Дом на перекрестке - Завойчинская Милена - Страница 55

А Эйлард все молчал. Странный он какой-то. Хоть бы сказал что-то. Ну не знаю — извинился, или поспорил, или согласился. А то я как-то глупо чувствовала в роли читающей нотации особы. Терпеть не могу разборки и выяснение отношений. Это совершенно не мое амплуа, и мне тяжело держать себя в руках и пытаться соответствовать образу серьезной степенной дамы. А он просто стоял, перекатываясь с пятки на носок, и ничего не говорил.

— Пойдем? — я мотнула головой в сторону дома.

— Пойдем. По поводу помочь и объяснить — можешь на меня рассчитывать, — выдал, наконец.

— И то хлеб, — я примиряюще улыбнулась ему. — Пойдем уж, великий Хранитель Источника. Будем ужинать, а завтра я сделаю первую ходку в Листянки. Я ведь так и не была там ни разу, боялась высовываться. А теперь вот хочу — не хочу, а надо. Да и остальную территорию баронства придется осмотреть, я ведь даже приблизительно не представляю, что это такое и с чем его едят.

— А поедешь на чем? — маг открыл мне ворота и пропустил вперед.

— Э?

— Ну не пешком же ты собираешься путешествовать по своим землям. Лошади нужны.

— Лошади? — я скривилась. — Ну, нет. Лошади — это без меня. Я себе лучше велосипед куплю. А что? Я землянка, фея. Пусть все считают, что это моя причуда.

Глава 21

Вот так переговариваясь, мы вошли в дом и сели ужинать. Меня, правда, несколько напрягала туманная формулировка, что я могу рассчитывать только на «помочь и объяснить»… Но с другой стороны, лучше уж такое шаткое перемирие, чем откровенная конфронтация.

Во время ужина, который приготовила Алексия, мы с Тимаром договорились, что завтра с утра сначала съездим и купим мне велосипед, потом идем в Листянки, а дальше разберемся. Сестер я предупредила о предстоящей охране дома солдатами и сказала, что если вдруг… То, чтобы сразу же мне сообщили. А еще предложила всем подумать, как можно сделать планировку дома так, чтобы не приходилось водить всех желающих воспользоваться переходом через кухню и столовую. Как-то это неправильно, тащить грязь туда, где едят. И договорилась, что завтра же приклеим, наконец, панно на стену. Благо его собрали уже, и сейчас оно занимало весь большой стол в столовой.

И вновь я смотрела на своего ночного визитера. А он молча сидел на краю кровати и смотрел на меня, ну это я предполагаю, так как лица-то не видно.

— Привет, — подала я первая голос.

— Привет.

— Так и будешь молчать?

— Да я бы не молчал, но боюсь тебе что-то говорить, чтобы не спугнуть, — в его интонациях почувствовалась улыбка.

— Да я не из пугливых, — хихикнув, я села и подложила под спину подушки. — Раз уж ты здесь, расскажи мне что-нибудь? Не о себе, я знаю уже, что это нельзя, мне сказали. А просто что-нибудь? О путешествиях… Ты ведь путешествовал? О том, что ты видел…

— Гм… Думаешь так можно?

— А почему нет? Ты же будешь говорить не о себе, а только о том, что видел. Можешь не называть точные географические названия, если не хочешь, — тут я хотела добавить, что мне они все равно не знакомы, так как я из другого мира, но вовремя прикусила язык.

Мужчина еще немного помедлил, собираясь с мыслями, а потом заговорил. Черт, да ему бы на сцене выступать. Он рассказывал так, что просто заслушаешься. Я как ребенок внимала ему, раскрыв рот, и только изредка вставляла междометия и дополнительные вопросы.

Он рассказывал мне о лесах эльфов и об укладе их жизни. Об их пище, в которой преобладает растительная, но и мясом они не гнушаются. О том, какие они великолепные лучники и следопыты. О том, что эльфы умеют находить общий язык с растениями и стимулировать их рост. Вот, кстати, если Илфинор еще приедет, надо его припахать — очень хочу на участке, вокруг дома, какой-то растительности, окромя травки. О животных, которые живут в лесах. Потом в красках описал одну охоту, в которой он участвовал вместе с эльфами — на какого-то хищного зверя, который забрел из гор и навел страху на окрестности. Зверь по описанию напоминал огромного медведя, только фиолетового, имел три глаза, зубы в четыре ряда и ядовитый шип на кончике длинного хвоста. Угу, занятная зверушка, и название у нее не менее занятное — фаринтог. Исключительно плотоядное, очень агрессивное и злобное существо. В какой-то особо волнительный момент, рассказчик, описывая прыжок фаринтога, зарычал, а я взвизгнула от неожиданности и вцепилась в его руку. Блин! Напугал! Осознав это, я начала хихикать… Блондин тоже не выдержал и в итоге мы в голос расхохотались.

