как хорошо ты знаешь мои нужды.

Волна смешков прокатилась по залу. Энтиор смахнул десять корон в кошель с монограммой и снова пригубил вина. Медленно облизнулся. Провел языком по нижней губе.