— Ну ты даешь, — отсмеявшись, я еще разок всхлипнула, успокаиваясь. — Я прямо как будто присутствовала там.

Он хмыкнул и чуть пожал мои пальцы. Оказывается все это время я так и сидела, вцепившись в него. Ух ты! А я ведь чувствовала его руку, словно держала ее по-настоящему. Крепкая, теплая мужская ладонь, с длинными пальцами и мозолями на подушечках. Поняв, куда я смотрю, он накрыл мою руку своей второй ладонью и осторожно погладил.

— Ты такая непосредственная, — он издал тихий смешок. — И у тебя очень маленькие ручки.

Я присмотрелась — ну, пожалуй, да. По сравнению с его мои ладошки действительно смотрятся очень маленькими и хрупкими.

— Так что там с этим фаринтогом, — смутившись, я перевела разговор. Но руку свою забирать не стала. Это ведь сон, так что мне ничего не угрожает, а так даже интереснее.

— Да завалили мы его. Повозиться, конечно, пришлось, не без этого, но победили. Сейчас голова этого фаринтога висит в доме моего друга-эльфа.

А я намотала себе на ус, что значит он сам — не эльф.

Проснулась утром я в очень благостном настроении. Вроде, как и спала, и отдохнула, и в то же время видела такой интересный сон, который весь полностью помнила.

Позавтракав, мы с Тимаром поехали в магазин велосипедов. Выбрали мне женскую модель, без лишних наворотов, но с хорошими характеристиками. Заодно по соседству я набрала целый пакет всяких мелочей для Лекси и Яны: баночки, скляночки, пакетики, гели, шампуни, крема, прочая необходимая мелочь и средства гигиены. И все это на двоих, с разными приятными ароматами. За одеждой-то надо ехать вместе, а это все я выбрала на свой вкус.

Девушки были в восторге. Если Лекси еще пыталась сдерживаться и только благодарила, то Яна не выдержала и с юношеской непосредственностью бросилась меня обнимать. Но сразу же испугалась своего порыва, стушевалась, и принялась извиняться. Детский сад! Я только глаза возвела горе.

Потом вышла вместе с Эйлардом за ворота и обнаружила двух солдатиков в непосредственной близости от дома. Они мне передали слова капитана Летания, что в селе они уже устроились, все в порядке. На службу тоже заступили, и что сам Летаний придет ко мне примерно в обед.

— Народ, — я вошла в дом. — У нас есть время до прихода капитана, и есть дела по дому. А потому, сейчас берем и дружно приклеиваем панно на место и освобождаем, наконец, стол в столовой. Нас уже слишком много, чтобы всем ютиться за крошечным кухонным.

— Давай, — Тимар улыбнулся. — Я сейчас принесу клей.

— Ага. Строительный скотч еще захвати, склеим сначала паззл, а то опять перепутается, не дай бог.

— Вам помочь, — Эйлард проводил взглядом оборотня.

— Разумеется, что за вопрос.

И мы занялись делом. Повозиться пришлось изрядно. Оторвали от панно уцелевшие плиточки и вложили в нужные места. Затем склеили их рядами полосами бумажного скотча. А потом все это на нужное место на стену. Сестры к нам не лезли, только наблюдали и поднимали с пола, если вдруг что-то падало. Тимар мазал клеем поверхность, Эйлард осторожно приклеивал ряд за рядом, мы с Филей следили за работой и направляли, если ряд начинал съезжать.

И вот последний ряд, и… И никак. Последняя плиточка ни в какую не желала приклеиваться. Сколько бы ее не мазал клеем и не прижимал Эйлард, она упорно отваливалась.

— Хм, странно, — он отошел от панно и окинул его взглядом. — Ведь все верно собрали, я знаю, каким оно было, и сложил правильно.